- А потому все это необходимо вам, милая барышня, что все, абсолютно все: и горожане, и туристы - перейдут на безналичную форму расчета. А вы как думали?
По залу прошел гул,
- Так что, красавицы, момент назрел, а процесс пошел. С праздником вас, - подытожил Кэссиди. - Регистрацию пройдете в фойе.
VIII
Переход на безналичную систему вызвал в столице шок. Открыто угрожать, впрочем, не решились, лишь вызвали Ивана Антоновича и Боярского на разборку. Министр финансов прикинулся убежденным заверениями Боярского в жизнеспособности ЭРЕ - экономической расчетной единицы.
На территории города хождение наличных было прекращено. Каждый гражданин получил новое удостоверение личности - пластиковую карточку с впечатанной фотографией и кодовым банковским номером, необходимым при расчетах.
В конце марта в городе прошла всемирная конференция финансистов и экономистов. Необычайно сумрачный Боярский принимал поздравления и дал интервью Си-Эн-Эн. Бутч и Кэссиди были представлены как генеральные советники по безопасности, но особого интереса ни у кого не вызвали. После закрытия конференции они крепко выпили и под аккомпанемент Штейнбокова исполнили арию мистера Икса; "Всегда быть в маске - судьба моя!"
Как-то апрельским утром, ближе к полудню, Бутч вошел в гостиную и, зевая, обнаружил абсолютно одетого, выбритого и бледного Кэссиди. Все пепельницы в комнате были уже переполнены. Бутч поморщился, распахнул окно и, потягиваясь, спросил:
- Что, Феденька, репка?
- Скучно-то как, Господи. - Голос Кэссиди прозвучал деревянно.
- Жопой чую, мы эту скуку еще вспоминать будем со слезами на глазах, Бутч даже не мог себе представить, насколько он был близок к истине.
День, шел как заведено. Во время завтрака Бутч вспомнил, что сегодня день рождения Кэссиди, и полез целоваться. Штейнбоков срочно соорудил небольшие празднества: военные катера в порту дали почетный залп из 24 орудий, на бульваре, недалеко от особняка, начал играть духовой оркестр, на вечер был назначен дружеский ужин в ресторане "Ольвия" и фейерверк.
... В "Ольвии" был заказан отдельный кабинет. Компания собралась узкая: Бутч, Кэссиди, Димыч и две девушки. Девушки, по выражению Бутча, были из "эскорта", профессионалки. С Бутчем была Лола по прозвищу "Иняз", жгучая брюнетка испанского типа. Кэссиди уже довольно давно выходил в свет с Леной - "Васей". Все выглядели весьма пристойно. Штейнбоков остался без пары и Бутч указал ему на это.
В отличие от Бутча и Димыча, одетых с обычной элегантностью, Кэссиди был одет свободно - белая шелковая блуза и черные брюки. Выглядел он неплохо, хотя и поправился за последнее время. Облобызались. Лола затянула поцелуй несколько дольше принятого. Сели за стол, и тут Лена, покраснев от смущения, преподнесла Киду свой подарок - запонки и заколку с его монограммой. Бутч усмехнулся и подмигнул Кэссиди: прозвище Лены Васильевой основывалось не столько на ее фамилии, сколько на способности влипать в различные истории, как-то: влюбиться в клиента. Кэссиди был польщен и растроган.
Меню определял Бутч, в "Ольвии" была французская кухня. Из общего зала доносилась негромкая приятная музыка.
- Хорошо играют, - заметил Кэссиди. - Особенно сакс.
Бутч и Димыч переглянулись.
Не узнаешь?
- Кого?
- Сакс.
- Откуда?
- Помнишь, тогда, на яхте?
- А, тот самый парень?
- Он здесь солирует. Неплохо катает?
- Очень даже.
После еды, расслабленные и удовлетворенные, перешли в курительный салон и расположились в глубоких кожаных креслах. Лола тесно прижалась к Бутчу и ласкала его ухо язычком. Лена присела на ковре у ног Кэссиди и смотрела на него, не отводя глаз.
Бутч снова напал на Штейнбокова:
- Это просто ненормально, что ты один! Может, тебя врачу показать? Аномалия какая-то!
- Действительно, девчонки, - включился Кэссиди, - не могли с собой кого-нибудь привести, в самом деле? Он же, бедный, и так слюной исходит.
- Не, он не исходит, - авторитетно заявила Лола. - Он бром пьет по утрам и вечерам, правда, Димочка?
- Да оставьте вы его, - сжалилась Лена. -Может быть, ему никто не нравится.
- Вот я и говорю - аномалия. Бороться и искать надо, а потом - найти и не сдаваться, а, Кид?
- Слушайте, а чего мы так мучаемся?! Давайте посмотрим, что за курочки сейчас в зале, и выберем Димочке, - Лола включила монитор слежения и принялась осматривать столик за столиком. Публики в зале было сравнительно немного, все больше солидная - "Ольвия" отличалась дороговизной. За одним из столиков в нише сидели две девушки, не похожие ни на профессионалок, ни на постоянных посетительниц ресторана. Расположение камеры не могло обеспечить хорошего обзора.
- А этих я не знаю, - протянула Лола. - Это не наши.
- Ну, тогда, наверно, Димыч знает. Глянь-ка, дружок.
Штейнбоков пристально вгляделся в экран и развел руками:
- Где-то видел, а где - не помню.
- Раньше за такую информацию яйца отрывали. Придется показать класс, пошли, Кид, покадрим девочек. Не скучайте без нас, мы скоро вернемся.
Когда они вышли, Лола тихо заметила Лене:
- Ты что, ревнуешь, дурочка? Это же как общественное достояние - как бы ты ни старалась, всегда на сторону уйти норовит. Хорошо, хоть платят, как следует, - и уже громче, - Димочка, не дуйся, мы к тебе приставать не будем...
- Добрейший вам вечерочек, можно за ваш столик?
- Да, пожалуйста.
- Люблю вежливых девушек, а ведь могли бы сказать: "Смотри, паскуда, сколько вокруг свободных!" Великая вещь воспитание.
- А мы вот такие простые ребята, что видим, про то и говорим, а, Кид? Да, извините, мы не представились: меня зовут Санди, а его - Кид.
- Странные у вас имена,
- Ничего, со временем к ним привыкают.
- Вы или окружающие?
- Со временем - все.
- Скажите, а вам совсем нечего делать сегодня вечером?
- Девчонки, это уже почти некультурно. Мы ведь только спросить хотели, как вам здесь нравится, а вы так вот, серпом да...
- Тоже мне, социологический опрос, с чего это такое любопытство?
- Ну, хозяйское, что ли.
- Это кто ж здесь хозяин?
- А что, не похожи? Бутч, достань-ка карточку,
- Разрешите представиться: Санденс Бутч и Кид Кэссиди.
Девушки разглядывали карточку с явным недоверием.
- Так это ваш ресторан?
- И ресторан, и гостиница, и много еще всяких разных вещей.
- Раз ресторан ваш, так я вам прямо скажу: дорого очень.
- Это место не для халамидников.
- Я так и сказала Алисе: место для фраеров. Кто-то даже на "роллс-ройсе" притащился.
- Это наш "роллс-ройс".
- А-а, простите,
- Да что вы, так, старье-с. А как вас все-таки зовут?
- Алина, - сказала та, что пониже.
- Алиса, - ответила ее подруга.
