— Спеклась толстушка, командир, — пропыхтел он в сторону Кнехта. — Минута сорок две — и спеклась.
— Доклад, — выдохнул Кнехт. — Полный доклад мне.
— Первичная взята, контакт со вторичной утрачен. Потерь гражданского — ноль, легкораненых — три, плюс мелкие травмы. Потерь полиции — ноль, легкораненых — шесть, средне — пять, один из средних тонет в фонтане, но я уже послал его вытащить. Полицейский спецназ оцепит район через пятнадцать минут, у нас на нейтрализацию и уход — десять максимум. Оператор Барро доклад закончил.
— Оператор Барро! — фыркнула Роза.
— Заткнитесь, пожалуйста, бывший оператор Де Леон.
— Кончай ломать комедию, ты такой же бывший, как и я, — заявила Роза сварливо.
Голубой туман постепенно рассасывался, дом начал оживать. В нем, оказывается, повсюду выли, стонали, кричали от боли, плакали и ругались, особенно громко — на лестнице.
Кнехт взвесил на ладони коммуникатор и сунул его Розе под нос.
— Роза Де Леон, слушайте приговор.
— Да, конечно. Буду слушать и смотреть на тебя. И радоваться тому, как скоро ты умрешь.
— Слушай, пожалуйста, — сказал Кнехт. — Так положено. Это недолго, короткая версия.
Из коммуникатора раздался голос судьи, зачитывающего смертный приговор. Роза смотрела на Кнехта и нехорошо улыбалась. Барро стоял у окна и глядел на улицу. Кнехт подошел к напарнику.
— Где вторичная? — спросил он шепотом.
— Ландау увез!
— Ландау?!
— Старик. Вот почему его не было в конторе. Здесь он околачивался.
— Ну и ну!
— Сделал я ему пару дырок в задней двери, стекло разбил, а толку… Роза так прикрыла старика и девочку, что можно было только стрелять, ничего больше. Я их не видел и почти не чуял. Старею, видно. Прости, командир…
— Может, это все и к лучшему, — задумчиво протянул Кнехт.
Приговор и правда оказался коротким. Едва отзвучали последние слова, Кнехт сзади шагнул к Розе. Та встрепенулась, будто проснувшись, села прямее.
— Погоди, — сказала она, не оборачиваясь.
— Извини, нет времени. — Кнехт поднял оружие.
— Я должна тебе сказать, Эгон. Ты должен знать…
— …Что ты соврала мне про девочку?
Роза сжала виски руками, контуры ее тела вдруг расплылись перед глазами Кнехта, и он привычно зажмурился, чтобы стрелять вслепую, по одному чутью. Барро от окна прыгнул к креслу, но наваждение прошло так же быстро, как возникло.
— Уже не важно, — очень спокойно произнесла Роза. — Игра окончена, мой друг, игра окончена…
— Прощай, — шепнул Кнехт и очень по-будничному выстрелил ей в затылок.
— Пять минут, — сказал Барро, отворачиваясь к окну.
— Что это было? С ней?
— Ерунда какая-то. Если честно, не знаю. Не мой профиль. Может, она молилась так нашему мутантному богу, которого нет. Просила об отпущении грехов.
Кнехт нагнулся и сунул коммуникатор Розе под мышку, чтобы считать с чипа свидетельство о смерти.
— Какое решение по Ландау? — спросил Барро. — Сам понимаешь, в такой суматохе я не мог отследить, куда именно он направляется. Конечно, найти старика — пара пустяков. Но… Он ведь заплатил нам миллион! Тебе не кажется, что, говоря по чести, он выкупил у нас девочку?
— Я подумаю. Сказал уже: не исключено, это все к лучшему.
Кнехт подошел к Барро, взял с подоконника чудом уцелевшую вазу с цветами, швырнул букет на улицу, а воду вылил себе на голову. Подумав секунду, бросил вазу вслед за цветами.
— Хорошо жахнуло! — Барро огляделся, нашел на каминной полке еще одну вазу, схватил ее, выбросил цветы за окно и перевернул вазу над головой.
— Там нет воды, букет сухой, — сказал Кнехт лениво, садясь на подоконник.
— Три минуты сорок пять секунд, — предупредил Барро, швыряя вазу мимо Кнехта на улицу и запуская обе руки себе в волосы. — Там нет воды, но есть что-то подозрительно знакомое. О-па!
На ладони Барро лежал крошечный чип.
Кнехт на подоконнике одной рукой держался за левый висок, а другой растирал грудь в области сердца.
— Опять прихватило? — спросил Барро сочувственно.
— Как всегда. Отходняк. Ты нашел чип девчонки?
— Сейчас разберемся. — Барро прижал чип к коммуникатору и уставился на экран. — Ну естественно. Нашла место, где хранить. Все-таки Роза была редкая дура. Точнее, на редкость самонадеянная дура. Уж на что я самонадеянный дурак, а держу чип сына в банковском сейфе.
— Когда будешь вживлять?
— Вообще не буду. Когда парню стукнет шестнадцать, отдам ему — и пускай сам поставит куда захочет. Хоть в ухо. А ты своему уже поставил?!
— Куда, он крохотный совсем… Годам к пяти-шести поставим. В плечо. — Кнехт отпустил висок и, морщась, обеими руками массировал грудь. — Уф-ф, староват я для этой работы… Ничего, еще минуту — и побежим. Что там про девчонку?
— Да, в общем, ничего по нашей линии. Мария ее зовут.
— А полное имя?
Барро стоял посреди комнаты над трупом Розы, смотрел на Кнехта и постепенно бледнел.
— Знаешь, коллега… — произнес он медленно. — К дому едет много машин скорой помощи. Некоторые из них проскочат сюда раньше, чем спецназ замкнет кольцо. Врачей просто не успели предупредить. И я думаю, ничего страшного не случится, если мы позаимствуем одну машинку. Вместе с экипажем. Поднимайся.
— Не могу пока.
— А я тебе говорю, отрывай задницу от подоконника. У нас две минуты. Ну-ка…
Барро подхватил Кнехта и поволок его из комнаты. Кнехт с трудом передвигал ноги и тяжело висел у напарника на плече. Впрочем, у него еще хватало сил ругать себя последними словами за слабость.
— Ты был великолепен сегодня, — пропыхтел Барро, стаскивая Кнехта вниз по лестнице. — Теперь держись. Я все сделаю.
Кнехт вдруг рассмеялся. Потом закашлялся. А откашлявшись, рассмеялся опять.
— Похоже, Роза не врала насчет заклятия. Ну, Роза… Ну, ты даешь! Наша сумасшедшая сука породила та-акую… Сумасшедшую суку!
— Заклятий не бывает, — отрезал Барро. — Не знаю, на что способна девчонка, — Роза прикрывала ее изо всех сил. Может, она вообще нормальная! И уж заклятия она точно не накладывает, это я тебе гарантирую. И как нюхач своему командиру, и как мутант мутанту! Не бывает заклятий, понял?!
— А что бывает? — уныло поинтересовался Кнехт. — От чего я загибаюсь-то?
— У тебя банальный сердечный приступ, — сказал Барро, пинком распахивая дверь на улицу. — И ты не загнешься. Не позволю из вредности!
На улице было людно и шумно: наспех перевязанные израненные полицейские отгоняли от дома пострадавших, крича, что тут сейчас будут стрелять. Пострадавшие рвались внутрь спасать имущество.
