- Не забывайте, что последний будет первым. - Мрачно ухмыльнулся Худ. - Мы приостановим состязание до тех пор, пока не выясним, что у этих шахтеров на уме. Я хочу, чтобы вы поговорили с людьми на Обании.
Он внимательно посмотрел на листок.
- Девушка астеритка по имени Анна О'Банион, работающая у Дрейка и Мак-Джи. Ее отец - утративший популярность шахтерский политик, вероятно, член Партии Свободного Космоса. Если вам удастся пришить им какое-то дело - будь то сити исследования или же подстрекательство - отправляйте их в тюрьму в Паллас-4.
- Есть, сэр.
- Потом я хочу, чтобы вы выяснили, что это там Дрейк и Мак-Джи построили на Фридонии под названием металлургическая лаборатория. Фон Фалькенбергу не удалось проникнуть туда сквозь клубы сити пыли, которыми они окутали планету, но девушка должна знать путь.
- Я выясню.
- Еще один подозреваемый в моем списке. - Худ нахмурился. - Молодой Рик Дрейк.
- Но я знаю Рика, - запротестовал Андерс. - Он действительно делал все возможное, чтобы создать для нас эту подставку. Не думаю, что он участвует в каком-то заговоре.
- Но Карен утверждает, что он замышляет что-то против нас. - Толстое лицо Худа напряглось. - Да и этот звонок он принял. Наверняка сейчас пакует вещи, чтобы отправиться за моделью подставки. Нужно держать его здесь и не спускать с него глаз.
8. ЧУВСТВО КОСМИЧЕСКОГО ВРЕМЕНИ
Карен позвонила ровно в четырнадцать сто.
- Мистер Дрейк?
Рик невольно вздрогнул и постарался ответить в тон ее холодной отчужденности.
- Да, мисс Худ?
- Насколько я знаю, вы все еще числитесь у нас, - сухо сказала она.
- До восемнадцати сто сегодняшнего дня, - подтвердил он.
- Тогда у нас есть для вас еще одно поручение. Мистер Викерс хочет, чтобы вы заменили настраивающие алмазы в установках искусственной атмосферы на Палласе-4. Тюремное судно заедет за вами на космодром через полчаса. Наряд на командировку у меня. - И она положила трубку.
Паллас-4 был одной из шести маленьких планет, закрепленных на одной орбите в шестидесяти градусах друг от друга вокруг не более крупной звезды и служащий базами Гвардии Глубокого Космоса. На Палласе-4 находилась тюрьма Мандата.
Замена настраивающих алмазов была обычной процедурой, ничего не имевшей общего с сити исследованиями, для которых его нанимали, но Рик взял инструменты и направился к лифту. Он застал Карен в своем кабинете, начитывающую что-то на диктофон. Она улыбнулась ему бесцветной пустой улыбкой и молча протянула ему запечатанный конверт.
Он отнес наряд на склад и подписал накладную о получении трех маленьких алмазов, каждый из которых стоил девять тысяч долларов. Это были натуральные кристаллы восьмигранной формы. Рик опустил их в маленький черный мешочек, выданный ему вооруженным служителем, и поспешил на космодром.
Там его уже ждал тюремный корабль, похожий на стройную белую торпеду. На борту его учтиво приветствовал бдительный молодой землянин в форме лейтенанта Гвардии. Через двадцать минут они приземлились на астероиде.
Паллас-4 представлял собой тысячеметровый блок темного металла, окутанный морозным искусственным воздухом. Причалы были помечены оранжевыми огнями, в то время как орудия, бараки и даже тюрьма тонули в темноте своей страшной брони.
Они сошли с корабля и по подъемнику спустились в камеру подкачки искусственной атмосферы, являющуюся центром гравитации, где под влиянием полярных элементов их тела стали невесомыми. Они двигались вдоль механизмов, держась за поручни, установленные для этой цели. Рик спросил лейтенанта:
- Какая установка не работает?
- Все работают. - Молодой землянин дружелюбно улыбнулся. - Надо поменять все кристаллы. Приказ начальства. Просто мера предосторожности.
Рику это показалось странным. Настаивающие алмазы могли перегореть вследствие перегрузки, но они никогда ни изнашивались. Новые были настолько же безопасными, что и старые. Однако Рик поменял все три алмаза, тщательно настраивая и проверяя каждую установку. Закончив, он собрал инструменты и кивнул офицеру.
- Все? - весело спросил охранник. - А хотите посмотреть тюрьму, пока вы здесь? Я все равно должен доложить начальнику, и будет быстрее, если мы пойдем вместе.
- Как хотите, - согласился Рик, хотя он не горел желанием осматривать тюрьму. Он показал на чехол с использованными алмазами, которые однако ничем не отличались от новых, и сказал. - Но я отвечаю за это, не забывайте, пожалуйста.
- С ними будет все в порядке, - уверил его лейтенант. - Мы пройдем только сектор политзаключенных.
Через двойные металлические двери они прошли в просторный коридор, глубоко вырытый в породе. Через решетчатые двери были видны трехъярусные камеры. Серые металлические лестницы и мостики сплетались уродливой паутиной в верхних ярусах. Зарешеченные лампы наполняли галерею холодным голубым светом. Воздух отдавал терпкой вонью немытых тел. Под неосмысленным взглядом бескровных лиц из-за решеток Рик беспокойно ускорил шаг.
- Не бегите! - тихо сказал охранник. - А то вас застрелят.
Рик подавил желание бежать, внезапно заметив узкие бойницы, ощетинившиеся автоматными дулами. Его лицо выражало такое замешательство и беспокойство, что лейтенант резко зашептал:
- Не так уж все плохо. Их не обижают. Это наш образцовый сектор. Сами понимаете, политические. Их не заставляют работать, хотя некоторым позволяют зарабатывать на табак. Кормят достаточно неплохо, и им все позволено. У них есть столовые. Им дают книги, разрешают писать. Каждый день два часа занятия спортом. - В его приглушенном голосе зазвучали нотки профессиональной гордости. - Современная пенитенциарная система. Здесь не наказывают преступников. Здесь их воспитывают.
- П-понятно. - Рик попытался изобразить кислую улыбку.
- Дрейк!
Пронзительный вопль заставил Рика остановиться. Оглядевшись, он увидел страшно осунувшееся лицо, глядящее на него через решетку второго яруса. Изувеченные бескровные ладони яростно сотрясали дверь, заглушая пронзительный истошный крик.
- Дрейк - ты видел мою Мэри?
- Пошли. - Лейтенант потянул Рика за рукав. - Если вы хотите поговорить с ним, нужно специальное разрешение.
- Я не знаю его. - С тяжелым чувством Рик повернулся, стараясь избавиться от звенящего в ушах крика. - Никогда не видел его.
- Постой, Дрейк, черт возьми! - крик рассек воздух как удар хлыста. Моя Мэри - она умерла?
Задыхаясь, весь в поту, Рик поплелся дальше. Голос буйствовал, проклинал, затем опять утонул в бешеном звоне металла.
- Ты что не знаешь меня, Джим? - подвывал безумец. - Они закрыли тебе рот?
Рик шел ничего не видя перед собой. И вдруг он понял. Джим Дрейк поседевший, сморщенный и сгорбленный под грузом своих шестидесяти лет когда-то был таким, как сегодня его сын. Таким его, наверное, знал в молодости этот заключенный.
