– Амнезия, – протяжно выдохнула Ванесса. – Как сказочно романтично. Смуглый, красивый, как Хитклифф, герой, замерзающий во время страшного бурана, спасен нашей героиней лишь для того, чтобы осознать, после ночи, проведенной вместе, что он не помнит, кто он такой.
Она многозначительно улыбнулась Черити.
– Многие женщины пошли бы на убийство, лишь бы наяву пережить такую сказку. Хотя бы в течение одной ночи.
– Мы не проводили вместе ночь! – выпалила Черити.
Интересно, думал Старбак, в постели она проявляет такую же страсть? И, вспомнив, как она буквально таяла в его объятиях этим утром, решил, что непременно должна проявлять, если только рядом с ней тот, кто ей нужен.
– Во всяком случае, не в том смысле, какой ты сюда вкладываешь, – сердито добавила Черити, проклиная жгучий румянец, заливший ей лицо. – Между прочим, Старбак помнит свое имя, – заметила она.
– Фуга, – пробормотал Дилан скорее самому себе, чем остальным.
– Фуга? Музыкальное произведение? – переспросила Черити. Хоть она и привыкла, что у Дилана мысли перескакивают с темы на тему с поразительной скоростью, но сейчас даже ей трудно оказалось уловить связь с предметом разговора.
– Называется одинаково, – объяснил Дилан. – А смысл разный. Так психиатры обозначают состояние, в котором страдающий амнезией человек может уйти из дома и начать новую жизнь.
– Ты думаешь, именно это и случилось со Старбаком?
Впервые с тех пор, как он услышал о ее профессии, Старбак воочию увидел Черити в роли представителя правоохранительных органов. Мысли так и завертелись в ее голове. Легко проникнув в ее сознание, он обнаружил, что она всерьез рассматривает необходимость передачи факсом – что бы там ни означала эта чертова штуковина – его фотографии во все полицейские департаменты района.
– Вполне возможно, – сказал Дилан. – Особенно если он получил сотрясение мозга.
– А ты ничего не можешь сделать? – спросила Ванесса. – Гипноз? Лекарства?
– Амитал, пентатол и гипноз – вот и все, что используют для восстановления памяти, – задумчиво сказал Дилан. – Но лишь в тех случаях, когда амнезия вызвана эмоциональными причинами.
Старбаку очень не хотелось показаться невежливым, но в его душе росло глухое раздражение. Они обсуждают его, как будто его в комнате нет. Хуже того, как будто он представляет собой некое подопытное животное.
– Я уверен, что моя амнезия продлится недолго, – произнес он намного резче, чем собирался. – Как вы верно предположили, доктор Прескотт, причиной, вероятно, был удар по голове.
Дилан обеспокоенно нахмурился.
– Откуда вы узнали, что я доктор?
– Это я ему сказала, – яростно выпалила Черити. – А еще я обвинила его в намерении завербовать тебя, но он убедил меня, что это не так. И я верю ему.
Ее тон ясно показывал, что тема закрыта. Но лишь на время, решил Старбак, встречая полный неослабевающего любопытства взгляд Дилана. Сам обладая немалым, отнюдь не сарнианским упорством, Старбак и в других его распознавал и уважал.
– Кстати, Дилан, – сказала Черити, не заметив взгляда, которым обменялись ученые, – в следующий раз, когда твой компьютер в лаборатории захочет поговорить с тем, что у нас в доме, ты меня, будь добр, предупреди заранее. Вчерашний фокус стоил мне нескольких часов отдыха.
– Какой фокус?
Черити почувствовала, как холодок, совсем как ночью, пробежал у нее по спине.
– Ты что, не включал компьютер?
– Мне это не нужно было. Все необходимые данные у меня были. – Его темные глаза сузились. – Почему ты решила, что я его включал?
Черити заставила себя беспечно пожать плечами.
– Мне послышался какой-то шум. Пошла проверить, и мне показалось – я могла в этом поклясться, – что монитор теплый. Но все окна и двери оказались накрепко закрытыми, так что, полагаю, я просто задремала и тот шум мне приснился. – Она рассмеялась слегка натянуто. – Ты же знаешь, какое у меня богатое воображение… Ну, так где же обещанные булочки?
– Вот они. – Дилан потянулся за рюкзаком. – А еще я купил свежий пшеничный хлеб… – Он вытащил белую пластмассовую коробку. – И сливочный сыр.
– Сливочный сыр, – нараспев повторила Черити с таким восторгом, как если бы получила в наследство алмазный рудник. – Ты прощен за несостоявшийся ужин.
Выкладывая пакеты на стол, Дилан взглянул на обугленный кусок мяса.
– Кстати, об ужине. Похоже, мне крупно повезло. Тушеное мясо бабушки Прескотт мне помнится не совсем таким.
– Небольшое происшествие, – буркнула Черити.
– Понятно. Пожарные давно уехали?
– Если вы этого еще не заметили, сообщаю, что Черити не создана для домашнего хозяйства, – совершенно излишне прокомментировала Ванесса.
Старбак поймал жаркую вспышку гнева в глазах Черити. Странно и нелогично, но, поскольку она призналась ему, что Ванесса вызывает в ней раздражение, он теперь испытывал то же самое.
– Это моя вина, – сказал он. – Черити как раз собиралась открыть духовку, когда я начал бредить и отвлек ее.
– Бредить? – переспросил Дилан.
– Да. – Старбак старательно избегал изумленного взгляда Черити. – Я смутно припоминаю, как она сказала, что достанет мясо и сразу же вернется, но тут меня залихорадило, я окунулся в странное беспамятство, похожее на сон, а когда очнулся – через много-много часов, – она все еще была рядом, ухаживая за мной как истинный ангел милосердия.
Не в силах устоять, Старбак бросил взгляд на Черити, у которой на щеках расцвели розы, не имеющие никакого отношения к жару от камина.
Теплое, чарующее воспоминание об их пробуждении в объятиях друг друга промелькнуло между ними. Следом за этим воспоминанием в его мозгу вспыхнули образы фантазии Черити о том, как он натирал ее полуобнаженное тело благоухающим маслом. Фантазии, которая и привела его сюда, на Касл-Маунтин.
Старбаку сейчас не требовалась сарнианская телепатия, чтобы понять, что они думают об одном и том же.
И наконец, в тот самый момент, когда воздух на кухне, казалось, наполнился солнечным теплом и ароматом кокосового масла, еще одно воспоминание захватило их. Они опять увидели друг друга сквозь оконное стекло, которое не смогло стать преградой для их чувств, на одно поразительное, пугающее мгновение слившихся в интимной гармонии.
– Бог мой! – Ванесса принялась обмахиваться ладонью. – Здесь в самом деле вдруг стало очень жарко? Или со мной что-то не в порядке?
Молчание покрывалом окутало комнату. В очередной раз встретив взгляд проницательных глаз Дилана, Старбак почувствовал, что его оценивают с дотошной тщательностью.
Усилием воли ему удалось смело выдержать этот испытующий взгляд, и он понял, что от бездонных синих глаз Дилана Прескотта никогда и ничто не ускользает.
