— Нет, это было бы слишком, но…
Оазис и впрямь был, мягко говоря, неухоженный. Там и сям без всякого порядка и смысла разрослись корявые кусты. Три деревца неизвестной породы медленно чахли, густо оплетенные проволочной лианой. В маленьком холме гигантские многоножки нарыли нор.
Здесь не было даже хижины. Правда, близ выбивающегося из земли и исчезающего в песке ручейка виднелись обомшелые руины какого-то строения, рухнувшего от ветхости неизвестно в какую эпоху, но никто и не подумал построить новую хибару. Жилищем феодалу служил навес из парашютной ткани на жердях. Жерди были настоящие, ткань — эфемерная.
Георгий Сергеевич недоуменно озирался.
— Нашли что-то интересное? — ревниво спросил Фома.
— Игорь, друг мой, я пытаюсь понять, как вы живете один.
— А я тут и не живу. Отсыпаюсь только. Есть у меня время, чтобы сидеть на одном месте?
— Я не о том…
— А о чем? А, понял!.. — Фома вздохнул. — Ну, в общем, была у меня женщина. Ушла год назад. Сказала, что не может так жить и не станет. Сказала еще, что лучше уж горбатиться в поле, зато с таким мужем, который всегда при ней, а не слоняется неизвестно где. Пробовал уговорить — без толку. Крик, слезы, истерика. Что ж я, насильно ее держать буду?
Георгий Сергеевич понимающе покивал.
— Сама ушла? — спросил только.
— Вот еще! Убийца я, что ли, одну ее отпускать? Довел до ближайшей границы и сдал Андриадису с рук на руки. Пусть он ей мужа подыщет. Который не шляется. Самому мне ей мужа искать, что ли? А! — Фома махнул рукой. Ушла и ушла. Наплевать.
Он лгал насчет «наплевать», но если Георгий Сергеевич и понял это, то не подал виду. Старик был наивен, но мудр. С ним Фома никогда не знал, что почувствует в следующую минуту: признательность или раздражение? Старик категорически не годился для этого мира, но ни покорный Юсуф, ни чем-то симпатичный строптивец Приветт, ни хозяйственный Урхо, ни даже щедрая душа Автандил не могли бы его заменить. Спору нет, феодал — защита и опора, но ведь и ему порой надо на кого-нибудь опереться.
Замковый камень в арочном своде — вот что такое феодал.
Сам по себе он ничто. Не сдохнет, но и только. Какое-то время. Потом начнет сходить с ума, всеми печенками ощущая свою ненужность, и сойдет. Быстро ли, медленно ли — какая разница! А там и до какой-нибудь ловушки рукой подать, вон их сколько…
Очень вовремя наступили сумерки. Фома терпеть не мог ходить по Плоскости «ночью». Иногда, правда, приходилось, если риск того стоил. Но, конечно, лучше было переждать, тем более в оазисе.
— Располагайтесь, — указал он на навес. — Там лежанка. Можете даже поспать, только недолго. Я разбужу.
— А как же вы?
— А я совсем спать не буду.
В другое время Георгий Сергеевич, наверное, возразил бы, но сейчас слишком устал. Поэтому он лишь кивнул благодарно и полез под навес. Немедленно оттуда донесся его удивленный голос:
— О, да тут книга!
— Только одна? — спросил Фома. — Было больше. Ну, значит, остальным срок вышел. Эти книги я вам не носил, вы ведь детективов не любите… Хотите угадаю, какая осталась? Дик Фрэнсис «Подкова аутсайдера», лошадиная морда на обложке, обложка лохматая. Угадал?
— Точно.
— Не велика премудрость, я ее последней выспал. — Фома почесал в затылке. — Хм, теперь я даже не уверен, есть ли на самом деле у Фрэнсиса такой роман или он его только задумывал… А может, и не задумывал даже. Почему бы вашему богу-инопланетянину не смастрячить компиляцию с лихим сюжетом, а? Разве это так трудно?
— Я бы не смог. — Высунувшись из-под навеса, Георгий Сергеевич покачал головой.
— Ну, я-то тоже. Но он — не мы. Он черт знает какой продвинутый, он все может.
— Ага, я вижу, вы все-таки прониклись!..
— Чего ж тут не проникнуться, — буркнул Фома, — все ясно. Вы спать-то будете? Советую. Времени мало, пользуйтесь, пока оно есть.
Он опустился на корточки у ручья, поплескал в лицо. Ему самому мечталось завалиться на боковую. Видно было, что Георгий Сергеевич очень хочет спросить, с чем связано ограничение на сон, но задал он другой вопрос:
— Игорь, друг мой… Мне не хочется показаться излишне любопытным, но все же: куда мы идем? Вы сказали: надо, и вот я с вами. Но я, простите, как суворовский солдат, хотел бы понимать свой маневр. Не отвечайте, если не можете, я пойму.
— В спальню, — буркнул Фома.
Он до сих пор не придумал иного названия важнейшей стратегической точки феода — небольшого пятачка посреди пустыни, где материализуются предметы из снов и не бывает ловушек. Чудесное место, волшебное место… Без него вообще не выжить, несмотря на оазисы. Орудия труда, предметы быта — все оттуда. Пусть все эфемерное, но ведь какой-то срок оно работает! Великое спасибо и на том.
А как назвать это место? Снилище, что ли? Ведь не сонмище же… Фома давно бросил ломать голову над этой семантической задачей. Спальня феодала и достаточно. Кому надо, тот поймет.
В первую минуту Георгий Сергеевич заморгал, во вторую — сообразил, что имеется в виду не эта лежанка под матерчатым навесом, в третью — потребовал уточнений.
— В каждом феоде есть одно такое место, — неохотно объяснил Фома. Иногда два, если они рядом. У меня — одно. Феод строится вокруг спальни. Это не значит, что спальня помещается точно в середине феода — думаю, здесь у кого как. Где-то, наверное, есть оазисы, лежащие слишком далеко от ближайшей спальни, чтобы для кого-нибудь имело смысл включить их в свой феод. Там никто не живет… а если и живет, то дикари какие-нибудь опустившиеся. И у нас-то жизнь не сахар, а там вообще полное прозябание.
— Местоположение этой точки… гм, спальни, естественно, хранится в тайне? — спросил догадливый Георгий Сергеевич.
— Само собой. И от соседей-феодалов, и от хуторян. Открою вам секрет: каждый феодал делает вид, будто умение выспать какой-нибудь полезный предмет — его личное свойство. Очень полезный обман. А на самом деле это свойство того места.
— И однако же вы меня туда ведете?
Фома вздохнул.
— А что мне остается делать? К тому же феодалом вы все равно не сумеете стать, не ваша это профессия. А там вы можете оказаться полезным.
— Ну да, ну да. Вы правы. Но ведь я могу запомнить дорогу и впоследствии проговориться…
— Кому? Дюнам? Песку? Другим хуторянам? Послушайте, Георгий Сергеевич, неужели вам хочется оказать им медвежью услугу? Сказано же: не введи в соблазн. Хорошо ли будет, если кто-нибудь из них сдуру захочет стать феодалом? Не имея к тому ни способностей, ни навыка? Хуторяне же первыми и пострадают. Феодал — это серьезная профессия, ей учиться надо, да и способности кое-какие иметь, чтобы не угробиться на первых порах. Нет сейчас в моем феоде хуторян со способностями!
