И грустно, и радостно человеку, который пришел на свидание со своей юностью, с прошлым, которое уже никогда больше не вернется.
Кто живет в тебе, старый дом? Как и прежде, старательно ухожен палисадник, будто и сегодня поработал в нем заботливый отец. И в ящиках под окнами смеются цветы…
В этот момент взгляд Северсона упал на мраморную доску над дверью. Выбитые на ней золотые буквы рассказывали, что в этом доме родился и прожил свою молодость верный соратник Амундсена, героический борец с ледяными просторами, который отдал свою жизнь служению человечеству и науке. А внизу доски свежая приписка: «…и был возвращен наукой к жизни и человечеству».
Вновь и вновь читает Северсон надпись. Радостно и тоскливо сжимается у него сердце; ему трудно поверить, что это написано о нем; как не верится и в то, что он действительно пролежал долгие десятилетия во льдах Арктики.
И не замечает он, что на него уже давно с порога ласково, с интересом смотрит седовласый старик.
— Ну, здравствуй, Лейф!
— Здравствуйте… — Северсон вздрогнул, взглянул на дедушку.
— Заходи, милый мальчик… Я давно уже жду тебя…
Старик взял гостя за руку, повел к дому. Северсон шел за ним, как в полусне. Но вот он опомнился:
— Скажите, откуда вы узнали, что я приеду?
— А куда бы тебя повела твоя первая дорога, как не домой? — улыбнулся дедушка. — Отдохни после путешествия, а я тем временем слетаю вниз, в городок, и привезу чего-нибудь поесть…
— Спасибо, дедушка! — искренне сказал Северсон, тронутый не столько словами, сколько интонацией старика. — Только очень прошу: никому ни слова! Не рассказывайте о моем приезде. Все равно меня тут уже никто не знает…
Дедушка ушел. Северсон остался один.
Старый буфет стоит там же, где и стоял, — только статуэтки и посуда расставлены немного иначе. В простенькой гостиной все дышит древним семейным уютом. Правда, стена напротив окна превратилась в галерею семейных фотографий. В центре висят три больших портрета: отца, матери и молодого Лейфа.
Северсон сел за тяжелый дубовый стол и пробежал глазами по резным стульям. Здесь он сидел когда-то в кругу семьи.
Воспоминания вдруг будто оживают. Ему показалось, что стол снова празднично накрыт. Отец поднимает бокал: «Итак, за дальнейшее продвижение по службе, дорогие друзья!» Да и почему же не выпить: младший чиновник занял наконец место, к которому так долго стремился.
Отец не привык пить: после третьей рюмки у него уже заблестели глаза.
— Ешьте и пейте, наступили лучшие времена! — восклицает он радостно.
Однако мать поглядывает озабоченно. Наклоняется к отцу и шепчет, — увы, слишком громко: «Сегодня празднуем, а завтра, возможно, опять затянем пояса… Ведь плата увеличилась ненамного. Лишь настолько, чтобы не брать каждый раз в долг…»
Некоторые из гостей услышали эти слова. Улыбки тускнеют на их лицах. Какое-то время они еще веселятся для приличия, а после по одному начинают прощаться: пора, мол, домой; их еще ждет много дел…
Это тяжелые воспоминания. Северсон пытается их прогнать. Он встает и идет к окну.
«Как там поживает мой дубок? — приходит ему на ум. — Не погиб?»
Возле груды камней высоко поднял свою крону могучий раскидистый дуб.
«Сколько времени прошло с тех пор, как я тебя, слабенького, бережно выращивал?.. Мы остались здесь вдвоем, вокруг нас все изменилось…»
Крона дерева тихо шумела, словно хотела поговорить со своим давним другом. Торжественную тишину дня нарушало только чириканье воробьев, затеявших какую-то ссору.
Северсон сел в траву, опершись спиной о ствол. Здесь, летними вечерами, они часто сидели с отцом, молча поглядывая на убогое село и долину под ними. Лейфу она казалась слишком тесной; он стремился улететь в неведомые дали, чтобы бороться и побеждать. А отец мечтал о том, как было бы хорошо, если бы он и все его соседи разбогатели и могли бы жить хотя бы так же зажиточно, как фермер Вестерсен…
Но как они могли бы разбогатеть?.. Край бедный, жизнь тяжелая…
И вот теперь здесь раскинулся поселок с роскошными виллами. Ярлсберг превратился в город.
На асфальтированной дороге, что вела из центра поселка к холму, появилась какая-то удивительная машина. Она имела элегантные обтекаемые формы и ехала совершенно беззвучно. Присмотревшись внимательнее, Северсон заметил в ней своего нового знакомого.
Остановив машину перед домом, старик занес в дом несколько пакетов и подошел к гостю.
— Ну, сынок, как тебе нравится родина? Расцвела, как девушка на выданье, не правда?
— Действительно, расцвела, дедушка. С трудом ее узнал… А чей это роскошный дом в центре поселка?
— А чей же — конечно, наш.
— Ваш?.. Простите, а как…
— Да уж, — засмеялся дедушка. — Я же даже не представился. Я — Олафсен.
— Олафсенов я знал хорошо… — вспоминал Северсон.
— Они жили на краю села, возле ручья. С Альбертом Олафсеном я учился в Осло. Однако Олафсены не были богатыми. У них было много детей, это правда…
— Самым младшим из тех детей и был я, — улыбнулся дедушка. — А видишь, я богат, и не только я, а все в нашем городе. Видимо, мы не поняли друг друга относительно того дома. Он принадлежит не мне или моей семье, а всем в городе. Это — наш Дом культуры… А это снежно-белое здание с солнечными окнами на противоположном склоне — наш Дом здоровья, то есть больница, как раньше говорили. А тот розовый дом возле входа в Бьйорнсонову котловину — пионерский дворец наших малышей… А теперь посмотри на Йотунский холм. Что ты там видишь?
— Кажется, там стоит обсерватория…
— Да, наша народная обсерватория. Люди теперь просто влюблены в астрономию. Мои внуки ходят туда каждую субботу вечером.
— А это что за большое стеклянное здание?
— Это наш новый, полностью автоматизированный текстильный завод.
Северсон сорвал стебелек травы, надкусил его кончик.
— Я все-таки не понимаю, откуда вы взяли деньги на такие дорогие здания? Одолжили их в банке или у какого-нибудь миллионера из Осло?
— Что ты, сынок?! Ни на банк, ни на миллионера нельзя было бы положиться. Пока были господа, солнышко нам не очень-то светило. Они заботились только о том, чтобы было хорошо им… Тайна нашего богатства кроется в другом. Скоро ты ее увидишь воочию… Но это — позже. А сейчас пойдем и выпьем по рюмке в честь твоего возвращения.
Северсон не заставил себя долго приглашать.
Глава XIII
У источника богатства
Сразу же после обеда Олафсен предложил Северсону осмотреть знакомые места.
