— Как прошел ваш уик-энд? — любезно спросил он, как только она вошла.
— Интересно, причем в нескольких отношениях, — ответила она. — Именно поэтому я попросила о встрече. Я очень благодарна вам за то, что вы так безотлагательно нашли для меня время в вашем графике служебных обязанностей.
Едва заметно кивнув и чуть прищурив глаза, он сказал:
— Моя дверь всегда открыта.
— В субботу я побывала на выставке бонсай в Бейкерсфильде в компании Хала Полино, аспиранта-ассистента Пола.
— А, понимаю. — В его замечании прозвучал упрек. — Вас сопровождал мистер Полино?
— Да. По существу, именно его персона послужила причиной моей вылазки. Я чувствовала, что его интерес начинающего ученого можно подогреть примером специфического приложения науки о растениях. Но более всего на меня подействовал его неординарный рассказ о достижениях Пола на Тропике, и мне показалось, что его замечания свидетельствуют об определенном отношении к Планете Цветов, совершенно непохожем на ностальгию с признаками начала охлаждения привязанности к Земле, о котором говорил доктор Беркли.
— А понимаю. — Взгляд доктора Гейнора начал оживляться. — Мне кажется, эта ностальгия слишком поразила доктора Беркли; она пройдет, как рассеивается приятное воспоминание о сельской местности, в которой нам довелось побывать в молодости.
— Мы обсуждали со студентом Полино эффект, который доктор Беркли назвал отчуждением и которому вы только что дали более точное и поэтическое определение. — Фреда была вознаграждена еще одним прищуром и новым кивком головы. — Но реакция мистера Полино была совершенно иной. Он считает, что эта планета недоброжелательна, что за ее красотой кроется дьявол. Он живописал это в таких выражениях, что меня перестала интересовать планета, а заинтересовал он сам. Он настолько подавлен, что считает планету опасной для человеческой жизни. Думаю, что для блага Бюро, так же как ради него самого, следовало бы порекомендовать подвергнуть мистера Полино негласному психиатрическому обследованию. Если Сенатский Комитет примет решение глубоко изучить мотивы вашего ходатайства, назначенный Комитетом эксперт может заинтересоваться этим молодым человеком. Если он будет под психиатрическим наблюдением, его показания, конечно, не будут иметь законной силы. Возможно, стоило бы распорядиться о предоставлении ему дополнительных каникул, придав этому характер поощрения.
— Нет, это может показаться подозрительным. Если я отошлю его с базы, в случае углубленного изучения он будет первым, кого захочет опросить эксперт Комитета… Полино, Хал… Посмотрим — Он повернулся на стуле, шелестя накрахмаленным серебристо-белым рабочим халатом, и вытащил из ящика стола картотеку — Полино, Харольд, — повторил он, разглядывая выбранную карту, — Харольд Микельанджело Полино, если быть совершенно точным. — Он вставил карту в сканер компьютера, нажал кнопку, и принтер забарабанил своим печатающим молоточком. Из принтера медленно выползала бумага.
Отклонившийся немного вбок, внимательно и напряженно вглядывающийся в текст досье Харольда Микельанджело Полино, в своем серебристом халате, с серебряными волосами и напряженно-неподвижным, бледным лицом, доктор Гейнор напоминал ей бюст, отлитый в платине. Вдруг он оторвал взгляд от распечатки и улыбнулся:
— Как вы знаете, доктор Карон, эти характеристики являются конфиденциальными, но, поскольку я всецело доверяю вам как руководителю подразделения и поскольку данная характеристика составлена Полом Тестоном, я прочитаю вам одну выдержку: «Означенный студент обладает богатым воображением, которое позволяет ему наблюдать явления с различных точек зрения Для чисто исследовательской работы этот дар неоценим. Он, без сомнения, существенно дополняет его природную любознательность и превращает его в личность, но принижает способность сосредоточиваться на деталях. Его моторные реакции в большей степени связаны с эмоциональной, а не интеллектуальной стороной его натуры — это скорее художественная, чем научная реакция. Несмотря на то что ему очень трудно настраивать себя на рабочий лад, он более чем квалифицированный зоолог, хотя, вероятно, мог бы целенаправленно и с большим удовлетворением работать в данной отрасли науки о растениях. В связи с направлением его нынешних исследований, я рекомендовал бы ему уделить определенную долю усердия цитологической подготовке, а в дальнейшем заняться биологией клетки. Его самым слабым местом в этом плане является методология. Он нетерпелив, если приходится анализировать явления шаг за шагом, и с большой неохотой занимается точной регистрацией фактов, но если бы оказалось возможным дать ему более широко поупражняться с целью избавиться от упомянутых недостатков, его вклад в науку о растениях мог бы оказаться неизмеримым».
— Чего-то я не поняла, — призналась Фреда. — То ли Пол посылает его ко всем чертям, слегка похваливая, то ли хвалит, слегка чертыхаясь.
— По существу, Пол говорит, что он — блестящий аспирант, но ему нельзя позволять разгибать спину. Вот что он имел в виду.
Гейнор отвернулся от компьютера и минуту размышлял, легонько барабаня пальцами по полированной крышке стола.
— Думаю, если ему не давать разгибать спину, это послужит становым якорем для воздушных шаров его фантазии… Поскольку я уже достаточно глубоко посвятил вас в свои секреты, доктор Карон, позвольте мне пойти еще дальше. В самых разных кругах вы не раз слышали благоприятные отзывы о скрупулезности и совершенстве вашей методологии. Записи, которые вы ведете, точны и всеобъемлющи.
Внезапно Фреда ощутила себя высоко в горах под снежным козырьком в тот момент, когда начинается оттепель. Доктор Гейнор зловеще продолжал:
— Вы проявили участие к этому студенту, и ваше участие делает официальную характеристику еще более весомой. Я высоко ценю вашу проницательность… Так вот, по вашим рабочим планам на февраль я вижу, что вы намерены вручную опылять Карон-тюльпаны. Это счастливое стечение обстоятельств. Я не посягаю на ваши прерогативы руководителя подразделения, но я бы не смог придумать более кропотливой и скрупулезной задачи, чем ручное опыление… э-э-э… шестьдесят три тюльпана, дважды по тридцать два… Ваша служебная записка о ротации студентов утверждена Комитетом Ящика Предложений, и я собираюсь назначить Хала Полино к вам, не только для негласного психиатрического наблюдения, но также, чтобы обеспечить терапию кропотливым трудом студента-аспиранта, которому необходимо поупражняться в методологии.
Ее поглотила снежная лавина, разбуженная ее собственной запиской: чтобы спасти Пола, она пожертвовала собой. Полино достался ей. Никто и никогда не опротестовывал назначения, которые давал лично доктор Гейнор. Наоборот, в подобном случае каждый стремился продемонстрировать с трудом сдерживаемый энтузиазм.
