— Я должен извиниться перед тобой, — кислым голосом пробормотал Клайд. — Изменились обстоятельства, и наша встреча, к сожалению, отменяется. Я страшно расстроен.
— Это шутка?
— В том-то и дело, что нет. Понимаешь, всё произошло неожиданно: я уж собрался было бежать к тебе, как зазвонил телефон. Короче, через час у меня самолёт, и сюда я пришёл, чтобы ты напрасно не ждала. Может, позвонишь мне через пару дней?
В глазах Мари сверкнула ярость: так с ней ещё никто не поступал. Но она сдержалась и ровным голосом сказала:
— Запомни, птенчик, я не люблю таких сюрпризов.
Она резко повернулась и пошла прочь, но не сделала и десяти шагов, как на её пути вырос Верзила.
— Эй, крошка, тебя кто-нибудь обидел?
— Не твоё дело.
— Точно, кто-то обидел. Уж не тот ли остолоп, что болтал с тобой у ресторана? Хочешь, я прочищу ему мозги?
— Прочищай, кому желаешь. Мне-то что?
— Ясно, — Тариэлл ухмыльнулся и быстро подошёл к Лемье.
Сообщив, что с девушками нужно быть вежливым, он врезал ему в челюсть. Видно, Верзила основательно вошёл в роль, потому что Лемье рухнул, как подкошенный, не успев сообразить, что произошло. Верзила взял его за ногу и волоком притащил к Мари.
— Этот, я не ошибся?
Она с любопытством взглянула на непрошеного защитника.
— А если бы ошибся?
— Тогда я таскал бы к тебе этих кретинов до тех пор, пока бы не попал в точку. Кстати, меня зовут Макс. Почему бы нам не выпить по коктейлю?
Они зашли в ресторан, а потом решили поваляться на пляже. Когда Верзила скинул рубашку и брюки, Мари невольно им залюбовалась: великолепная мощная фигура, твёрдый подбородок и стального цвета глаза говорили о его внутренней силе и уверенности в себе.
«С таким придётся повозиться», — решила Мари. На лейтенанта девушка тоже произвела впечатление. Он даже на время забыл, с кем имеет дело.
Весь день Тариэлл не сводил с неё глаз — так она ему нравилась. «Как бы мне не влюбиться в эту красотку, — думал он. — Хорош я буду, если влюблюсь в ведьму!» Макс понимал, что стоит ему расслабиться и потерять контроль над собой, как он тут же окажется во власти этой необычайно красивой и соблазнительной женщины.
С Мари же происходило что-то непонятное, но она вряд ли смогла бы ответить на вопрос, что именно. «Неужели я увлечена им? — спрашивала себя Мари. — Этого не может и не должно быть!»
Но ей почему-то было приятно, когда Макс украдкой и с немым восторгом поглядывал на неё. Она сознавала, что что-то начинает изменяться помимо её воли. А когда случайное прикосновение его руки вызвало в ней целую бурю давно забытых ощущений, Мари не на шутку встревожилась: «Только этого мне не хватало! Но ничего, он тоже своё получит. И, может быть, побольше, чем другие».
…Время летело незаметно, дневная жара сменилась вечерней прохладой. Стало темнеть. Лейтенант забыл обо всём на свете. Ему хотелось уединиться со своей спутницей, и он размышлял о том, как бы это получше устроить. Он взял её за руку, но вдруг…
«Дьявол! Ведь я совсем забыл, что она ведьма! — Макс, подумав об этом, даже растерялся. — Да, ловко она меня окрутила… Прав был комиссар, с ней нужно держать ухо востро».
— Если хочешь, мы можем поехать ко мне, птенчик, — неожиданно предложила Мари. — Я недавно сняла за городом дом, это не очень далеко. Там превосходное место, рядом океан. Поехали?
У Макса упало сердце, но ему пришлось радостно согласиться.
Он незаметно посмотрел по сторонам в надежде увидеть людей Джексона, но никого не заметил. Это его немного насторожило, но, нащупав украдкой миниатюрный передатчик, вшитый в пояс брюк, Макс успокоился: с помощью специальных сигналов этот мини-прибор постоянно сообщал о его местонахождении. «В любом случае в её дом я ни ногой, — решил лейтенант. — Только провожу и всё».
Он пристально посмотрел на девушку, но её глаза сияли такой чистотой и искренностью, что беспокойство полицейского немного улеглось. «Да ведьма ли она? Может, комиссар и Джексон что-то перепутали?»
Мари поймала такси и назвала адрес. Они ехали молча, думая каждый о своём. Минут через тридцать машина остановилась.
Местность была незнакомой и по-ночному неприветливой. Впереди виднелись неясные силуэты загородных вилл, и Мари пошла по направлению к ним. Макс двинулся следом.
— А вот и мой дом, заходи.
Лейтенант замялся в нерешительности: людей Джексона поблизости не было, а инструкция запрещала ему оставаться с преступницей один на один.
— Ну что же ты, птенчик? Или боишься?
Тариэлла эти слова задели.
— Чего мне бояться? — пробурчал он и, ещё раз нащупав передатчик, шагнул в тёмную прихожую.
Мари зажгла свет.
— Проходи в комнату, а я приготовлю что-нибудь перекусить.
Пока она возилась на кухне, Макс решил осмотреть дом. Он был небольшой, из двух комнат, в которых стояла кое-какая мебель. Всё здесь выглядело негостеприимно, отдавало казёнщиной и вызывало мрачные мысли. Окна выходили на океан, и его глухой шум отчётливо раздавался во всём доме. «Здесь хоть обкричись — всё равно никто не услышит, — неожиданно подумал Верзила, но тут же устыдился своих мыслей. — Да что это я на самом деле? Неужели нервы сдают?»
— Эй, птенчик, — донеслось из кухни, — ты ещё не умер с голоду? Ужин готов.
Лейтенант вдруг понял, что страшно хочет есть, и уговаривать его не пришлось.
Перекусив, они пошли любоваться ночным океаном — благо, он был рядом — и некоторое время бродили по его побережью. Макс готов был провести здесь хоть всю ночь, лишь бы не возвращаться в этот зловещий дом, где он чувствовал себя брошенным на произвол судьбы. В его памяти невольно всплывали рассказы Джексона о преступлениях Мари, и под покровом ночи эта рассказы казались ему ещё более жуткими.
«Неужели она — ведьма? — мучился полицейский всё тем же вопросом. — И что она может со мной сделать? Да, трудно придумать ситуацию глупее: ведь я, кажется, по уши в неё влюбился…» Макс тяжело вздохнул и покосился на Мари.
— Пойдём-ка спать, птенчик, — сказала она.
Тариэлл вздрогнул и с тяжёлым сердцем вернулся в дом. Оказалось, что они будут спать в разных комнатах. Лейтенант не знал, как расценить эту новость, но ломать себе голову не стал, он был слишком измучен. «Будь что будет!» — решил он, устраиваясь на диване.
…Время шло, но Максу было не до сна. Он долго ворочался, с волнением и страхом ожидая кошмарных снов. «Почему же она медлит? — размышлял он. — Скорее бы уж. Лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас». Но всё было по-прежнему спокойно. Так прошло около часа.
