Выпитое вино явно давало о себе знать.
Мария улыбнулась и легонько прижала к себе его руку, которой он продолжал ее поддерживать.
Договорились, что через час они выйдут на крыльцо. Он будет ждать их в электромобиле.
Генерал вел машину на небольшой скорости. Мария сидела рядом с ним. На заднем сиденье расположилась Ирина с малышом.
Дорога вилась узким серпантином все выше и выше в горы. Справа поднималась отвесная стена, слева зияла черным провалом пропасть. Они миновали подвесной мост.
На небольшой площадке генерал остановил машину и помог женщинам выйти. Перед глазами простиралась величественная панорама гор, пересеченных ущельями.
- Как здесь прекрасно! - вырвалось у Марии.
Генерал подошел и стал рядом. Мария почувствовала, как он коснулся ее руки, лежащей на перилах небольшого барьера, ограждающего площадку от провала. Она вздрогнула, но не отняла руки, только покосилась на стоящую неподалеку Ирину.
Некоторое время они стояли молча.
- Как жаль, что мне придется скоро уехать, - голос генерала звучал хрипло. Мария почувствовала, как дрожит его рука.
- Мне тоже... - почти шепотом призналась она и тут же почувствовала, как рука генерала легла поверх ее кисти и тихо сжала ее. Она подождала минуту, медленно, как бы нехотя, высвободила свою руку и задумчиво пошла к машине. Генерал поспешил за ней.
- Вы женаты? - тихо спросила Мария.
- Увы! Моя жена умерла три года назад при родах, оставив мне двух маленьких детей: мальчика и девочку.
- Бедные крошки, - пожалела Мария. - У вас больше нет детей, я имею в виду взрослых?
- Нет. Я женился поздно. А вы любите детей?
- Странный вопрос. Я же женщина!
- Да, своих, а если...
- Тс-с... поговорим потом, - предупредила Мария, заметив приближающуюся к ним Ирину.
Теперь дорога шла вниз. Вскоре за поворотом блеснула в лучах уже склоняющегося к горизонту солнца гладкая поверхность океана.
Генерал затормозил и остановил машину. Некоторое время они сидели молча, не выходя из машины любовались открывшимся величественным зрелищем. Несмотря на большое расстояние, а может быть, именно благодаря ему, казалось, что поверхность океана дышит. Возможно, это была иллюзия, обман зрения, а может быть, он действительно дышал, и каждое дыхание его доходило до них легким порывом ветра.
- Он как живой! - воскликнула Ирина.
- А он и есть живой, - повернул голову к ней генерал. - Океан - это колыбель жизни и ее хранитель. Мы дышим кислородом, который он вырабатывает, пьем его воду, приходящую к нам в виде дождей. Если бы не он, то жизнь на Земле прекратилась бы. Лет двести назад он был, что называется, при последнем издыхании, загрязненный, отравленный, истощенный и, я бы сказал, оскорбленный. Если бы не мы, я имею в виду нашу партию, которая двести лет назад пришла к власти, то этот Великий Старец - отец и кормилец всего живого - погиб бы, задохнувшись в отбросах цивилизации.
- А в нем можно купаться? - спросила Мария.
- Конечно, конечно!
- Тогда давайте спустимся к побережью.
Дорога теперь выбежала на прибрежную равнину. Это была широкая бетонированная полоса, которая шла вдоль побережья с юга на север континента. Они проехали еще немного, и генерал направил машину на узкий, едва заметный съезд в сторону берега. Берег представлял собой широкую бухту, окаймленную с двух сторон красноватого цвета скалами, кое-где поросшими сосняком. Вдали, за пределами бухты, маячило какое-то судно.
- Рыбаки, - предположил генерал, опуская бинокль.
- Я обязательно должна искупаться! - воскликнула Мария. Она сбросила платье и осталась в узкой полоске бикини. Генерал не мог скрыть своего восхищения. Он не отрывал жадного взгляда от фигуры женщины, но вдруг его лицо вытянулось от удивления. Мария вздрогнули. Как она могла забыть! Рука невольно потянулась к рубцу на левом плече, нанесенному хлыстом Генриха. Она беспомощно посмотрела на генерала, но тот опустил голову и вдруг со злостью пнул валявшийся рядом кусок плавника.
К Марии подошла Ирина.
- Ты заметила? - тихо прошептала Мария.
Та утвердительно кивнула головой.
- Следи за нами внимательно. Когда я начну чесать правый глаз, стреляй ему в затылок. Цилиндр при тебе?
- Я его спрятала в пеленках. Но что мы потом будем делать? Как доберемся до убежища?
- Не знаю. Но у нас не будет другого выхода.
Вода оказалась ужасно холодной. Мария зашла по колена. Набежавшая волна сбила ее с ног и, отхлынув, потащила с собой на глубину, Мария в страхе вскрикнула.
Генерал, как был в мундире, бросился в воду и, подхватив на руки перепуганную женщину, вытащил ее на берег.
- Я же предупреждал вас, чтобы вы были осторожны, - упрекнул он ее, все еще продолжая держать на руках, хотя уже отошел от берега шагов на десять.
- Опустите, я тяжелая, - прошептала Мария. Ее голова покоилась у него на плече, а губы касались его щеки. Она почувствовала, как легкая дрожь бежит по телу держащего ее мужчины.
Он донес ее почти до машины и осторожно опустил на землю. Затем открыл багажник и вытащил сумку. Порывшись в ней, достал мохнатую простынь.
- Я предполагал, что вы захотите искупаться, - объяснил он, протягивая простынь Марии.
- Бррр! Как холодно, - пожаловалась она.
- Сейчас, сейчас, - заторопился генерал. - Сейчас будет теплее. Он принялся собирать сухой плавник. Через десять минут на берегу пылал костер.
Генерал сидел возле костра на корточках, нанизывая на прутики ломтики ветчины. Мундир его еще не просох, брюки сморщились поперечными складками. От кителя шел легкий пар.
- Да вы снимите хотя бы китель, - посоветовала Мария. Она уже высохла и, сбросив простыню, надевала платье.
Генерал снял китель. Под кителем была белая, не совсем свежая нижняя рубашка и широкие подтяжки.
- Положите его сюда, - Мария тронула рукой нагретую солнцем крышу электромобиля. - Здесь высохнет скорее.
- Вы меня извините за мой вид, - смущенно попросил генерал, следуя ее совету.
- Какая чепуха, - засмеялась Мария. - Вы такой мне больше нравитесь. В вас есть что-то домашнее, уютное. Однако, как вкусно пахнет! - она с наслаждением втянула носом воздух. - Я страшно проголодалась. Как это вы догадались?
- Опыт, сударыня, старого солдата, привыкшего больше спать у костра, чем в постели.
- Ну вы уж не такой старый. Вы ведь значительно моложе Генриха.
- Прошу вас! - генерал протянул ей прутик с поджаренной ветчиной, подавая такой же Ирине.
- Ну как? - осведомился он, наблюдая, как женщины едят его угощение.
- Ум-м, - утвердительно кивая головой, промычала Мария. Она сделала усилие и, проглотив кусок, отдышавшись, сказала:
- Я еще ничего не ела более вкусного.
