Как ни удивительно, но я не получил ни единой царапины. Стол, за которым несколько секунд назад сидела молодая девушка, обратился в щепки, а стена позади нас покрылась выбоинами от многочисленных осколков. Над нами висело облако дыма. Я опустился на колени рядом с потерявшей сознание девушкой. На ее лбу красовалась огромная ссадина, но в остальном она практически не пострадала. Я обернулся и сквозь клубы дыма бросил взгляд на прочих моих товарищей по несчастью. Большинству повезло куда меньше, чем нам. Одни, истекая кровью, лежали на полу; другие, отброшенные взрывной волной, жались к стенам. Со всех сторон доносились стоны и призывы о помощи, одна женщина истерически рыдала.
Я взял молодую фотомодель на руки и вынес ее на улицу, затем вернулся в помещение и помог выбраться наружу еще одной паре. В тот момент, когда я укладывал их на тротуар среди многочисленных осколков стекла выбитой взрывом витрины" рядом раздался вой сирены и на месте происшествия появились машины полиции, пожарных и "скорой помощи". Передав дело в руки профессионалов, я отошел в сторону.
Люди, сидевшие у стойки бара, исчезли без следа. Оба, и златокудрый и темноволосый, мужчины, похоже, удалились в самый момент взрыва. По крайней мере их не оказалось на месте, когда я первый раз поднялся с пола. Мертвый бармен был практически перерезан пополам осколками, но его клиенты словно растворились в воздухе.
Когда пожарные справились с огнем, полицейские вынесли из ресторана четверых погибших и уложили их тела на асфальт, прикрыв одеялами. Врачи прямо на месте оказывали помощь раненым. Все еще не пришедшую в сознание девушку унесли на носилках. Прибыло еще несколько машин "скорой помощи". Толпа, успевшая собраться на месте взрыва, возбужденно гудела.
- Проклятые уроды из ИРА [IRA - Ирландская республиканская армия], проворчал один из копов.
- Господи помилуй! Неужели они ухитрились добраться даже сюда? удивился второй.
- Может быть, это и пуэрториканцы, - предположил третий представитель закона вибрирующим от гнева голосом.
- Или сербохорваты. Помнишь, как они попытались подложить бомбу под статую Свободы?
Полицейские задали мне несколько вопросов, после чего передали в руки врачей для профилактического осмотра.
- А вы счастливчик, мистер, - заключил один из медиков, закончив беглое обследование. - У вас даже прическа не пострадала.
Счастливчик? Я ощущал себя совершенно окоченевшим, словно все мое тело было погружено в густой, промозглый туман. Я мог видеть, двигаться, дышать и думать. Но я не мог чувствовать. Я предпочел бы испытывать гнев, горе, на худой конец страх. Но я был холоден, как глупая корова, которая смотрит на мир безмятежными, ничего не выражающими глазами. Я подумал о молодой женщине, которую только что на моих глазах увезли в больницу. Что заставило меня попытаться спасти ее? Кто устроил этот идиотский взрыв? Пытались ли неизвестные террористы убить ее? Или одного из мужчин у стойки бара? Или, наконец, меня?
Как всегда с завидной оперативностью появились два фургона телевидения, и репортеры рассыпались по улице, чтобы взять интервью у капитана полиции и свидетелей происшествия. Другие лихорадочно устанавливали переносные телевизионные камеры. Одна из журналисток, неприятная остроносая женщина с гнусавым голосом, в течение нескольких минут пыталась узнать мое мнение о случившемся. Я автоматически отвечал на ее вопросы, не пытаясь даже бороться с охватившим меня оцепенением.
Когда полицейские позволили мне удалиться, я с трудом пробрался сквозь взбудораженную толпу и прошел три квартала пешком до своего офиса. Мне не хотелось ни с кем разговаривать о недавнем взрыве, и я сразу прошел в свой маленький кабинет и захлопнул за собой дверь.
Вплоть до самого вечера я сидел за столом, размышляя, кому понадобилось бросать гранату и каким, собственно, образом мне удалось избежать верной гибели. Эти размышления заставили меня задуматься о моих необычайных способностях. Возможно, что два незнакомца, сидевших у стойки бара, обладали такими же талантами? Затем мои мысли снова вернулись к молодой женщине. Закрыв глаза, я попытался восстановить в памяти картину того, как машина "скорой помощи" увезла ее с места происшествия. "Госпиталь Святого Милосердия" - было начертано на борту фургона. С помощью персонального компьютера мне в считанные секунды удалось установить адрес больницы. Я встал из-за стола и вышел из кабинета.
Освещение в комнате автоматически отключилось, едва я закрыл за собой входную дверь.
2
Только когда я миновал вращающиеся двери главного входа госпиталя Святого Милосердия, до меня дошло, что я не знаю имени женщины, навестить которую собрался. Стоя посредине переполненного обезумевшей толпой вестибюля, я окончательно понял всю нелепость моей попытки обратиться за помощью к кому-нибудь из присутствовавших здесь представителей медперсонала больницы. Судя по их измученному виду, забот у них и без меня хватало. Несколько минут я стоял совершенно потерянный, не представляя, что я могу еще предпринять в подобной ситуации, пока не заметил поблизости полицейского в форме. Это подало мне новую идею. Шаг за шагом я кружил по вестибюлю, расспрашивая всех попадавшихся мне представителей закона о людях, доставленных сегодня в госпиталь после взрыва в ресторане в центре Манхэттена. Чтобы не привлечь к себе излишнего внимания, я представлялся им в качестве агента страховой компании, ведавшей делами ресторана. Только один из копов, могучего сложения негр с импозантными усиками, заподозрил неладное и потребовал предъявить ему мое удостоверение. Я показал ему мой страховой полис, выглядевший достаточно внушительно, чтобы убедить не слишком внимательного человека в том, что я не лгу. Впрочем, как я и предполагал, он едва взглянул на документ. Возможно, мой респектабельный, самоуверенный вид послужил дополнительным аргументом в мою пользу.
Меньше чем через полчаса я был допущен в больничную палату на шестнадцать мест, половина из которых пустовала. Дежурная медсестра подвела меня к кровати, на которой, закрыв глаза, лежала молодая женщина. Ссадина на ее лбу была аккуратно заклеена свежим пластырем.
- У вас всего несколько минут, сэр, - предупредила меня медсестра шепотом.
Я молча кивнул.
- Мисс Промачос, - негромко позвала медсестра, склоняясь над постелью, - к вам посетитель.
Ресницы молодой женщины дрогнули. У меня появилась новая возможность заглянуть в огромные серые глаза, показавшиеся мне бездонными, как сама Вечность.
- У вас не более нескольких минут, сэр, - повторила медсестра, прежде чем вернуться к своим делам.
