Словно откуда-то издалека Мэлтби услышал собственный голос, объяснявший, что надо предпринять, на какой именно курс положить корабль, сколько времени у них в распоряжении. Он попытался остановиться, но слова лились сплошным потоком... Все это означало второе поражение Пятидесяти Солнц.
Мгла начала редеть. Ужасное давление на его напряженный мозг постепенно спадало. Дрожащий, он выпрямился на стуле, ощущая свободу от энергетических пут и силового колпака. Он услышал, как Главный капитан говорила в коммуникатор:
— Произведя поворот в точке 0100, мы минуем шторм в семи световых неделях. Я допускаю, что это слишком крутая дуга, но мы выбираем наименьшее из возможных отклонений от курса. — Она обернулась и посмотрела на Мэлтби. — Приготовьтесь. При скорости в половину светового года в минуту поворот даже на сотую долю градуса вызывает у людей расстройство сознания.
— Но не у меня, — отозвался Питер.
На протяжении следующих четырех минут Глория, как заметил Мэлтби, трижды теряла сознание, но всякий раз через несколько секунд приходила в себя.
— Нам, людям, — вымученно произнесла она, — выпал жалкий жребий. Но, по крайней мере, мы умеем это переносить.
Ужасные минуты все тянулись и тянулись. «Как земляне надеются выжить, попав под прямой удар шторма?»
Внезапно все кончилось; мужской голос спокойно произнес:
— Корабль на расчетном курсе, госпожа Главный капитан, и теперь мы находимся вне опа...
Его прервал чей-то возглас:
— Капитан, свет Новой вспыхнул точно по курсу шторма!
Имя нашей благородной госпожи пополнило длинный список жертв космических катастроф, список тех, кто погиб при исполнении служебных обязанностей. Адмиралтейские огни впредь до особого распоряжения будут гореть голубым светом.
(Из заявления Совета капитанов «Звездного Роя»)
В эти последние минуты перед надвигающейся катастрофой линкор «Звездный Рой» сиял, подобно огромному и великолепному драгоценному камню. Предостерегающее сверкание Новой наполнило все сто двадцать его палуб непрекращающимся ревом колоколов громкого боя. Повсюду — от носа до кормы — вспыхивали огни; ряд за рядом их полыхающие полосы пересекали четырехтысячефутовый корпус корабля. Безмолвный, словно призрак, невообразимо огромный, великолепный в своей мощи корабль скользил сквозь тьму вдоль той особой реки пространства и времени, которая и была его расчетным курсом. Даже когда он влетел в зону шторма, никаких видимых изменений не произошло. Космическое пространство впереди выглядело чистым, как и подобает вакууму. Причина грозившей «Звездному Рою» катастрофы таилась в чудовищной стремительности собственного движения корабля. При скорости в половину светового года в минуту столкновение с массой газа было подобно удару о бесконечно твердую стену. Гигантский линкор содрогнулся каждой плитой обшивки, когда его циклопическая сила встретилась с энергией торможения. В несколько секунд был исчерпан ресурс всех систем, которые по замыслу конструкторов и проектировщиков обеспечивали существование корабля, как единого целого.
«Звездный Рой» стал разваливаться.
Однако все происходило в соответствии с оригинальным замыслом его создателей. Исчерпав пределы допустимых напряжений, корабль разлетелся на девять тысяч изолированных отсеков. Металлические иглы четырехсотфутовой длины и сорока футов в диаметре каждая извилистой стайкой серебристых рыб нырнули в облако газов, предоставляя их напору скатываться со своих гладких боков. Люди лежали в противоперегрузочных камерах, балансируя на самой грани потери сознания. Сотни отсеков кувыркались в пространстве, избегая столкновений друг с другом посредством автоматических экранов. Затем в камеры, обеспечивавшие безопасность тридцати тысяч человек, хлынул газ. Влажный и липкий, он оседал толстым слоем на одежде, просачивался сквозь нее, достигая кожи, и дальше, сквозь кожу, проникал во все уголки человеческого организма. Люди погрузились в спокойный сон, вместе с которым пришло и чудесное облегчение. Кровь обрела способность сопротивляться давлению; мышцы, за минуту перед тем мучительно напряженные, расслабились; мозг пропитался живительным препаратом, растворившим боль и превратившим ее в сладостную грезу.
Наконец крошечные кораблики каждый своим курсом вырвались из плена шторма. Сразу же они начали собираться вместе, разыскивая друг друга, словно ими владела непреодолимая потребность слиться воедино. Автоматически все они заняли свои прежние позиции; линкор «Звездный Рой» вновь стал обретать форму; однако в нем зияли бреши — несколько отсеков было безвозвратно потеряно.
На третий день исполняющий обязанности Главного капитана Рутгерс вызвал уцелевших капитанов на носовой мостик, где временно расположился его штаб. В ходе совещания было выработано следующее заявление, доведенное до сведения экипажа:
«Сегодня в восемь часов утра получено сообщение от Главного капитана, госпожи Глории Сесилии Лор. Она совершила вынужденную посадку на планете желто-белого солнца. При посадке отсек разрушился и уже не может быть восстановлен. Поскольку связь с нею осуществляется только при помощи ненаправленного пространственного сигнала, определить столь распространенный тип солнца среди миллионов других звезд совершенно невозможно...»
Планета, обращающаяся вокруг звезды спектрального класса G — S Дорады, имеет порядковый номер 9786 / 54. Диаметр — 4800 миль, масса — 0,43 ст. массы. Продолжительность суток — 29 часов 12 минут 32,4 секунды.
(Краткий планетарный справочник)
Когда Мэлтби подошел, она стояла к нему спиной. После недолгого колебания, Питер силой своего внушения удержал Глорию возле отсека, некогда служившего капитанским мостиком «Звездного Роя».
Длинная металлическая сигара лежала, наполовину зарывшись в болотистый грунт долины; нижний ее конец был погружен в мерцающие, глубокие, темножелтые воды медлительной реки, над которыми свисали голубовато-зеленые деревья. Стебли коричнево-оливковых растений росли над поверхностью воды так плотно друг к другу, что образовали своеобразные плавающие сады, где кое-где проглядывали красные цветы.
Питер остановился в нескольких футах от высокой, стройной женщины и, по-прежнему не выдавая своего присутствия, вновь осмотрелся по сторонам, внимательно изучая мир, который теперь стал их домом. Слепой дождь, мелкой водяной пылью посыпавший Мэлтби на всем протяжении его рекогносцировки, сейчас удалился за край долины на западе. Маленькое желтое солнце выглянуло из-за занавеса темных, охристых облаков и теперь заливало ослепительным сиянием джунгли, чуждо отблескивавшие коричневым и зеленым.
