— Дедушки! — говорит. — Вы должны нам помочь!
Здравствуйте! Мы мало с ними маемся, а теперь ещё и должны? Мы с Мяфой сделали суровые морды, бороды веером, глаза выпучили — строгие, значит. А он — хоть бы хны. Мяфу дёргает, скачет, и лопочет, как Полыбины машины:
— Мы, — говорит, — тоже бежать хотим. И навар.
— Да ты что? — возмущаюсь я. — Вам трансформироваться рано. А то что вам там Липочка родит? И где вы массу возьмёте?
— Вот потому я и прошу! — вопит Всучок. — Нам всем на массу соединяться придётся — а у нас нет тренера и кто ставит!
— Как? — поражается Мяфа. — Вы Объединение в юном возрасте ради тотализатора собираетесь делать? Через мой труп! — цитирует он любимого Шурина.
— Нет! — прыгает Всучок. — Какое Объединение без самки? Липочку мы тут оставим — Орлу на проверку. А сами только на трансформацию силу направим. Идёт?
— Кошмар какой! — синеет Мяфа. — Вот так, просто, без смысла, будете сливаться?
— Как без смысла? Для дела, — влезает появившийся откуда-то Орлёнок. — Вот, погляди!
И эти паршивцы, схватившись за щупальца, изображают мячик! Покатались туда-сюда, расцепились… Вроде целы, дышат нормально. На извращение не похоже.
— Ну, Мяфа! — говорю. — Ничего не знаю, пока сам не проверю!
Мяфа смотрит так, подозрительно.
— Ты не извращенец, Подарёный?
— Я — экспериментатор! Давай щупальца!
Мяфа весь издёргался, но щупальца дал.
— Кого делать будем? — спрашиваю.
— По массе? Гм! Орла!
Ну, сделали. Внучки по нам лазают, веселятся. Полыба заглянул.
— Эй! — говорит. — Ты же на инспекции?
Вляпались. Я взял инициативу в свои щупальца.
— Кое-что захватить забыл. На минутку, — хрипло сказали мы с Мяфой. И Полыба съел!
— Ну-ну, — сказал Полыба, и ушёл.
Вот это да!
В общем, Мяфа тренером будет, а ставлю я. Свои, кровные, что мы с Мяфой от экспедиций скопили. Ладно уж. Всё равно на внучков думали потратить. Велели внучкам спать перед испытанием, а сами волнуемся. Как получится?
* * *
А получилось так.
Мы совершенно упустили из вида, что бегунов взвешивают. Просто не знали: все манипуляции с тренерами велись в гнезде, а не на публике. Взвесив, как положено, Всученого, и получив его номер, я поспешил к Мяфе: наши внучки, хоть и вместе, нужного веса не потянут. Всучок сначала расстроился, а потом придумал гениальный план. Мне пришлось убежать, то есть, стыдно сказать, ушагать, к Всученому, поэтому процедуру взвешивания я упустил. Слышал только, что начались крики. Дальнейшее знаю по рассказам Мяфы.
— Вы что привели на состязание подростка? Здесь взрослые, — возмущенно заорал жирный предок, приставленный к весам.
— Где подросток? Где вы видите подростка? — возмутился Мяфа. — Я его уже два года тренирую. Мелковат, не спорю, но бегает.
— У него веса не хватает.
— Не может быть! Только что взвешивал. Ну-ка, дайте я.
Мяфа взвешивает — вес гораздо меньше, чем тот, что только что записал толстый: Всучок сидит у Мяфы под щупальцем.
— Да у вас весы не в порядке! Они каждый раз разное показывают!
Они взвешивали внучков вместе раз десять. Все показания были разными: то один, то другой внучок, а то и вместе, скрывались за Мяфой. Совсем одуревший толстый махнул рукой и дал им последний номер. Отлично! Теперь я успевал сделать ставку.
А у нас уже начинался забег. Всученый имел вид расслабленный и истощенный. Ставили на него плохо. Старт!
Ой, супермен! Ой, любимец публики! Он с ходу вырвался вперёд и понёсся к финишу. Судьи привстали и зашушукались. Ну, принёсся он. Ну, первый. И его сразу отправили на гормональную проверку: оказывается, они, чтобы лучше бегать, что-то там лекарственное себе вкалывают. За это их снимают с забега — выиграл, не выиграл — и гонят в шею. Но они-то вкалывают эту дрянь — слабаки! — а Всученый сам такой. Гормональный. Они, эти гормоны, из него везде сочатся. А как докажешь? Отобрали у нас нашу ставку — и вышвырнули. Вот тебе и побегал. И выиграл. Полыба синий, злой, аж жуть. Всученый домой ушёл, спать с горя.
— Полыба! — говорю. — Успокойся. Не всё учли. Многое не знали. Посиди, поболей, отдохни душой. Липу утешь.
А сам — вниз, в гнездо, ставку делать на внучков. Морду только скривил, чтобы не узнали. Внучки с Мяфой всю эпопею видели. Мяфа расстроился. Внучки подпрыгивают: готовятся. Всучок с Орлёнком что-то замыслили. Ну, старт. И наши… ползут позади всех. У меня дрожь в щупальцах — что за день такой? Всё не так. Но они так, потихоньку, одного обошли, другого… Уже финиш виден, а они всё ползут.
Первые пришли. На полщупальца. Все нервы мои измотали. А на них и вовсе никто не ставил — всё мы загребли. Обнялись втроём — ну, вроде, любящая тройка, и к Полыбе с Липой под бочок. Липа разозлился, от чужого отодвигается, обиделся, взревновал… А мы этого чужака с собой тащим. Липа и вовсе дар речи потерял. А Полыба даже остановился.
— У вас, — говорит, — всё в порядке с головой?
Тут Полбочка из-под его щупальца лезет, деньги протягивает.
— Вот, — говорит, — наш выигрыш. Нам по игрушке, и вам останется.
Пришли. Орёл встречает, довольный.
— Я, — вещает, — с детьми в прятки играл. И так хорошо прячутся — только Липочку и Всучка разок нашёл.
— Меня? — вопит Всучок. — Меня?!
— Тебя, тебя, — успокаивает его Липочка. — Ты у нас прятаться не умеешь. Надо же — под стол залез! Никакой фантазии!
— И как ты с ними управлялся? — интересуюсь я. — Не очень донимали?
— Ой. Устал. И как Верный с ними целый день? Не зря спит сейчас, как расслабленный. Главное, выскакивают из-за угла и сразу забираются на шею. Особенно твой, Подарочек.
Подарочек посинел, но смолчал. Липочка невинно дергал себя щупальцем за косичку. Ну всё! Теперь нам из этой тайны не выкарабкаться. Они нас теперь во все свои делишки засовывать будут.
А Полыба хмыкает так, и спрашивает:
— А Полбочка не хулиганил?
— Ну да! В рубку полез. Я его оттуда за шкирку выбрасывал.
Да. Липочка — девочка. Тут не возразишь. Одна заменила восьмерых мужиков — и даже дышит нормально. Правы внучки. Девочка он. Липочка, то есть.
Орёл ушёл спать. Внучки покатились за ним. Полыба посмотрел на нас с Мяфой, хихикнул и говорит:
— Так что вы там в кают-компании для инспекции забыли? Скамейку?
И что я его раньше не любил? Ума не приложу.
* * *
Ну вот! Мечты, мечты… Только Всученый с Бядой за коллекцией для Орла собрались, входят внучк; с букетом.
— Вы с ума сошли! — кричит Бяда. — Сколько денег ухлопали! Зачем? Откуда деньги?
