— Может, и так, — недоверчиво отозвался полицейский, — но вы должны признать: как-то необычно, что все трое сняли при этом всю одежду. По-моему, при столкновении они как-то выскользнули из нее и испарились. Мы ведь ехали как раз за вами и при этом не видели, как они убежали.
— Шел сильный дождь, — настаивал свидетель.
— Ну, не такой уж и сильный!
— Господи, ну и ночка! — произнес второй патрульный.
Чайлд попробовал сам побеседовать с участниками аварии, но из всех них склонность к общению проявил лишь некий Форрест Дж. Аккерман. Он ужасно волновался из-за картины, лежавшей в багажнике «меркури» Пао. Вскоре после появления полиции он перетащил полотно в свой «кадиллак». Если патрульные и заметили что-то, они предпочли отвернуться и промолчать. Теперь он очень хотел поскорее вернуться к себе домой.
— Я подвезу вас, как только всех отпустят, — пообещал Чайлд. — Никакого беспокойства, ваше жилище довольно близко отсюда!
Он не мог понять, какую роль играл во всей этой дьявольщине Аккерман. Форрест казался просто невинной жертвой аварии. Вот только странная история с картиной из багажника Пао… Как она попала к китайцу?
К тому же здесь оказались целых два Пао. Они что, были близнецами?
По дороге к дому Форри Аккерман успел рассказать Чайлду часть своей удивительной истории. Она сильно встревожила Геральда. Он встречал Вульстона Хипиша, когда расследовал исчезновение своего напарника Колбена. Некий приятель познакомил его с Хипишем, потому что у последнего имелась огромная и знаменитая коллекция всего, связанного с вампирами. В фильме, присланном в полицейское управление Лос-Анджелеса, какой-то квази-Дракула довершил черное дело, начатое Вивьен, и окончательно изувечил беднягу Колбена, от чего тот умер.
Чайлд решил продолжить расспрашивать Аккермана, пока не узнает всю его историю. Этот человек выглядел так, словно был страшно расстроен и подавлен случившимся. Но, вполне возможно, он — на самом деле ток, как называл своих собратьев Хиндарф. Кто знает, а вдруг он — ток?
Они подъехали к дому Аккермана. Бросив взгляд на здание, проступавшее неясным пятном на фоне мрака и завесы дождя, Чайлд заметил:
— Если бы я не знал совершенно точно, что здесь живете вы, сказал бы, что тут обитает Хипиш!
— Этот жалкий человек специально добивается сходства! — ответил Аккерман. — Именно из-за таких штучек его прозвали Аккерманом для нищих, хотя я не думаю, что он так уж беден.
Они вошли в дом, и, пока Форри водружал свое сокровище на прежнее место, Чайлд как следует рассмотрел все вокруг. Обстановка практически ничем не отличалась от той, которую он видел у Хипиша, но картины и прочие экспонаты были совсем иные. И атмосфера здесь была какой-то светлой, лишенной мрачной торжественности. Да и коллекция больше удовлетворяла вкусам любителя фантастики.
Когда наконец Форри слез с софы, на лице его играла улыбка.
— С аварией многое непонятно, — начал Чайлд. — Да и в исчезновении Пао масса неясных моментов Понимаете, я преследовал китайца и другую машину, в которой сидели трое. Но вы говорите, что тоже гнались за ним! Как же так?
— Верно, — отозвался с готовностью Форри. — Чудеса, да и только! Вообще сегодняшний вечер полон удивительных происшествий и, к сожалению, огорчений. Мне надо отредактировать последний выпуск моего журнала комиксов и срочно послать экземпляр в Нью-Йорк издателю. Осталось еще довольно много работы, так что придется трудиться в два раза быстрее, чтобы успеть вовремя.
Чайлд понял тираду Дккермана как намек на то, что гостю пора уходить. Этот человек, похоже, действительно думает только о своем любимом детище. Скольким еще довелось бы вот так спокойно вернуться в свой кабинет, чтобы всласть поработать с какой-нибудь необыкновенной историей о вампирах после контакта с самыми настоящими кровососами, не говоря об оборотнях — волках и лисах!
— Надеюсь, после того как вы закончите, — сказал Чайлд, — мы встретимся, и вы проявите желание поговорить обо всем. У меня к вам много вопросов, а также некая информация, которая, убежден, заинтересует вас. Хотя вряд ли вы поверите…
— Ну, сейчас я слишком устал, чтобы верить во что бы то ни было, кроме целительных свойств крепкого здорового сна, а его мне давненько не хватает! — отозвался Форри. — Мне не хочется казаться негостеприимным, но…
Чайлд замер в нерешительности. Может, надо отнять у этого человека еще немного его драгоценного времени, чтобы предупредить? В конце концов он решил отказаться от подобной откровенности. Если Аккерман узнает, какой опасности только что подвергался, то не сможет сосредоточиться на работе. Кроме всего прочего, простое предупреждение ничего не даст, если Форрест ему не поверит и не скроется из города. Очень сомнительно, что он решил так поступить. Чайлд сам бы на его месте не поверил!
Он дал Аккерману номер своего телефона и адрес.
Потом сказал:
— Позвоните мне, когда будете готовы обсудить случившееся и все, связанное с ним. Я многое мог бы вам рассказать. Кто знает, возможно, вместе мы соберем мозаику и составим более полную картину.
Аккерман обещал поступить, как советовал Чайлд. Он проводил гостя до двери и, прежде чем захлопнуть ее, задумчиво произнес:
— Я, пожалуй, заберу картину в кабинет. Кто знает, возможно, Хипиш сделает и третью попытку?
Чайлд не стал спрашивать, почему Аккерман не собирается звонить в полицию. Очевидно, это еще больше отсрочило бы время выпуска его любимого журнала.
Чайлд вернулся домой примерно в семь утра. Два с половиной часа назад дождь прекратился, но все каньоны превратились в русла бурных рек. Один раз машину остановила полиция. Его пропустили, когда он объяснил, что живет в стороне от основного шоссе. Эту часть Топанга Кэньон могли использовать только жители, но даже их предупредили как можно реже выезжать на дорогу. Чайлд буквально прорвался вперед. Наконец под колесами заскрипел гравий подъездной дорожки. По пути он видел три дома, съехавших вниз по склону на десяток футов.
Два здания казались покинутыми, а из третьего суетливые жители выносили мебель и какие-то тряпки, загружая всем этим добром старенький пикап. Сначала Чайлд подумал, что должен предложить свою помощь, но потом решил ребята справятся сами. Пикап более приспособлен к езде по затопленным улицам, чем его машина. Кроме того, если люди так надрываются из-за любимого древнего дивана, это их личные трудности.
Под дубом снова стояла машина. Очередное послание неизвестных: та же модель, тот же год выпуска, что и раньше. Залившая асфальт вода доходила до середины колес автомобиля Чайлда; напор был так силен, что зачастую они поднимались над дорогой на несколько сантиметров.
