Что недослушал он? Что все-таки ему предстояло узнать?
И действительно ли это важно для него?
Где-то далеко едва различимый голос начал читать размеренно, словно смакуя строки древней летописи:
"...А еще говорят, что..."
Сосредоточенность давалась ему очень дорогой ценой. Поэтому несколько минут спустя ему и самому было мудрено ответить - дослушал ли он этот голос до конца?
И если да, то что говорил голос?
Быть может, вскоре это вновь всплывет в памяти. Или нет.
Катана сказал: "Позови меня - и я приду. Быстро..."
- Катана! - произнес он вслух, подсознательно надеясь на чудо.
Но ничего не произошло. Да ведь и не могло произойти, если вдуматься...
Когда человека призывают - делают это по имени, а не по прозвищу. Но он не помнил теперь имени Катаны - так же, как раньше не мог вспомнить прозвища.
А главное - давно был мертв Катана. Уже около пяти веков прошло с того дня, как Мак-Лауд нашел его обезглавленное тело у подножья полуразрушенной башни.
Тогда он тоже не знал его прозвища. Да и сам Катана - все ли он вспомнил тогда, что было с ними прежде?
Нет ответа. И не будет. Ничего не осталось теперь от Катаны, даже костей в могиле.
Единственное, что осталось все-таки, - это меч его, тоже называвшийся катаной...
"Катана... Так называется "средний меч", располагающийся между "большим" и "малым" мечами - о-дати и ко-дати. Самое распространенное оружие самураев, начиная с первых веков второго тысячелетия н.э. Употреблялась в качестве двуручного меча и для работы одной рукой в паре с боевым ножом вакадзиси. Этот стиль называется риото-дзукай...
(Никогда ему не давался этот стиль. Ну что же, зато кое-что другое ему удалось.
Ведь сколько мастеров - столько и стилей на свете...)
...Гарда, именуемая цубой - обычно небольшая, округлая, бронзового литья. Длина клинка... Вес... Угол изгиба... Форма рукояти..."
И в конце статьи - краткая фраза, которая словно бы и не к месту совсем:
"Меч окружается глубоким почитанием..."
Это в нем опять пробудился специалист. Антиквар, эксперт, торговец оружием...
Такие статейки он по роду своей деятельности читал не раз. Но сам не писал.
Рука не поднималась...
Пусты твои знания, антиквар. Пусты и суетны.
Будь ты только антикваром - никогда бы тебе не понять, отчего при слове "катана" перед глазами твоими встает уже образ не птицы, а рыбы. Сильной, упругой рыбы, которая, блестя серебристой чешуей, ровно движется против течения.
Ибо не сводится понимание меча к количеству проковок, которое выдержал клинок, к материалу и форме гарды и прочим ВЕЩЕСТВЕННЫМ вещам...
17
Две головы осторожно выглянули из-за бетонного ограждения дамбы. Тут же нырнули обратно, пережидая, пока по краю его пройдется луч прожектора. И снова выглянули.
Теперь предстояло спешить.
Считалось, что прожектор посылает свои лучи вдоль периметра ограды, исходя из закона случайных чисел, - предвидеть что-либо невозможно. Это и останавливало другие группы.
Но тем, кто сейчас перебрался через дамбу, удалось узнать, что в работе прожектора тоже есть своя система.
За эту информацию было заплачено недешево - жизнями нескольких из товарищей. Но она оказалась весьма кстати.
В руках у одного из них было устройство, которое немногие узнали бы с первого взгляда. Правда, Мак-Лауд наверняка оказался бы в их числе.
Видел он подобные штуки и на Зайсте, и в Шотландии шестнадцатого века.
Это был арбалет - в прошлом оружие воинов, а сейчас - диверсантов. Так и не нашлось ему замены, несмотря на все развитие огнестрельного оружия.
Потому что есть вещи, с которыми может справиться только стрела, тетива и дуга пружинной стали.
Палец нажал на спуск - и человека шатнуло от толчка в плечо. Но стрела, увлекая за собой бухту троса, пошла над бурлящей водой.
Еле слышный звук удара донесся с того берега.
Стрелявший подергал за трос - и остался удовлетворен надежностью крепления. Видимо, не менее трех из пяти автоматически раскрывающихся зубцов стрелы нашли себе опору.
- Быстро! - прошипел он.
Это было первое и единственное слово, сказанное при переправе.
Корпорация "Шилд" умела защищать свои объекты.
Нет такой стены, которую нельзя преодолеть. Нет системы, которую нельзя обмануть. И нет охраны, которая была бы бдительна постоянно.
Поэтому дополнительно к обычным мерам предосторожности объект был опоясан рвом. Мощные насосы разгоняли воду в нем до брандспойтной силы, исключая переправу вплавь.
На всякий случай - на какой именно, не знал, наверное, никто - во рву кишела и живая опасность.
Пираньи.
Мутантные рыбки-людоеды, у которых страсть к сырому мясу развита от природы, но реакция на человеческий запах вдобавок была усилена генной селекцией.
Не то что плыть - зайти в воду нельзя. Потому что выйти из нее можно - только скелетом.
Переправлялись по двое. Натянутый до звона тросик, вдоль которого скользили роликовые карабины, предохранял от сноса течением.
Вода вскипала вокруг людей, билась серебристым облаком: сотни мелких, с ладонь, рыбок тыкались в них курносыми мордами.
Но - только бессильно щелкали, обламываясь, острия не по размеру грозных клыков.
Поверх гидрокостюма каждый из людей был облачен в мелкую, тонкую кольчугу особо прочной стали. Эта же кольчуга защищала тянущиеся от дыхательных баллонов шланги.
Все это - а так же весьма увесистые тюки, притороченные к груди каждого, - отнюдь не облегчало передвижение. Когда аквалангисты достигли противоположного берега, они просто вынуждены были сделать передышку.
Всего их было шесть человек. Точнее, семь - но один остался по ту сторону, следить за переправой.
И среди этих шестерых находилась одна женщина. Но определить это стало возможно только после того, как они сняли маски.
Движения ее были не менее быстры, чем у остальных. А несомый груз не легче.
- Что за жизнь... - пожаловался один из аквалангистов, вытирая мокрый от воды и пота лоб. - Арбалеты, кольчуги... Скоро мы вообще будем против корпорации идти с мечами в руках!
(Он и не подозревал, насколько близок к истине...)
Женщина бросила взгляд в его сторону:
- Тебя что-то не устраивает, Джон? - спросила она.
Тот пожал плечами:
- Да, что меня может устраивать?! Дикость ведь, средневековье сущее!
- Правильно. Средневековье, - с нажимом произнесла женщина. - И мы здесь - именно для того, чтобы средневековье разрушить. Неужели об этом мало говорено?!
Джон снова пожал плечами. Видимо, это его не убедило.
- Да, говорено много, - ответил вместо него другой.
(Именно он стрелял из арбалета. И арбалет все еще висел у него на плече. Это было их единственное оружие.)
