У нас с теткой Аксиньей поселилось сразу пятеро. Один забавный старикашка – академик, он, оказывается, был за главного по наблюдению за нами, другой – священник, тот служил в церкви и, когда собрались все эти старые люди, пытался их образумить. Вот скажи, не наивный он человек? Как прознали они, что у нас все молодеют, собрались и пошли напролом. Народу, говорят, поубивало немало, но дошли, пришли и пытаются спастись, надеясь только на чудо. И представь, у многих – получилось! Не все выдержали, когда заразились, у многих сердце отказало, уж больно старые были, а кто от ран умер.
Академик этот – молодец, спас четырнадцать человек, представь, сам не хирург, по книжкам операцию делал и один только после этого умер. Он у нас сейчас и за науку и за образование отвечает. Да, представь себе, мы сами решили создать свое государство, и президент у нас есть и министр обороны. Был наш министр безногий, его к нам в дом жена прикатила в инвалидной коляске. Когда он стал зеленеть, оказалось, что и спинной мозг восстановился, и ноги стали отрастать. Больно ему было, аж зубами скрипел, но ноги потихоньку отрасли, как хвост у ящерки. Академик этот, зовут его Игнатий Васильевич, объяснил, что такое может быть, так как мозг перестроился и командует правильно. По науке так рассказывал – регенерация называется. Он то и посоветовал назначить этого бывшего военного министром обороны. Ты, наверное, смеешься над нами, от кого оборонятся? Оказывается все, все против нас: и армия и правительство. Они там считают, что мы распространим заразу, и человечество все погибнет. Только вот как быть с моей дочей? С моей лапочкой Ирочкой? Она уже хорошо ходит и разговаривает с нами, хотя ей всего годик и один месяц. Да у нас все деревенские старухи, как помолодели, так и сразу замуж повыскакивали. Кто за наших, а кто и за пришлых, те тоже, как почуяли аромат молодости, на свиданки бегать стали. Ждем прибавления в нашем государстве. Раз нас отгородили от внешнего мира, так и мы сами себя спасать начали. Ты спросишь – от кого спасаться надо было? Отвечаю – от всех правителей и от всех государств.
Игнатий Васильевич, ой какая он умничка! Так вот он как человек самый образованный, объяснил, что у вас там одна видимость жизни. Государство, говорит, это кучка людей, присвоивших власть и законы они пишут для себя, защищая свои богатства…. Вот чудаки! Для чего стараются? В гробу ведь карманов нет! Скажешь для своих детей? Так им надо образование, культуру надо давать, жизненный стержень, а не будет этого всего – и отберут у них все: и богатство, и власть или сами пропьют да пронаркоманят! Ой, что-то я расфилософствовалась! Да у нас все так стали думать и разговаривать…
Представляешь, читают книги, пишут стихи, играют в шахматы. Прямо деревня интеллигентов какая-то! Пьянствовать, перестали все после того как на нашей свадьбе четверо мужиков едва выпили, сразу почернели и умерли. Ничего с ними поделать не могли! Так же и с курением, еле-еле троих откачали! Академик пояснил: – у нас новые организмы и спиртное действует на нас губительно, да и табак тоже яд. Вот и подсели все на книги да на образование. Представляешь, я, как прочту так все и сразу запоминаю! А главное так и понимаю все, прям жуть!
Вот разболталась! Надоела тебе своей писаниной! Дойдет ли моя весточка до тебя или нет, только хочу сказать тебе следующее: две недели у нас состоялось заседание совета (я там вроде как представитель по связи с общественностью, а значит и с теми, кто по ту сторону колючей проволоки). Что же решал совет? Да вопрос был вроде пустяковый, наскучивший вопрос, прямо таки гамлетовский: «Быть или не быть?» Мы-то, конечно, не сомневались, хоть у нас и другой цвет кожи, да что там цвет! Мы – другие! Только у нас на все про все один ответ – быть! А по ту сторону проволоки нашего концлагеря считают – не быть!
Нам доподлинно известно: достаточно любой провокации с той стороны, и нас отравят боевыми химическими снарядами. В этой ситуации, у нас, заметь, безоружных и мирных, есть только один способ – ударить первыми! Там, за пределами нашего концлагеря, горы оружия, армии и все на нас! Но мы все это уничтожим, уничтожим одним ударом, одним способом – выйдем за пределы зоны! Когда ты будешь читать эти строки, за прошедшие две недели более трехсот наших защитников разойдутся, разъедутся, разлетятся по стране. Попытаются пробраться и за границу. Письмо это написано не столько для тебя, моя дорогая подруженька, сколько для тех, кто пожелал нас уничтожить. Представьте, что за ту неделю, в пределах которой держится маскировочная краска, приготовленная из корней и трав, на наших лицах и руках, со сколькими людьми мы успеем вступить в контакт? А они? Счет пойдет не на один десяток миллионов! И не гадайте, как мы выбрались незамеченными из зоны. На севере деревни, в горной гряде, есть небольшая пещера. Её случайно один из наших жителей нашел, она тянется почти под самым хребтом. А уж расширить её и продолбить пару сотен метров для нас не составило труда. С нашей выносливостью за две ночи защитники наши пробегут до восьмидесяти километров. Так что вы – уже почти мы! До встречи в новом мире! Надежда – представитель по связи с общественностью»
Повисла тишина.
– Теща у меня, приехала из Новосибирска, неделю уже как гостит, а вот в ванной, или под душем не была ни разу…. А с полчаса назад вот, что я обнаружил – министр обороны закатал правый рукав гимнастерки.
Если бы за окнами рванул фугас, то эффект был бы на много меньше, чем вид зеленого пятна, чуть выше кисти на его руке.
Президент медленно поднес к глазам свою руку, которой полчаса назад здоровался с министром обороны ….
«Хомофотикус. Человек света. Составное слово, образованное из двух латинских слов. Хомос – человек, фотос – свет. Обозначает человечество, пришедшее на смену хомосапиенсу, человеку разумному. Появлением своим обязано разработчикам по клеточным трансмутациям, ученым – отцу и сыну Бертеньевым. (смотри том 57 стр. 370).
В основе жизни «человека света», лежит потребление солнечной энергии как источника питания непосредственно телом человека. Сохранена дуальная система питания. Желудочно-кишечный тракт, хоть и значительно уменьшился в размерах, в небольшой мере сохраняет свои функции»
Большая Всемирная Энциклопедия.
Том 146, страница 563. Издательство «Москва»
Год издания – 3867.
