– И как тебе такое положение вещей? – неожиданно это все прозвучало, врать не стану.
– Мне все равно – Вика встала позади меня и обняла за шею – У меня есть ты, есть карьера, более чем успешная, я почти вскарабкалась на те вершины, о которых мечатала всего год назад, в общаге, в комнате, где слева от меня храпела пьяная Полянская, а справа под одеялом трахалась вечно неудовлетворенная Телегина. Ты всерьез думаешь, что мне принципиален вопрос – позовет меня на пьянку несколько людей из тех, кого я называю «расходный материал» или нет? Вот если бы мы с тобой не получили пригласительный билет на завтра, в «Радеон» – вот это было бы причиной для расстройства, а это… И ты не переживай.
– Так я и не переживаю – пробурчал я, понимая, что сейчас, меня похоже, пустили в святая святых души. Надо же, стало быть, совсем я для нее своим стал, дальше – трам – там – тарам, черная машина, белая фата…
– Врешь, я тебя изучила – моей щеки коснулась ее щека, я уловил горьковато – пряный запах ее духов – Ты все еще тот мальчик, который сидел за третьим столом у окна в компании с десятью людьми в этом же здании, только в другом крыле. Взрослей, милый, взрослей, пора. Ты уже получил чин, скоро станешь мужем, название есть, осталось только это понять вот здесь.
И ее пальчик пару раз стукнул меня по темечку. Ну, я же говорил, все к тому и идет.
– Ты готов, – практически шептала мне она на ухо – Просто перешагни через всю ту чепуху, которая сидит у тебя в голове. Что тебе та же пьянка? Опять повториться история полуторамесячной давности – они будут зажиматься, ты будешь глушить водку, пытаясь найти то, чего уже нет.
– Что «то»? – мне было как – то неуютно. Странное чувство.
– Себя старого – Вика переместилась на другое плечо, к другой щеке, ее руки змеями сдавили мою шею – Ты умер, и ты родился. Нет того Кифа, который лихо пил, пел и плясал, его нет для всех тех, кто вон за той дверью сидит, и за следующей тоже. Он ушел навсегда, теперь есть Харитон Юрьевич, с которым не стоит спорить и конфликтовать. Будь любезен, соответствуй своему имени.
– А Вика еще есть? – вполне серьезно спросил у нее я.
– Для тебя – есть – так же серьезно ответила она – Хотя я предпочитаю слышать «милая», «солнышко» и «котёнок». Банально, но зато приятно. Так же хотелось бы в ближайшее время услышать, как ты говоришь своим новым знакомым «Это Виктория, моя жена». Поверь, это в наших обоюдных интересах.
– А для них? – я решил пропустить мимо ушей последнюю фразу и показал рукой на дверь. Не сейчас, не сегодня время для этого разговора.
– Для них есть Виктория Евгеньевна– руки оставили мою шею в покое.
– И для Ксюши? – уточнил я.
– И для Ксюши – Вика поправила волосы – Мне, по сути, ее проблемы безразличны, ты же это сразу понял. Я усиливаю зону влияния. Нашу зону влияния – мы с тобой одно целое. Ладно, схожу в копировальный цех, что – то они халтурить стали.
– Вика – окликнул я ее, когда она взялась за ручку двери.
– Да, милый – поворот головы, улыбка, натянувшийся на груди пиджачок… А правда, что мне еще искать, что мне еще надо?
– Помнишь, тебя что – то беспокоило? Ну, ты сказала, что потом мы об этом поговорим…
– Ах, это… – Вика еще шире улыбнулась – Забудь. Нервы, осенний сплин, усталость… Напридумывала себе всякой чуши, в которую потом сама поверила. Я же женщина, а женщины мнительны.
– Есть такое – согласился я – Умеете вы выдумать проблему, решать ее, не суметь это сделать, а после обвинить во всем нашего брата.
– Ну вот, ты все сам понимаешь – Вика посерьезнела – Главное, чтобы ты усвоил главное из того, что я тебе сказала. Самое главное.
И она вышла из кабинета.
Самое главное… Да понятно мне все, загоняют меня как кабана на охоте, прямиком под ружья. И все, уже не вильнешь. Плюс, наверняка ее касимовские родители. это люди старых взглядов, им не скажешь –
– Это Харитон, мой любовник – не поймут – с.
Могут побить и ее и меня, а после прогнать из дома с воплями «Потаскуха». Посконно – домотканные нравы и все такое. Был я проездом в том Касимове – чудный лубочный городок, со всеми признаками глубинки – рекой Окой, бабушками в тапках, парой заводов и кондитерской фабрикой, поразившей меня названием «Верность качеству». Не знаю уж, какому качеству они хранят верность, я касимовских конфет в жизни не ел. Но, наверное, хорошие, пахло около него вкусно, шоколадом. И еще там есть вот эта фишка всех уездных городков – пятиэтажки кончаются, а город нет, он переходит в частный сектор, где стоят палисадники, дома с резными наличниками и железными воротами. И это все еще город!
Иногда я завидую жителям таких городов, как, наверное, и все, кто от роду проживает в мегаполисах. Там тихо, спокойно, там все всё про всех знают, там люди ходят обедать домой, а не в ближайший торговый центр. Есть в этом что – то такое… Настоящее, что ли. Там – проще. Все – проще. Хотя, я сужу со своей колокольни, в таких местах я бывал проездом, а что поймешь за два – три дня? Может там все наоборот сложнее?
Но вот в чем я не сомневаюсь, так это в том, что там надо иметь статус как минимум жениха, ну, а если это прозвучит… То все, попался, тут даже если пальцы за спиной скрестить – не отмажешься. Да еще и сестрица там ее будет, это вообще ни в дугу, ни в Красную Армию, не знаешь, чего ожидать. Я уж молчу про то, что как – то надо будет вопрос с присутствием в игре решать.
Я очень хотел уйти домой, отчетливо понимая, что сейчас мои прямоходящие – а что, заслужили уже и это звание – сидят за столами и переглядываются друг с другом, скрипя мозгами и прикидывая, какие их ждут санкции и репрессии. И глупо выходить и говорить о том, что никаких последствий не будет, поскольку права Вика во всем, и ничего путного из моего присутствия на пьянке не вышло бы. Было бы как на том утреннике, когда одна девочка решила одеться в коричневый костюм и всем его испортить. Смысл?
Но и уходить прямо так нельзя – из этого тоже могут сделать массу выводов, в большинстве своем неверных. Вот и сидел я в своем кабинете как дурак, аж до часа дня, лазил в интернете, сознательно обходя стороной сайты, связанные с «Файроллом». Не хочу я сегодня о нем думать, надо немного отдохнуть от всего, перед завтрашним. До такой степени решил от него отвлечься, что даже последний выпуск «Вестника» читать не стал, хоть это и бредово звучит.
В час я встал из – за стола и решив, что мой почетный героический долг на сегодня, пожалуй, что и выполнен, позвонил Алексею и пошел к вешалке. В этот момент в дверь кто – то поскребся.
