что-то померещилось из-за общего состояния?
— И чего? — округлил глаза Скрипач. — Бывали мы в других галактиках. Пусть мало, но бывали. Да и состояние тоже отнюдь не самое хреновое. Не-не-не, это ещё что-то, но я, убей бог, не могу понять, что.
Ит задумался. Нахмурился.
— Ночного неба я пока не видел, но… рыжий, я тоже заметил кое-что. Чужеродность. Понимаешь? Какая-то тень чужеродности. Я не понимаю, что это такое. Тот же искаженный всеобщий, тот же лаэнгш, который пришлось брать на маску, потому что он и похож на себя, и не похож. Ты ведь это тоже заметил?
Скрипач кивнул.
— Заметил, — согласился он. — У меня две версии на этот счет. Первая — нас закинули куда-то ну очень далеко от дома. Вторая — Стрелок. То есть адекватная версия, если вдуматься, отсутствует, потому что…
— Потому что мы не можем осмыслить, что это, — согласился Ит. — И самое скверное, рыжий, что мы, получается, не понимали, что наблюдали на самом деле в локациях на «Сансете». Нам казалось, что мы поняли. На деле — ты сам видишь, чем это всё обернулось.
— Я не знаю, чем это обернулось, — Скрипач опустил голову. — Чем-то очень скверным, судя по всему.
— Самонадеянность подвела, — признал очевидное Ит. — Мы сотни лет гнали эту тему. По всем направлениям. И не мы одни. Мы действительно вышли на правильный путь. Вот только куда он нас привел, мы даже понять не в состоянии. По крайней мере, пока — точно не в состоянии.
— О, мысль дельная появилась, — оживился вдруг Скрипач. — И даже не одна, кажется.
— Выкладывай, — приказал Ит.
— Первое. Давай подойдем к проблеме с практической точки зрения, — начал Скрипач. — Мы с тобой в данный момент полудохлые, надо как-то восстанавливаться. Для этого нужна, во-первых, жратва, во-вторых, покой, в-третьих, разумные нагрузки. Пока что по программе реабилитации, верно?
— Логично, согласен, — кивнул Ит. — Понимаю, к чему ты клонишь, но продолжай.
— Поехали по пунктам. Жратва. У Рифата ничего нет, кроме танели, а вот у тёти Лийги еда имеется. Немудрящая, но в достаточном количестве. Есть и лхус, и варенье, и макароны эти, как их правильно…
— Кин-кинни, — подсказал Ит.
— Точно. И сыр сушеный, и растительное масло, — закончил перечислять Скрипач. — С высокой долей вероятности у неё есть что-то ещё, но нам за эти дни перепадало только это. Но и это — если принять во внимание диету из танели…
— У меня голова начала работать нормально, — признался Ит. — Я с ужасом понимаю, что все эти месяцы был как под наркозом. Сейчас — просто в сравнение не идёт.
— Аналогично, — подтвердил Скрипач. — Словно включили. В общем, для нас жизненно важно почаще бывать у Лийги. Соглашаться на любую работу, делать что угодно. Что прикажет. Лишь бы кормила.
— Она очень непростая женщина, — сказал Ит. — Очень непростая. Равно как и Рифат. Рыжий, нам было настолько плохо, что даже на вопросы сил толком не оставалось. А надо, чтобы силы были. Дальше так нельзя.
— Вот-вот, именно. Дальше так нельзя, — согласился Скрипач. — Теперь про нагрузку. Надо тренировать то, что осталось от тушек. Тушки ни к чёрту, сам видишь. Поэтому у меня рациональное предложение: давай отпрашиваться у Рифата, чтобы он отпускал нас на берег за плавником вдвоем, и там будем потихоньку работать. По чуть-чуть. Для начала минут по десять-пятнадцать в день.
— Если отпустит, то да, можно и на берегу, — кивнул Ит. — Он часто бывает у Лийги, в его отсутствие проще тренироваться во дворе, или где-нибудь поблизости.
— Теоретически можно, главное, чтобы он нас не спалил за этим занятием, — Скрипач задумался. — И как бы отобрать у него обратно штаны от тех шмоток, которые на нас были? Эти тряпки, — он с отвращением глянул на рукав скиба, — раздражают просто неимоверно.
— Неудобно, и мешает ходить на костылях, — Ит вздохнул. — Халвквина. Ну надо же. Расспрошу потом Лийгу про местную специфику, пожалуй.
— Вместе расспросим, — Скрипач вздохнул. — Мне тоже интересно. Позиционирование, конечно, для нас непривычное, но…
— Но, во-первых, мы схожие варианты видели, и, во-вторых, тот, который здесь, от них всё-таки отличается, хотя принцип один и тот же, — закончил за него Ит. — Общая база одна, но не более того. Если здесь и есть иерархия по полам, то она точно не такая, как в тех семьях, с которыми мы общались.
— Почему ты так решил? — нахмурился Скрипач.
— Ну, хотя бы потому, что Рифат ночует с нами в одной комнате, — напомнил Ит. — Будь здесь такая же система, как та, что нам знакома, он бы от нас хотя бы занавеской, но отгородился. Нет, этого он не сделал. Или еда. Хоть ты на него и ворчал, еду он делил четко на троих, и это при том, что он нас гораздо крупнее, он же мужик. Значит, халвквина в этой традиции — отнюдь не в положении униженного раба, пусть и носит скиб, который закрывает её с головы до ног. Рифат, кстати, с нами более чем корректен. Ни разу не ударил, ни разу не накричал, а ведь мог, было, за что.
— Ты опять? — Скрипач рассердился. — Ну, вспылил. Извини. Просто в тот момент…
— Ты ему это скажи, — предложил Ит. — Вот сегодня, как придем, возьми, и скажи — прости, мол, был неправ, погорячился, обозлился.
— Только надо будет говорить «не права», — напомнил Скрипач. — Ладно, попробую. Не факт, что из этого что-то получится, но попробую. Знаешь, меня настораживает то, что они очень закрытые. Оба.
— Мы тоже, — напомнил Ит. — И нужно придерживаться легенды дальше.
— Разумеется, — Скрипач вздохнул. — С молодых дураков какой спрос? Особенно если дураки вообще дуры. Конечно, будем придерживаться, как иначе.
— И знаешь ещё что, рыжий… — Ит нахмурился. — Мы ведь, если вдуматься, сейчас находимся внутри комплекса событий Слепого Стрелка, верно? Так вот. Такая мысль — нельзя сопротивляться. Он уже поставил нас сюда, непонятно куда, причем поставил именно в качестве своих действующих элементов. А именно — Архэ. Мы внутри схемы. Давай так: пока что будем наблюдать. Смотреть, анализировать, замечать, и воздерживаться от поспешных выводов. Мы в данный момент, как мне кажется, имитация элементов системы. Достоверная, в достаточной степени. Но всё же имитация.
— Почему ты решил, что достоверная? — спросил Скрипач.
— Ну, хотя бы потому, что мы ещё живы, — ответил Ит. — Неугодные Архэ, как показывает практика, могут выйти из комплекса событий очень быстро, и вперёд ногами. Или вообще не войти в сам комплекс. С нами этого не случилось. Почему-то. Но понимаем мы по сей день безобразно мало.
— Ничего мы не понимаем, — покачал головой Скрипач. — Ни-че-го. И, как выясняется, там, в локациях, мы тоже ничего не понимали. Мы считали, что мы наблюдаем. Оказывается, наблюдали за нами, и оценивали нас. Ну и вот. Оценили.
— Видимо, да, — кивнул Ит. — Ладно, пойдем к Рифату. Каяться. И
