— Лампа Алладина, — усмехнулся Артур, пряча коробочку в карман.
— Что? — не понял Крог.
— Ну да, вы же сказок не читали, на формулах воспитывались… Так что вы имеете мне сообщить?
— Что пожелаете — в пределах разумного, — неопределенно произнес миссионер, устраиваясь поудобней в кресле.
— Ну, например, откуда вы взялись на нашу голову?
— Ну, этот вопрос как раз не в пределах разумного. Я могу, конечно, сообщить вам географические координаты и год от начала вашей эры, но что вам это даст? Какая разница, сколько между нами лет разницы? — Крог улыбнулся невольному каламбуру. — Я полагаю, вам будет интереснее узнать о структуре нашего общества.
Артур не стал возражать.
— Насколько я понимаю, ваше общество не слишком демократично?
— Демократия — власть народа, — проявил, наконец, эрудицию Крог. — Нет, такого у нас нет. У нас жесткая иерархия снизу доверху. Все административные должности дублированы компьютерами, часть этих должностей вообще не доверяется людям — только компьютерам. Не дублирована только верховная — ее занимает Великий Лидер Ордон Гройт.
— Так я и думал. Машины времени, благо человечества, ускорение истории — а на поверку банальная диктатура очередного ефрейтора.
— Главнокомандующий всеми родами войск не ефрейтор, — отрезал Крог. — И вообще, он не имеет ничего общего с вашими полуграмотными вождями. Он велик не по должности, а по деяниям. Именно он обобщил теории и воплотил их в практику, построив первую машину времени. Именно он впервые применил хронотехнику в военных целях.
— Вот как? — заинтересовался Артур. — С кем же еще вы воевали?
— За то время, что нас разделяет, — произнес Крог, положив ногу на ногу, — в истории цивилизации происходили многочисленные потрясения. Периоды мира и благоденствия сменялись тяжелыми кризисами. Политическая карта менялась несколько раз, и весьма существенно. Лидер Гройт пришел к власти во время Шестого Глобального Кризиса. В это время нам, то есть Радикальному Блоку, противостояли государства Демократической Коалиции. Лидер Гройт создавший машину времени раньше наших врагов, отправил в их прошлое мощный вооруженный десант, разгромивший противника, так сказать, в зародыше. Демократическая Коалиция фактически выброшена из истории, о ней сохранилась лишь самая смутная информация. В короткий срок при помощи хронотехники все государства мира были объединены под властью Великого Лидера Гройта. Теперь вы понимаете, почему государственное устройство цивилизации, достигшей нашего уровня, может быть только авторитарным? Ведь в противном случае кто угодно окажется в состоянии изменять историю! Трудно себе представить более страшную катастрофу.
— Да, действительно катастрофа, — сказал Артур. — Никогда бы не подумал, что мечты о мировом господстве могут стать реальностью. Бред какой-то! И главное, всего этого можно было избежать. Строжайший запрет на любые хроноисследования… международный контроль… и из истории была бы выброшена не Демократическая Коалиция, а ваш поганый Радикальный Блок вместе с диктатором.
Крог, казалось, не обиделся.
— Поздно, — заметил он, — мы уже берем под контроль историю и не позволим ей отклоняться в нежелательную сторону. Однако, обратите внимание, вы в борьбе с хроноисследованиями готовы применить отнюдь не демократические методы, что лишний раз доказывает ложность ваших демократических посылок.
— Но как можно бороться демократическими методами с врагами демократии?
— А тоталитарными методами можно бороться с врагами тоталитаризма. Повторяю, вы исходите из неверных посылок, полагая свободу априорной ценностью. В действительности свобода сама по себе имеет ценность лишь для очень небольшой прослойки людей — тех, кого в ваше время называют творческой интеллигенцией. Для большинства первостепенными являются материальные ценности, и это естественно. Вы скажете, человечество всегда стремилась к свободе? Вздор! Недовольство угнетенных классов — это не жажда свободы, а жажда материальных благ. Чем кончались все революции? После краткой эйфории свободы начинался передел имущества, и тогда куда девались все эти свободы и братства? Люди топили друг друга в крови, разрушали хозяйство, отрекались от всякой морали и закона — и в конце концов успокаивались под властью очередного тирана. Это жажда свободы? Когда народы избирали себе императоров, миллионы соглашались подчиниться одному — это жажда свободы? Да свобода не просто не нужна человеку, она ему нежелательна, он не знает, что с ней делать. Что такое свободы? Уже в ваше время это фикция. Свобода — это полная независимость. Но в цивилизованном мире всякий человек зависит от тысячи других. Дайте ему свободу — и он умрет с голоду, замерзнет, в лучшем случае, превратится в дикаря. Свобода — это хаос, дикость, торжество энтропии. Развитие цивилизации — это эволюция несвободы, путь от хаоса к порядку. Вы зря считаете нас преступниками. Люди всегда мечтали о порядке, о твердой власти, которая снимет с человека бремя ответственности за принятие решений, бремя забот о хлебе насущном в том числе. Все мировые религии суть апология такой абсолютной власти. Мы лишь воплотили в жизнь вековую мечту человечества.
— Это старая песня, — усмехнулся Артур. — Надо полагать, вы вытащили из могилы идею социализма?
— Вы зря иронизируете, — возразил Крог. — Сказать вам, почему тоталитарные идеи, в том числе идея социализма, в ваше время потерпели крах? Потому что это идеи не прошлого, а не будущего. Общество еще не доросло до них. Для исправного функционирования тоталитарного общества необходима система жесткого всеобъемлющего контроля. Этот контроль должен быть постоянным и вездесущим. Его нельзя доверить людям, ибо человек слаб и несовершенен, он может уклониться от своих обязанностей. Техника нашего времени позволила создать такую систему. Эта система полностью автоматизирована. Технические устройства, образующие эту систему. невозможно ни подкупить, ни обмануть, ни вывести из строя. Бюрократия, коррупция, волокита, интриги — все беды прежних тоталитарных структур — ушли в прошлое. Развитие информационных технологий, новые компьютерные системы позволяют решать любые задачи оптимального планирования. Да, мы вполне можем утверждать, что построили социализм.
— И каково же приходится людям в этом мире электронной слежки?
— Наш технический уровень позволяет в основном удовлетворять их материальные потребности.
— А социальных проблем у вас, стало быть, не возникает?
— Для нашего общества нет неразрешимых проблем. К примеру, мы уничтожили преступность.
