- Послушай, ты что, хочешь сказать, что разрешаешь мне участвовать в поисках мальчишки, который, может быть, лежит сейчас в темноте и холоде со сломанной ногой?
Он тяжело сглотнул, открыл рот и снова его закрыл. Наконец, он обрел дар речи:
- Катись отсюда!
* * *
Помню, тогда мне пришла в голову мысль, что Сквинту повезло с отцом: никто не смог бы лучше него организовать поиски - не просто из-за того, что это касалось его лично; казалось, он был прирожденным руководителем, умевшим подчинять людей своей воле силой убеждения и, может быть, лишь изредка физическими угрозами. Позже Кареглазка сказала мне, что, хотя Стронгарм не занимал никакого официального поста в городе, тем не менее к нему относились с уважением, и он считался лидером в местных делах.
Кареглазку, Ленту, Вольфа и меня поставили в середине цепочки и велели отправляться туда, где мы в последний раз видели Сквинта. Посмотрев налево, я мог увидеть факелы на расстоянии почти до самого Пальца; направо линия уходила далеко в глубь материка. Пока организовывались поисковые группы, приехали еще добровольцы из города, и к этому времени нас было уже более сотни. Внизу, в долине реки, двигались огни повозок, экипажи которых вели поиски наугад.
Мы медленно направились вниз по склону холма, держа факелы над головой, пока у нас не устали руки. Время от времени Кареглазка и я видели сжавшуюся в комок фигуру в кустах, но, когда мы подходили ближе, это всегда оказывался спящий лорин или локс, или даже просто колючие заросли. Я обнаружил, что думаю о лоринах. Если кто-то и мог найти Сквинта, то они, с их сверхъестественной способностью ощущать эмоции попавшего в беду человека.
Вдруг я услышал восклицание Вольфа. Он наклонился, показывая что-то Ленте.
- Что там? - крикнул я. Он повернулся ко мне.
- Это кожура желтошара. Это... - Он снова повернулся к Ленте, и они начали что-то обсуждать, показывая на землю. - Идите сюда! - крикнул он.
Мы подошли к ним, и Вольф показал на речной ил. Постепенный отлив обнажил широкую полосу черной грязи между берегом и рекой, и в этом месте я мог различить следы, отпечатки в иле. Я подошел ближе, оскальзываясь и держа факел высоко над головой. Я увидел длинную одиночную борозду, уходившую в темную воду, и параллельно борозде ряд маленьких глубоких следов. Очевидно, кто-то в этом месте столкнул в устье реки лодку, забрался в нее и поплыл... куда? Его целью мог быть только консервный завод.
- Это могут быть следы Сквинта, - заключила Лента. - Они достаточно маленькие. И это очень похоже на него - отправиться исследовать завод, поскольку он знает, что ему туда не положено.
- Что вы нашли? - послышался крик с берега. Колонна покачивающихся огней двигалась в нашем направлении. Поисковики собирались вместе, чтобы обсудить дальнейший план действий. Вскоре вокруг нас собралась большая толпа. Подошел Стронгарм, протолкавшись через толпу и воинственно глядя на следы, словно требуя от них раскрыть свой секрет.
- Он должен быть на заводе, - наконец сказал рыбак. - Он нашел здесь лодку, ему стало любопытно, и он отправился туда. Ладно. - Отец Ленты направился вверх по течению. - Идем на этот мерзлый завод! - Крикнул он, и колонна горящих факелов последовала за ним вдоль берега.
Наконец огонь факелов осветил высокое проволочное заграждение и таблички, обозначавшие запретную зону. Мы остановились, и Стронгарм постучал дубиной в высокие ворота.
- Эй, там!
Из маленькой будки за ограждением вышел охранник. Он уставился на нас, прищурив глаза от яркого света.
- Что вам надо?
- Не делай удивленное лицо, парень! - крикнул Стронгарм. - Ты должен был слышать, как мы подходили. Теперь открой ворота и впусти нас, ладно? Там мой мальчик.
- Здесь нет никакого мальчика, - бесстрастно ответил охранник. Здесь запретная зона. У меня приказ никого не пускать.
- Послушай, ты! - заорал Стронгарм. - Открой ворота и впусти нас, пока я не разнес это мерзлое место! Ты меня слышишь?
Последовала пауза, и я почувствовал, как Вольф толкает меня под локоть.
- Не нравится мне это, - пробормотал он. - Мой отец парл и работает - Правительство. Я не хочу ввязываться в эти дела. Тебе я тоже посоветовал бы быть благоразумнее. Увидимся завтра, может быть...
Он крадучись ушел прочь, и я с отвращением посмотрел ему вслед. Лента вряд ли заметила его уход: она с тревогой смотрела на отца.
- Ты что, глухой? - крикнул Стронгарм, потом, не получив ответа: Ладно. Ты сам этого хотел, парень. Где локсы? Мы привяжем их к воротам и свалим эту мерзлую штуковину. - В задней части толпы произошло какое-то движение; толпа расступилась, пропуская людей, которые вели животных.
- Что случилось с лоринами? - спросил я у Кареглазки, испытывая дурное предчувствие. Если Сквинт был там, следовало ожидать, что лорины его почуют. Однако их не было нигде поблизости. Локсы беспокойно переступали с ноги на ногу у ворот.
- Ладно, хватит! - крикнул охранник. Внутри комплекса появилась шеренга людей в форме. Они держали в руках арбалеты, нацеленные на толпу.
- Следующий, кто сделает хоть шаг к воротам, получит стрелу, бесстрастно изрек охранник. - Позабавились - и хватит; теперь ступайте по домам.
Я думал, Стронгарм сейчас кинется к воротам и попытается свалить их голыми руками, так вздулись вены у него на шее и сжались кулаки. Жена схватила его за руку, к ним подбежала Лента, встав между родителями и воротами.
В течение долгих секунд он стоял неподвижно, глядя поверх их голов на охранника. Потом он расслабился, пожал плечами, повернулся и пошел прочь. Я увидел в свете факела его лицо, когда он проходил мимо меня: рот его был приоткрыт, а в глазах стояла жуткая пустота.
Глава 11.
В последовавшие за этим дни чувство единства среди жителей Паллахакси росло. Возможно, оно существовало всегда, и лишь теперь, познакомившись с некоторыми местными жителями, я почувствовал это сам. В предыдущие годы родители всегда были вместе со мной, и мы ездили по окрестностям на мотокаре, посещая пляжи, отправляясь на лодочные прогулки, редко общаясь с кем-либо, кроме обитателей соседних коттеджей - все они, как и мы, приезжали сюда на каникулы.
Тем не менее я был почти уверен, что люди тянулись друг к другу почти инстинктивно, так, словно они пострадали, и, зная, что могут пострадать еще больше, нуждались в обществе друг друга. Посещение храма Фу резко возросло - не потому, что люди вдруг стали религиозны, но из-за того, что они хотели быть вместе. Местная газета, вместо того чтобы просто печатать поступающие с почты новости, начала давать отчеты о местных собраниях и публиковать мнения, касающиеся отношения Парламента к местным делам. Люди крепко пожимали друг другу руки при встрече, перестали ругать лавочников за нормированное распределение и стали им, напротив, сочувствовать. Вечерами они сидели перед своими домами и беседовали с соседями, забыв о многолетних ссорах.
