- Выдать меня?
- Ну да, они ведь не знают, что вы, так сказать, больше не вы, а Ийон Тихий...
Голова у меня шла кругом.
- Я покончу с собой! - заявил я хриплым басом.
- Не советую. Чтобы вас снова пересадили?
Я лихорадочно соображал, как узнать, галлюцинация это или нет.
- А если бы... - сказал я, вставая.
- Что?
- Если бы я на вас прокатился? А? Что скажете?
- Про... что? Вы, верно, спятили?
Я смерил его взглядом, весь подобрался, прыгнул и свалился в канал. И хотя я чуть не захлебнулся черной вонючей жижей - какое это было облегчение! Я вылез на берег; крыс поубавилось - должно быть, разбрелись кто куда. Остались всего четыре. Они играли в бридж у самых ног крепко спящего Троттельрайнера его картами. Я ужаснулся. Даже если учесть небывалую концентрацию галлюциногенов - возможно ли, чтобы крысы в самом деле играли в бридж? Я заглянул в карты самой жирной. Она метала их как придется. Какой уж там бридж! Ну и слава Богу... Я облегченно вздохнул.
На всякий случай я твердо решил ни на шаг не отходить от канала: всевозможные варианты спасения успели мне надоесть, во всяком случае, на ближайшее время. Сперва пусть дадут гарантии. А то опять привидится невесть что. Я ощупал лицо. Ни бороды, ни маски. Куда она подевалась?
- Что касается меня, - произнес профессор, не открывая глаз, - я порядочная девушка и надеюсь, вы будете вести себя должным образом. - Он приложил ладонь к уху, как бы выслушивая ответ, и добавил: - О нет, я вовсе не притворяюсь невинной, чтобы разжечь ваше пресыщенное сладострастие, а говорю чистую правду. Не прикасайтесь ко мне, иначе я буду вынуждена лишить себя жизни.
"Ага, - догадался я, - похоже, и этот не прочь искупаться в канале!" Теперь я слушал профессора спокойнее - его галлюцинации вроде бы подтверждали, что я-то, по крайней мере, в полном порядке.
- Спеть я могу - отчего бы не спеть, - произнес между тем профессор, скромная песенка еще ни к чему не обязывает. Вы мне будете аккомпанировать?
Но может быть, он просто разговаривает во сне; в таком случае опять ничего не известно. Оседлать его ради пробы? Но прыгнуть в канал я мог и без его помощи.
- Я сегодня не в голосе. Да и мама меня заждалась. Не провожайте меня! категорически заявил Троттельрайнер.
Я встал и посветил фонариком по сторонам. Крысы исчезли. Швейцарские футурологи храпели, лежа вповалку у самой стены. Рядом, на надувных креслах, лежали репортеры вперемешку с администрацией "Хилтона". Кругом валялись обглоданные куриные косточки и банки из-под пива. Если это галлюцинация, то удивительно реалистичная, сказал я себе. И все же мне хотелось убедиться в обратном. Право, лучше вернуться в окончательную и бесповоротную явь. Интересно, как там наверху?
Взрывы бомб - или бумб - раздавались нечасто и приглушенно. Неподалеку послышался громкий всплеск. Над черной водой канала показалось перекосившееся лицо Троттельрайнера. Я подал ему руку. Он вылез на берег и отряхнулся.
- Ну и сон же я видел...
- Девичий, да? - нехотя бросил я.
- Черт побери! Значит, я все еще галлюцинирую?!
- Почему вы так думаете?
- Только при галлюцинациях другие знают, что нам снится.
- Просто вы говорили во сне, - объяснил я. - Профессор, вы по этой части специалист - нет ли надежного способа отличить явь от галлюцинации?
- Я всегда ношу при себе отрезвин. Упаковка, правда, промокла, но это ничего. Он позволяет выйти из состояния помрачения, устраняет бредовые, призрачные и кошмарные видения. Хотите?
- Возможно, ваш препарат так и действует, - хмыкнул я, - но вряд ли так действует фантом вашего препарата.
- Если мы галлюцинируем, то очнемся, а если нет, решительно ничего не случится, - заверил меня профессор и положил себе в рот бледно-розовую пастилку.
Я тоже извлек пастилку из мокрого пакета и проглотил ее. Над нами грохнула крышка люка, и голова в шлеме десантных войск рявкнула:
- Живо наверх! Давай торопись, подымайся!
- Вертолеты или мини-ракеты? - понимающе спросил я. - А по мне, господин сержант, идите куда подальше.
И я уселся под стеной, скрестив руки на груди.
- Свихнулся? - деловито спросил сержант у Троттельрайнера, который уже взбирался по лесенке. Люди в подвале зашевелились. Стэнтор попытался приподнять меня за плечи, но я оттолкнул его руку.
- Предпочитаете остаться? Ради Бога...
- Нет, не так. "Бог в помощь!" - поправил я его.
Один за другим они исчезали в открытом люке; я видел вспышки огня, слышал команды десантников, по приглушенному свисту догадывался о запуске очередной мини-ракеты. "Странно, - размышлял я. - Что это, собственно, значит? А может, я галлюцинирую за них? Per procura? [Здесь: по доверенности (лат.).] И что, теперь мне торчать здесь до Судного дня?"
И все же я не двигался с места. Люк захлопнулся, я остался один. Фонарик стоял торчком на бетоне; тусклый круг света, отраженный от сводчатого потолка, освещал подвал. Прошли две крысы со сплетенными хвостами. Это что-нибудь да значит, подумал я, но лучше не ломать голову попусту.
В канале послышались всплески. Ну, ну, чья теперь очередь? Клейкая поверхность воды расступилась, из нее вынырнули пять отливающих чернотой силуэтов - водолазы в очках, кислородных масках и с автоматами. Один за другим они выскакивали на бетон и направлялись ко мне, полягушачьи хлюпая ластами.
- Наbla usted espanol? [ Вы говорите по-испански? (исп.)] - обратился ко мне первый из них, стягивая с головы маску. Лицо у него было смуглое, с усиками.
- Нет, - ответил я. - Но вы наверняка говорите по-английски? Так ведь?
- Какой-то нахальный гринго, - бросил тот, с усиками, второму. Все, как по команде, сдернули маски и взяли меня на мушку.
- Что, в канал? - спросил я с готовностью.
- К стенке! Руки вверх, да повыше.
Дуло уперлось мне под ребро. Ну до чего же подробная галлюцинация, подумал я; даже автоматы обернуты в полиэтиленовые мешки, чтоб не промокли.
- Их тут больше пряталось, - заметил водолаз с усиками, обращаясь к соседу, плотному и черноволосому, который пытался зажечь сигарету. Видно, он-то и был у них главный. Они осмотрели наше кочевье, с грохотом пиная банки из-под консервов и опрокидывая надувные кресла; наконец офицер спросил:
- Оружие?
- Обыскал, господин капитан. Нету.
- Можно опустить руки? - спросил я, по-прежнему стоя у стены. - А то затекли уже.
- Сейчас навсегда опустишь. Прикончить?
- Ага, - кивнул офицер, выпуская дым из ноздрей. - Хотя нет! Отставить! скомандовал он.
Покачивая бедрами, он подошел ко мне. На ремне у него болталась связка золотых колец. "Удивительно реалистично!" - подумал я.
- Где остальные? - спросил офицер.
- Вы меня спрашиваете? Выгаллюцинировали через люк. Да вы и так знаете.
