— У меня, знаете ли, создалось впечатление, что все началось с нашего похода: Грен прескверно чувствовал себя, и доктор Арзо попросил меня увести его от повседневных забот и тревог на природу. Больше всего тут, конечно, виновата эрси Рума. Она молода, красива — бесспорно, — но она и своекорыстна, глупа, с дурным характером. Для Грена она была сущим адом: с нею он не знал ни секунды покоя, он был все время взвинчен…
— Итак, вы отправились в путешествие, — напомнил сентвер.
— Да, да. — Рос поднял голову и как будто с удивлением посмотрел на капитана. — Да, да, эрт… Поход наш был рассчитан на двадцать дней, а мы пробыли всего четыре. Да-с. Пересекая мыс Аву, мы обнаружили любопытный разлом породы. Грен наотрез отказался уходить, не обследовав его, он словно чувствовал что-то. Э-э-э… и вот тут-то мы и нашли пещеру.
— Пещеру?
— Будем пока называть так, голубчик. То, что мы обнаружили, безусловно имеет свое, может быть слишком необычное, название, но, право, я не любитель, так сказать, сенсаций и особенно — нескромности… Ну-с, мы прошли внутрь… э-э… пещеры. Она была освещена достаточно ярко… таким, знаете ли, мягким зеленоватым сиянием. Все там выглядело необычно. Даже неопытному взгляду было ясно, что все эти залы и коридоры с их удивительной планировкой, с их странным видом созданы не нами — кем-то другим. Многое там превратилось в прах, истлело и тотчас рушилось при первом прикосновении.
— Простите, эрт Рос. Не поясните ли, что за зеленоватое свечение вы наблюдали в пещере?
— Свечение? М-да… Не знаю, голубчик. Источника мы определить не могли. Видимо, этот свет испускали стены.
— Спасибо. Прошу вас, продолжайте.
— Э-э… Так на чем?… Да! У нас был фотоаппарат, и мы поочередно с Греном сделали массу снимков. Я больше интересовался интерьером и разными мелочами, а Грен почему-то исключительно одними фресками… Собственно, не фресками. Это, знаете ли… э-э-э… огромные цветные фотографии, отпечатанные, так сказать, прямо на стенах. Сожалею, голубчик, что тогда не обращал должного внимания, но… мое зрение, знаете ли…
— Значит, о содержании фресок ничего сказать не можете. Жаль. А сколько кассет вы израсходовали?
— Две. Почти две, голубчик… Так на чем?… Ara! В одном из залов Грен увлекся многокольцевым предметом…
— Еще раз простите, эрт Рос: что из себя представлял этот предмет?
— Что представлял… Он, знаете ли, похож на школьную модель атома, только орбит, так сказать, электронов вокруг него больше тридцати… точно не знаю, не считал.
— Вы сфотографировали его?
— Нет, не пришлось.
— Прошу вас, продолжайте.
— М-да… Так вот: я прошел по другим залам, зарядил новую пленку и, когда возвратился обратно, понял, что с Греном что-то случилось. Он был бледен, рассеян, на лице его появилось незнакомое выражение растерянности… а может быть, лучше сказать — отчаяния? Не знаю. До сих пор не могу подыскать нужного слова… Э-э… Сначала я подумал, что на него подействовала затхлая атмосфера пещеры, и потянул его к выходу. Он не сопротивлялся — в те минуты его можно было увести куда угодно, — только судорожно схватил с постамента многокольцевой аппарат и, сгорбившись, как непомерно уставший человек, направился за мной. Лишь однажды он остановился перед выходом из пещеры. Он впился глазами в высокую запыленную фреску и смотрел на нее до тех пор, пока я не вернулся за ним. Он грубо толкнул меня к проходу. Я не настаивал, поскольку был уверен, что потом мы вернемся не раз и все удастся рассмотреть должным образом. Но, как видите, этому не суждено было сбыться.
— Что вы имеете в виду, эрт Рос?
— Я имею в виду взрыв пещеры, голубчик.
— Та-ак. Что вы об этом знаете?
— Ничего. М-да. Решительно ничего! Только то, что она взорвана… Так позвольте?
— Да, да, прошу вас.
Ученый тяжело вздохнул.
— Жалко, конечно, — сказал он, как бы оправдываясь, — да ведь что теперь поделаешь! Зато остались пленки.
— Кстати, вы проявили их?
— Не успел, голубчик. Не успел. В последние дни, знаете ли, кроме основной работы разные там делегации, конференции, участие в комиссиях. Сегодня отдыхаю первый вечер. И то супруга увела из дому.
— Насколько я понял, эрт Рос, многокольцевой аппарат профессор Грен взял с собой. Вам не известна его дальнейшая судьба?
— Э-э… Однажды я приходил в институт и видел аппарат у Грена в сейфе — он его прятал надежно!.. Я отлично понимаю, голубчик: вся суть именно в этой штуке, но Грен не позволял даже прикасаться к ней и, заметьте, убедительно просил никому не рассказывать о пещере до тех пор, пока мы с ним не сумеем кое в чем разобраться.
— Ясно. — Капитан помолчал. — Скажите, эрт Рос, не были ли в вашей квартире воры?
— Были. М-да… Были, как же. Только странные воры: абсолютно ничего не взяли, все ценности на месте.
— Вы уверены, что у вас ничего не пропало? Где вы храните те две кассеты?
— Кассеты… Э-э-э… Вы знаете, как-то… Вероятно, там, где им и должно быть. Я не видел их с того дня, как мы с Греном вернулись из пещеры. Так полагаете — кассеты? Кому же они понадобились? Ведь о них никто не знал.
— Эрт Рос, убедительно прошу вас после нашей беседы вернуться домой и разыскать их. Это очень важно! О результате немедленно сообщите мне.
— Хорошо, голубчик. Обязательно. Э-э… сейчас же.
— Что можете еще сообщить по данному делу?
Рос напряженно поморщил лоб:
— Видимо, я сказал все.
— Не даст ли какие-либо показания ваша супруга?
— Не думаю. Видите ли, они с Греном почти не были знакомы — встречались раз или два.
— Так. Значит, все. — Рэст с минуту размышлял. — А не скажете, эрт Рос, кто кроме вас был хорошим знакомым профессора?
— Кто… М-да. Вы знаете, он был человеком необщительным, несколько странным и, может быть, именно поэтому не искал ни дружбы, ни тесного общения с людьми. Виновата во многом и эта… э-э… красавица. Нет-нет, голубчик, других не знаю. Вот только я. Один я.
— А командир полка?
— Командир полка? Позвольте… Да, да, полковник Кэмс. Есть такой. Однако он далеко не близкий человек Грену. У них были чисто деловые отношения.
— Ясно. Эрт Рос, вы случайно не видели человека в голубом ворсистом костюме?
— Разве мало людей в голубых… э-э… костюмах?
— Очень мало. Голубой цвет старомоден, и выпуск такой одежды прекращен три года назад.
— Вот как. М-да… Видел тут одного мимоходом. Это, насколько я уловил из объяснений уличных зевак, какой-то пройдоха, называющий себя странствующим магом. Имя его… э-э-э… Берт-Ху-Нер или что-то в этом роде.
— Берт-Ху-Нер… М-м. Старый знакомый. Может быть, вам все же приходилось встречаться с ним?
