— Йоу, чувак, — отозвался Йол.
— Мне кажется, эта фраза уже вышла из моды, Йол.
— Значит я верну ее в струю, чувак.
— Я не… Короче, не обращай внимания. Я практически уверен, что наши плохие парни — это Эксельтек.
— Хм-м. Это нехорошо. Я надеялся, что это будет кто-то из двух других. Дай я выйду, чтобы мы могли поговорить.
— А я сомневался, дадут ли тебе ответить на звонок, пока ты под замком.
— Это невыносимо, — сказал он, и я услышал звук закрывающейся двери, — но я выхлопотал себе немного свободы, ведь формально я не под арестом, а только в карантине. Федералы разрешили мне обустроить мобильный офис, но из здания никто не выходит и не входит, пока мы не убедим их, что угрозы заражения нет.
— По крайней мере тебе разрешили разговаривать.
— В определенных пределах. Это невыносимо, чувак. Как мне давать интервью для нового альбома?
— Изоляция только добавит загадочности твоему звездному образу, — пошутил я. — Можешь еще что-нибудь рассказать об Эксельтеке?
— Все, что было, есть в тех бумагах, что я тебе дал, — пояснил он. — Значит, они… что ж, это плохая новость. Я как чувствовал, что это они. Мы ловили их на попытках внедрить шпионов под видом устраивающихся на работу инженеров.
— Йол, они наняли киллера.
— Та, о которой ты упоминал?
— Да. Напала на меня в переулке. Держала на мушке.
— Проклятье.
— Я не собираюсь просто сидеть и ждать, пока повторится нечто подобное, — сказал я. — Вышлю тебе на почту список с инструкциями.
— Инструкциями? — спросил Йол. — Для чего?
— Для того, чтобы меня не пристрелили, — ответил я, забирая у Тобиаса ноутбук. — Йол, мне нужно спросить. Что ты не рассказал мне об этом деле?
На линии повисла тишина.
— Йол…
— Мы его не убивали, — сказал Йол. — Даю слово.
— Но вы за ним следили, — подложил я. — Мониторили его компьютер. Иначе, как к моему прибытию у вас вот так запросто уже были готовые к печати записи всего, что он делал в сети за последние несколько месяцев?
— Да, — признался Йол.
— И он пытался слить информацию, — сказал я. — Выложить все детали проекта в сети.
Дион развернулся на переднем сидении и внимательно смотрел на меня.
— Некоторым инженерам не понравилось мое появление — ответил Йол. — Они посчитали, что их продали. Панос… этот тип не понимал последствий. Он готов был выложить все наши исследования, чтобы любой террорист мог о них прочитать. Не понимаю таких людей со всеми их викиликсами[15] и открытым программным кодом.
— После этих слов мне очень трудно поверить, — сказал я. — что ты просто его не устранил.
Дион побледнел.
— Я такими вещами не занимаюсь, — отрезал Йол. — Ты хоть понимаешь, во что может вылиться компании расследование убийства?
Мне бы очень хотелось ему верить. В некоторой степени это было мне даже необходимо. Иначе я запросто мог сам закончить эту миссию в виде трупа.
— Просто следуй инструкциям в моем письме, — сказал я и сбросил вызов.
Не обращая внимания на Диона, я стал писать сообщение. В это время на другой половине экрана продолжало воспроизводиться видео с камер наблюдения. Одри встала за моим сиденьем, наблюдая, как я набираю текст.
— Тебе следует пристегнуться, — заметила Айви.
— Если мы разобьемся, уверена, Стиви вообразит для меня пару очаровательно ужасных шрамов, — ответила Одри и указала на экран. — Распространить слухи? Об Эксельтеке? Это подтолкнет их к еще более отчаянным действиям.
— На это я и рассчитываю, — сказал я.
— Но это откроет сезон большой охоты за нашими головами! — воскликнула Одри. — Что, бога ради, ты вообще задумал?
Не ответив, я закончил письмо с инструкциями и отправил его Йолу.
— Дион, — спросил я, продолжая наблюдать за видео на экране. — Твоя семья религиозна?
— Мама — да, — ответил он с переднего сиденья. — А я атеист. — Он сказал это излишне решительно, словно прежде ему уже приходилось отстаивать свою позицию.
— А Панос?
— Тоже атеист, — сказал он. — Но мама, конечно же, отказалась это принять.
— Кто ваш семейный священник?
— Отец Франгос, — ответил он. — А что?
— Думаю, прошлым вечером кто-то выдал себя за него, чтобы получить доступ к останкам твоего брата. Либо так, либо отец Франгос сам замешан в краже трупа.
Дион фыркнул:
— Да ему лет девяносто. Он настолько набожный, что когда мама сообщила ему о моем решении пойти по стопам брата, он постился тридцать шесть часов, чтобы помолиться за меня. Тридцать шесть часов. Думаю, мысль об умышленном нарушении одной из заповедей убила бы его на месте.
Кажется, парень избавился от страха передо мной. Хорошо.
— Спроси, что он думает о своем брате, — попросила Айви с заднего сиденья.
— Похоже, он ему нравился, — хмыкнул Джей Си.
— Правда? — спросила Айви. — И ты сам пришел к этому выводу, да? Стив, я бы хотела услышать мнение о Паносе из источников, не относящихся к Йолу. Разговори парня, будь так любезен.
— Твой брат, — сказал я Диону. — Похоже, ты всерьез ненавидишь компанию, на которую он работал.
— Раньше все было нормально, — ответил он. — Пока они не стали строить из себя корпорацию. Сразу началась ложь, вынюхивание. На первый план вышли деньги.
— Какой ужас, — съязвила Одри. — Да на других предприятиях о деньгах вообще никто никогда и думать не думает.
— Но ведь твой брат не ушел из компании, — парировал я, не обращая внимания на комментарий Одри. — Выходит, не слишком уж переживал по поводу всех этих изменений. Полагаю, он был не прочь, чтоб какая-то часть тех денег перепала и ему.
Дион развернулся на своем сидении и уставился на меня взглядом, которым можно было поджарить яичницу:
— Деньги для Паноса ничего не значили. Он остался только из-за их ресурсов.
— То есть… ему нужно было оборудование «И-3», — сказал я. — А следовательно, их деньги.
— Да, но деньги здесь ни при чем. У брата были грандиозные планы. Он хотел лечить болезни. Он делал такое, о чем другие даже не подозревали. Предатели. Он… — Дион прервался на полуслове, резко отвернулся и отказался отвечать на все попытки продолжить разговор.
Я взглянул на Айви.
— Здесь серьезная героизация образа, — сказала она. — Подозреваю, дальнейшие расспросы открыли бы нам, что Дион планирует изучать биологию и пойти по стопам брата. Философия, манеры… Наблюдая за братом, мы можем многое узнать о Паносе.
— То есть, — прервал Джей Си, — ты хочешь сказать, что Панос был маленьким, надоедливым куском де…
