Он меня все равно не услышит, да и зачем? Жизнь дороже, чем гордость.
Тень
Почва впитала влагу и успокоилась. Но у людей не так все просто. Им всегда чего-то не хватает. Вечно они чего-то роют, строют, ищут. Зачем беспокоить задремавшую было землю железными плугами. Вы думаете ей нравится, когда ее расчесывают боронами? Спросите у нее. Ведь это кровь ее парит над черными бороздами жарким утром. Кровью она взращает семена, брошенные в нее вашими жестокими руками. И в отместку вашей кровью она берет с вас за предмет вашего вожделения - звездный минерал - свитит. Какая-то бесконечная война. Зуб за зуб. Кровь за кровь. Она ненавидит вас, вы ее. Она хочет покоя, вы хотите удовлетворить свои акульи потребности. Вам нет дела до ее здоровья, так перестаньте заботиться о своем. Война так война...
ГЛАВА No 4
РОСА В ОГНЕ
Ядом дышит скала.
Кругом трава покраснела,
Даже роса в огне.
Басе.
Ларри
Все люди в чем-то похожи друг на друга. Во всех человеческих поселениях есть улицы и площади. На этом сходство Хоккай-до с другими селениями заканчивалось.
Причудливые дома вдоль извилистых узеньких улочек. Маленькие, тесно заставленные лавками с продающейся пищей, площади. Толпы не обращающих на жару никакого внимания людей.
У хоккайдцев был хороший повод не обращать внимания на жару - они могли посмотреть на нас. Представляю себе такую довольно живописную троицу. Гигант Рендолл с высоты своего двухметрового роста гордо оглядывающий копошащуюся у его ног толпу монголоидных хоккайдцев. Мичи, в рваной городской одежде семенящая за Рэндоллом. Я, в не менее рваной одежде...
Хоккайдцы не особо любят гостей. В Тростниковом Аду их охотники стараются не встречаться с охотниками из Ореховой долины. Живут в Хоккай-до только люди монголоидной расы. Ни одного горка или негра. И только один белый - комендант. Поселок каждый вечер отсылает в город положенное количество продуктов и шкур, а больше от них ничего и не требуют.
Мало кто из жителей Ореховой долины может похвастать, что был в Хоккай-до. Да и те рассказывают какие-то сказки. Им, правда, особо не верят, но желание туда попасть пропадает у многих.
У хоккайдцев свой язык, своя история, свои традиции.
Если весь городок похож на копошащийся рассветный лес, то их порт мне вообще не с чем было сравнить. Мы так и не подошли бы к причалам из-за сверхтолпы, но Рендолл не привык останавливаться перед столь незначительными на его взгляд трудностями. Он подхватил нас обеих на руки и пошел. Он шел совершенно прямо. Ему приходилось крушить все на своем пути, пока люди не поняли и не начали уступать дорогу. Порт чуть не взорвался резкими гортанными криками возмущенного люда, но смелых настолько, чтобы что-то сказать этому человеку-тарану не нашлось. Так мы и дошли до причалов под приветственную ругань косоглазых туземцев.
Рендолл подошел к одной из лодок и что-то сказал на местном языке сидящему там человеку. Мы с Мичи сидели на предплечьях Инки, разинув рты от удивления. Абориген удивился не меньше нашего, но быстро оправился и затараторил, махая рукой в сторону стоящего у края портовой площади дома. Рендолл кивнул, и мы с Мичи поехали в указанном туземцем направлении. Меня заедало любопытство :
- Рендолл, откуда ты знаешь их язык ? - тихо спросила я его.
- У него простая структура. Тем более, очень похожая на язык моей Родины. Проще вашей. Все образы имеют название. У Чао Веня весь язык болтается в голове постоянно. Я прочел его, запомнил и спросил не довезет ли он нас до Ореховой долины. Ваш поселок они называют Тайе Во. Чао Вень, владелец судна, отправил нас к некоему Джидо за разрешением на выход из порта. Кем бы он ни был, мы разрешение получим !
- Не сомневаюсь, - сказала Мичи. - А почему ты просто не приказал Тяо Веню отвезти нас ?
- Цепь запирает порт. Только Джидо может приказать опустить цепь.
- Примитив ! - вырвалось у меня. - Ореховую долину с воды прикрывает лазерный луч. Почему мы просто не порвали цепь? Рендолл, ты же можешь это.
- Зачем нам лишние сто тысяч врагов.
- Сколько ?
- В Хоккай-до сейчас живет сто десять тысяч триста тридцать ...один человек. Сейчас только родилась девочка...
Между тем обиталище Джидо критически приблизилось, и не успела я спросить Рендолла, откуда он знает столь точную цифру, как мы уже пришли.
Мистер Джидо был занят, но Инки ведь вообще не имел понятия о вежливости.
- Это ты Джидо? - обратился он к наиболее богато одетому среди оборванцев, да к тому же сидящему среди стоящих человеку.
В наших с Мичи головах теперь звучал перевод разговора. Сидящий человек и внимания не обратил на Рендолла. Воин поставил нас на землю, и в ушах зазвучал его мысленный приказ :
- Молчать!
Мы с Мичи уже молчали, но все равно, повинуясь приказу, наши челюсти сжались. В комнате повисла тишина. Тем весомей звучали слова Рендолла:
- Мне нужно разрешение на выход из бухты.
Джидо оказался крепким мужиком. Быстро справился с оцепенением и ответил. В голосе его звучала усиленно скрываемая гордость и еще что-то такое ехидненькое :
- Ты считаешь себя сильным, чужестранец ?
- Я - солдат, - ответил Рендолл.
Сто против одного, что Инки удивился. Джидо, пожилой уже человек, медленно наклонил голову к запакованной в шелк груди и сказал:
- Вода в озере поднялась и стала мутной. Драконы поднялись со дна и разбивают лодки с храбрыми и сильными солдатами. Через сто часов вода спадет. Если тебе есть, чем заплатить - ты попадешь туда, куда хочешь !
- Я спешу! - Рендолл больше не рисковал приказывать этим людям.
- Хорошо, чужестранец. Через три часа начнется праздник Ссодет и в начале праздника - Кумитэ. Ты будешь биться в честном поединке с тремя лучшими бойцами Хоккай-до, и если победа в двух случаях из трех достанется тебе, то ты получишь лодку и разрешение поднять цепь.
Рендолл не колебался ни секунды.
- Где я могу отдохнуть перед боем ?
- Тебе покажут. Как зовут тебя, смелый чужестранец ?
- Инки.
Джидо кивнул и сказал что-то, что Рендолл не стал переводить. Как оказалось, эти слова не предназначались нам, Джидо просто приказал кому-то проводить нас.
Потом мы долго шли по неизменно людным улицам. Я немного боялась за Рендолла; всякое тут рассказывают про это таинственное место, но едва я заикнулась про это, как услышала в голове его голос:
- Я всегда готов к битве. Если бы я не был лучшим воином Стальной планеты, я не был бы здесь !
- Но ты спросил про место, где ты мог бы отдохнуть..., - подумала я.
- А разве на Конвикте есть люди, которые не устают ? Разве вы с Мичи не устали ?
Мне оставалось только согласиться. Часов двадцать мы плыли по реке на плоту до самых стен селения. Все это время мы только и делали, что ничего не делали. Но вот совсем немного прошли по тесным, давящим душу улочкам тесного многолюдного городка, как подошвы горели от утомления. А может просто с непривычки, ведь прошли же мы на рассвете чуть больше ста километров по просеке за сорок пять часов !
