- Не забудь своему приплоду сразу после рождения омельгонские хвостики оторвать, иначе дерьмо наметут.
Дубинка Крученой Губы снова со свистом взлетела. Крошка с визгом спряталась за моей спиной.
Подняла дубинку на сестру? Драться - так драться. Биться будем насмерть!
- Да! - ответила Крученая Губа.- Будем драться, пока твои мозги не брызнут на землю. И я растопчу их пятками, вот так!
Я или она. Жизнь или смерть.
Дубинки скрестились
Раздался крик:
- Девочки! Охотницы! Пора! Хвост зажарен. Все ждут Победительниц Большого Хвоста.
- 12-
Орхидеи спадают с ветвей и стволов,
венки и подвязки, ожерелья смял,
камни в ушах с зубами смешал
в неистовой пляске страсти.
О, древние письмена! Сплошная музыка любви...
Ребра богов, писавших древние книги, были специально выпилены, чтоб обнаженные сердца клокотали, сотрясая планету.
Каждый тысячный воин
сгреб в охапку нежную плоть
синевласых укуренных дев...
Или это:
Мы любим - пока живы...
Нас любят - когда умрем...
Боги страдали как мы.
Мать научила меня читать древние книги. Она словно второй раз меня родила, но только в другом, ярком и неповторимом мире.
Прожить жизненный срок землеройкой или брехливым койотом, значит что-то на своем пути пропустить.
Мир вокруг мелких тварей немощен и пуст. Он холодная река. Но по заброшенному руслу через сотни поколений в пустыню прилетит бесстрашный герой на летящем каноэ. Это будет не тот дикарь, изображенный на скалах с кривой дубинкой, пронзающей поверженных драконов и птиц. Герой из будущего будет силен и смел, а глаза его сумеют на лету различить полет стрелы. Но если у героя в голове не найдется места ни для одной мечты, его судьба уподобится судьбе говорящего какаду. Болтливый язык способен перемалывать лишь пустой воздух у костра.
Мудрецы говорят: "Чирикание не изменит в этом мире ничего. Зато любопытство годовалого ребенка передвинет горный хребет".
Древние художники не изображали книг. Табу. Такое же несокрушимое, как запрет заглядывать в глаза богов.
Принято лица небожителей рисовать лишь сбоку, скрывая вторую половину в тени заповедных тайн. Древние художники подглядывали за божествами украдкой, скрываясь за скалами в густых кустах. Возможно, лишь по этой причине они уцелели и смогли поведать миру правду о всесильных и добрых существах.
Древние мудрецы хранили и берегли рукописи от дурного глаза, как колыбель высокородного ребенка. Они хотели предупредить потомков о возможной опасности. Ожидаемый Конец Мира - вот что могло навсегда смести следы человека с нашей планеты. Можно сказать, что древние книги, как таинственные сосуды, заполнены криком: "Люди, спасите себя от себя".
Точная дата Конца не обозначена. Это, говорят, случится не скоро, в том будущем, где нас нет, но происходит каждую минуту с тех пор, как знание о нем высекли в камне.
Предсказание стало частью мира и вечным приговором, так как написанное на скалах не поддается тлению. Знаками предначертаний украшены стены рассыпанных мегалитов. Они давно предупредили, что по земле идет никем не остановленная смерть.
У нее может быть лицо плодовитой омельгонки, мечущей из бездонного лона людоедов, которые снесут со своих троп любителей шоколадных лепешек. А может быть, Конец Мира начнется, когда любители печеных початков увидят смерть с лицом Засухи. Она зажарит на раскаленном песке последних кайманов, превратит корни леса в пыль и навсегда сметет с каменных троп следы человека.
Книги помнят о том, что Смерть однажды явилась в виде Высокой Волны. Ревущий поток слизал жадным языком тысячи городов, леса, миллионы чудесных птиц и зверей. Бездонная глотка выпила прекрасный мир.
Но самый верный Конец принесут миру знания древних, случайно попавшие в руки жестоких охотников.
Мать нюхом учуяла спрятанную книгу под моей набедренной повязкой.
- Постой, Синевласая Лань, - ласково прохрипела она. - Не в том месте и не слишком надежно ты прячешь краденое. Эта книга - наследие храма Уснувших Богов. Бесценное сокровище.
Она бесцеремонно извлекла нагретое моим животом сокровище. Дунула на обложку, тронула ногтем петельку зажима, раскрыла веером.
- Не бойся. Взбучки не будет. Если б ты знала, как я рада, что книга нашлась!
Странно, что мать не надрала мне задницу. С воровками в деревне обходились очень строго. Однажды Жабий жрец поймал на краже тыквенной браги раба из соседней деревни, который за долги месил на дворе глину для стен. Жрец собрал народ на большой сход, чтобы каждому показать, какое он придумал наказание для вора. Он засунул руку раба в высохший тыквенный кувшин, полный кротокрыс, и грызуны по локоть содрали с нее мясо.
Мать обняла меня.
- Как ты выросла! Стала красавицей, такой же, как я пятнадцать лет назад. Но не в пример мне, ты, умница, знаешь, что в мире самое ценное. Не браслет и не серьги украла, а невзрачную на вид книгу. Она неприглядна, кожа затерта до дыр, лишь мышам пришлась бы по вкусу, но твои зоркие глаза разглядели среди сокровищ именно ее. Мимо глаз не ускользнуло главное. Секреты прошлого дороже побрякушек из нефрита. Тайна этого мира - сам мир. Владеть знаниями - значит владеть его судьбой.
- Я взяла книгу, чтобы разгадать рисунки на развалинах храма, прости, мама.
- Садись, милая, рядом, расскажу, что спрятано внутри знаков, и как легко можно распутать спирали, сотканные из древних тайн. Посмотри. Всего таких книг шестнадцать. В каждой - жгучие секреты прошлого. Дай пальчик. Знаки можно не только видеть. Прикоснись - и навсегда запомнишь рисунок рельефа. Смотри, этот знак означает - "бог - добрый". А этот: - "бог - злой". Видишь хитрый крючочек? Словно крылья орлана взмахнули вдали? По нему ты узнаешь символы неба, ветра и птиц, а по "волне" - догадаешься, что книга повествует о море, о бездонных загадках глубин. "Овал" - туловище рыб и кайманов. "Острые зигзаги" - зубы зверей, игуан, ягуаров, тварей, внушающих страх даже храбрецам. Знак воина ты запомнишь по знаку "глаза на стреле". А это - женский знак: "сосуд с запечатанным горлышком", еще одна заповедь Дерева Мира..."
Я быстро освоила азбуку и погрузилась в чтение. Мать позволила брать книгу в любое время, и я, спрятавшись в заброшенном гнезде синепера и разложив пластинки страниц на коленях, надолго отправлялась в страну мечтаний. Я забывала даже про мамину трубку и мешочек с маккао, с утра до ночи качаясь в ветвях среди пленительной музыки слов.
