- Я серьезно над этим задумалась. Раньше я на подобные случаи никогда не обращала внимания.
- И правильно делала, - заметил Рэгл.
- Но один такой случай я до сих пор помню. Как-то я вышла на улицу, чтобы подмести тротуар. Вдруг слышу, как внутри дома зазвенел телефон. Это было примерно год тому назад. Нужно еще сказать, что я тогда дожидалась одного важного для меня звонка...
Позвонить должен был парень, с которым она встречалась, еще учась в школе, но Джуни решила не включать в свой рассказ эту деталь.
- Так вот, я бросаю метлу и стремглав мчусь в дом. Ты не помнишь случайно, сколько ступенек ведут наверх к нашему крыльцу?
- Две, - ответил Рэгл, теперь уже явно заинтересовавшись рассказом Джуни.
- А я пыталась взбежать по трем ступенькам! Я хочу сказать, я решила, что их на одну больше. Нет, я что-то не то говорю. Я не решила, я точно знала, была абсолютно уверена в том, что нужно подняться на три ступеньки.
- Ты хочешь сказать, что ты, подсознательно была уверена в том, что ступенек три, а не две?
- Вот именно.
- И поэтому упала?
- Нет, - возразила Джуни. - Это не совсем то, когда их три, а ты считаешь, что только две. Тогда ты просто спотыкаешься о третью, падаешь лицом вперед и в худшем случае ломаешь зуб. А вот когда их две, а ты считаешь, что три - появляется какое-то жуткое ощущение. Ты пытаешься подняться на несуществующую ступеньку. Твоя нога опускается - и бац! Не больно, просто - ну, как если пытаться стать на нечто такое, чего на самом деле не оказалось.
Она замолчала. Когда она пыталась объяснить что-нибудь замысловатое, отвлеченное, то всегда безнадежно запутывалась.
- М-да, - только и произнес Рэгл.
- Как раз вот это Вик и имел в виду, верно?
- М-да, - повторил Рэгл, и она решила больше уже не распространяться по данному вопросу.
Он, похоже, был не в настроении обсуждать его.
Джуни Блэк растянулась на спине рядом с Рэглом на ярко освещенном солнцем месте, вытянув руки вдоль туловища и закрыв глаза. Она принесла с собой покрывало, но лежала на полосатом сине-белом махровом халате. Ее купальник, состоявший из черных шерстяных трусиков и такого же бюстгальтера, напоминал о безвозвратно ушедших днях, автомобилях с тряскими сидениями, футбольных матчах, оркестре Гленна Миллера. О тех, казавшихся теперь такими смешными, старых радиоприемниках с деревянными корпусами в кожаных футлярах, которые они приволакивали на пляж... торчавших из песка бутылках с кока-колой... девчонках с длинными золотистыми волосами, лежавшими на животе, опираясь на локти, наподобие девушек на рекламных плакатах "Каким я была пугалом весом в сорок килограммов".
Рэгл задумчиво разглядывал ее, пока она не открыла глаза. Когда Джуни бывала с ним, она всегда старалась обойтись без очков.
- Привет, - шепнула она Рэглу.
- Ты очень красивая женщина, Джуни, - сказал Рэгл.
- Спасибо.
Она улыбнулась и снова закрыла глаза.
Красивая, отметил про себя Рэгл, хотя и незрелая. Не так чтоб очень уж глупая, но явно отставшая в развитии. Все еще витающая в атмосфере, характерной для старших классов школы...
Мимо них по траве стремглав пронеслась целая стайка совсем еще зеленых ребятишек, пронзительно визжа и тузя друг друга. В бассейне тоже плескался сплошной молодняк, мокрые девчонки и мальчишки, перемешавшиеся между собой так, что с виду стали совершенно неразличимыми. Только когда на дощатый настил выползали девчонки, в глаза бросались их лифчики, которые отличали их от мальчишек.
Чуть поодаль, по посыпанной гравием дорожке неторопливо прошел продавец мороженного, толкая перед собой сверкавшую белоснежной эмалью тележку. Зазвенели крохотные колокольчики, зазывая ребятню.
Опять колокола, подумал Рэгл. Может быть, смысл сегодняшнего задания и состоит в том, что я выбрался сюда с Джун Блэк - Джуни, как подсказал ей переиначить свое имя ее извращенный вкус.
Мог бы я влюбиться в такую, довольно неряшливую, глупо хихикающую вчерашнюю старшеклассницу, которая замужем за ретивым карьеристом и которая все еще предпочитает банановое мороженное с орехами и всеми какие только бывают на свете специями доброму вину или темному пиву?
Даже мужчина самого великого ума может не устоять, подумал Рэгл, оказавшись рядом с такого рода созданьем. Противоположности сходятся и сочетаются. Инь и янь. Старый доктор Фауст встречается с крестьянской девушкой, подметающей дорожку перед домом, и напрочь забывает все свои книги, всю свою философию.
В начале, глубокомысленно заметил он, было слово.
Или, в начале было дело?
Остерегайся, предупредил он себя. Но тут же, склонившись над спящей девушкой, продекламировал строчку из "Фауста".
- Ступай к черту! - пробормотала Джуни.
- Ты хотя бы знаешь, что это означает?
- Нет.
- А хотела бы знать?
Она приподнялась, открыла глаза и произнесла:
- Единственный иностранный язык, который я изучала в старших классах, был испанский. Так что не береди раны.
Она сердито плюхнулась на бок, подальше от Рэгла.
- Это стих, - объяснил он. - Я сделал попытку объясниться тебе в любви.
Перекатившись снова на спину, она устремила любопытный взор на Рэгла.
- Ты хочешь сказать мне то же самое?
- Дай подумать, - наморщила лоб Джуни. - Нет. Из этого ничего не получится. Нас застукают Билл или Марго, а потом хлопот не оберешься. Может даже так случиться, что тебя вышибут из числа участников конкурса.
- Влюбленный всему миру голова, - объявил он и, низко наклонившись, приподнял ее подбородок и поцеловал в губы.
