— Проверь-ка ты лучше свои электронные схемы. Внимание Честера привлекла вмонтированная в мостовую и полузакрытая краем ковра бронзовая табличка.
Надпись гласила: «На этом месте покинул род людской, оставив людям дар мудрости, легендарный Кез-отец, герой и учитель. Этот миф, который восходит к культуре…»
— Боже! — пробормотал Честер. — Похоже, я уже успел покуситься на местную святыню. — Он быстро отошел в сторону от этого места.
Рядом, увлеченно глядя на что-то позади Честера, стояли два человека, старый и молодой, оба одетые в свободные тоги. Честер кашлянул, прочищая горло, и сделал шаг в их сторону. Ничего не остается, как нагло выкручиваться и начисто отрицать свою вину.
— Белый Бог я, — сказал он. — Прихожу, приношу палочку волшебную, ей машу, и — трах! — все валятся замертво.
Двое не обратили на него никакого внимания.
— Великолепно! — вскричал тот, кто постарше, поворачиваясь к своему молодому спутнику в зеленой тоге. — Ты наблюдал это странное явление Деван?
Его спутник — мускулистый мужчина с ясными синими глазами и белозубой улыбкой — кивнул:
— Два странных стула и ковер… Они возникли из ничего, когда я на секунду отвернулся. Мне сложно соотнести данное явление с моими представлениями о мире. Очень интересная проблема!
— Может быть, стоит отнести это на счет старческих отклонений в моей психике?
Старик обратился к Честеру:
— Молодой человек, вы видели, как прибыла сюда эта мебель? Честер прочистил горло:
— Не совсем так, сэр. Дело в том, что именно я принимаю участие в эксперименте, и похоже, что я потерял ориентиры. А вы не могли бы мне сказать…
— Нет, — сказал старик, решительно покачав головой. — Было бы слишком хорошо, если бы это был эксперимент. Но это не так. Почему все-таки никогда не найдешь свидетелей этих сверхъестественных явлений?
— Возможно, — вмешался человек в зеленом, — что это не что иное, как вероятностный кризис, который предсказал Васауали.
— Ничего сверхъестественного, — возразил Честер. — Всего лишь следствие незначительного сбоя в работе машины. Понимаете, я…
— Пожалуйста, молодой человек, обойдемся без этих механизмов, прошу вас…
— Вы не поняли. Это моя мебель. Старик поднял руку:
— Боюсь, что я буду настаивать на своем первоначальном предположении. Я ясно видел, как вы подошли со стороны… Впрочем, я не уверен откуда именно — но точно знаю, что это произошло уже после того, как вещи материализовались. Я уверен, что вас привлек мой крик изумления, не так ли Деван?
— Лично я не заметил, когда точно он подошел, — сказал Деван, — но это случилось по крайней мере спустя 5 или, возможно, 10 минут после того, как подошли вы и я, Норго.
— Вообще-то, первым подошел я, — сказал Норго. — Вы же подошли на несколько минут позже, Деван.
— Ладно, пусть так, — сказал Честер. — Но вы мне все-таки можете сказать, как называется этот город?
— Я прямо сейчас направил сюда команду, — сказал Деван. — Я хочу исследовать все на месте: молекулярный анализ, деформация ткани, хронометрический анализ фазовой интерференции, пси-диапазон, словом, все.
Он отмахнулся от Честера:
— Пожалуйста; отойдите в сторону. Вы загораживаете мне обзор.
— Это будет серьезный удар по рандомизму, — сказал, счастливо улыбаясь, Норго.
— Я хотел спросить, — настойчиво продолжал Честер, — какой это год? Я имею в виду… э-э-э… Это ни в коем случае не будущее, не так ли?
Старик впервые пристально посмотрел на Честера.
— Давайте-ка определимся, — сказал он, сложив руки на груди. — Итак…
— Я имею в виду, что все это, — сказал Честер, показывая вокруг, — есть не что иное, как изобретение моего компьютера. Ну, этакая невинная шутка, вы меня понимаете? Проблема же в том…
Норго заморгал:
— Я подготовлю доклад, — сказал он, — на тему «Псевдорационализация как реакция на отрицание…»
— Видимо, вы не поняли, — вставил Честер, — я заблудился, а мои друзья могут пропасть без меня.
— Это будет сенсацией на конгрессе, — упрямо продолжал, потирая руки, Норго. — Беспрецедентный источник информации. Что, если я ее соответствующим образом обработаю. Это нанесет сокрушительный удар по ордейнистам[3] и позволит разделаться с ними раз и навсегда.
— К чертям ордейнистов, — взорвался Честер, — я в серьезном затруднении. Моего друга зажаривают живьем, моя молодая знакомая пребывает в руках примитивных полицейских, а вы…
— Бог мой, да у него наличествуют все признаки галлюцинаторного комплекса, — проговорил Норго, — возникшего, без сомнений, в результате фрустрации как следствия наблюдения феномена кресел. Это также будет весьма интересно конгрессу.
— Ты-ы… сам ты галлюцинация! — заорал Честер. — Сейчас вступлю на ковер и растворю вас всех, вернув туда, откуда вы вышли — в память компьютера!
Норго обеспокоенно подался вперед:
— Должен попросить вас не трогать ничего из этих предметов: они представляют большой научный интерес.
— Они принадлежат мне, — обернулся Честер, отскочив подальше от крепкого, мускулистого Девана. Однако пять других местных крепышей заняли позиции вокруг него.
— Вы должны следовать своей дорогой, — сказал один из них важно, — только техническим специалистам позволено находиться здесь, пока образцы изучаются.
Норго продолжал:
— Мы просто не можем оставлять многообещающие экспонаты в руках сторонников ошибочных философских доктрин, страдающих еще и психическим расстройством. Я предложу конгрессу…
— Я должен вернуться на свой ковер! — Честер сделал попытку поднырнуть под руки окруживших его людей, но почувствовал на себе мертвую хватку. — Эй, компьютер! — заорал он.
Ответа не было. Честер почувствовал, как его быстро поволокли вон из прибывающей толпы зрителей.
— Еще одно движение, — холодно сказал Деван, — и я прикажу запереть тебя под замок.
— Но… как много времени вам потребуется на исследование?
— Иди, развлекись где-нибудь. У нас масса дел, на которые уйдет достаточно времени.
Честер бесстрастно смотрел на переливающуюся в полуденном солнце рябь открытого бассейна. Хорошенькая брюнетка в узорчатой тоге пересекла террасу и предложила Честеру запотевший бокал. Честер отрицательно покачал головой.
— Может быть, искупаемся, Честер?
— Нет, спасибо, Дарина.
— Бедный Честер. Ну взбодрись же!
— Ты ничего не понимаешь, — в голосе Честера послышались жалобные нотки. — Я предаюсь безделью здесь уже несколько недель в то время, как мои друзья попали в такие переделки, от одних мыслей о которых мурашки бегут по спине. Мой компьютер уже, вероятно, разобран, а эти ученые идиоты никак не хотят подпустить меня к ковру.
