– Где вы научились?
– В плену у духов, – неохотно ответил Генрих Сергеевич.
– А я и не знал, что вы в плену были, – смутившись, сказал Грин.
Генрих Сергеевич улыбнулся и потрепал подростка по голове.
– Ты вообще многого обо мне не знаешь. Иди, потушите костер с пацанами.
Вика пошла помочь девушкам. Грин с Сергеем понесли пакет с мусором в машину.
– Как Мамай прошел… – сказал Рома недовольно, обозревая художественный беспорядок в салоне. Сергей оставил мешок и засуетился, пытаясь придать салону нетронутый вид. – И что ты делал здесь?
– Писю лизал, – честно ответил Сергей.
Рома поморщился:
– А ты знаешь, что ты отсосал у половины нашего района?
– Жаль, – сказал Сергей со вздохом. – Очень жаль, что эта половина района отказалась выебать меня…
Грин только покачал головой. Он, конечно, не знал такого слова, как «страстотерпец», но подумал Рома именно это.
* * *
Вика вошла в автобус и остановилась. Грину удалось-таки уболтать Генриха Сергеевича, и музыканты ехали в Хириши на клубном «газоне». Правда, вести его должен был не Рома, а парень из «Экклезиаста», Саша. Узкий проход почти полностью преграждала задница Рикошета, обтянутая кожаными штанами. Музыкант, наклонившись, рылся в сумке, поставленной на переднее сиденье.
В другое время Вика смутилась или рассердилась бы, но сегодня девушка находилась в очень хорошем настроении.
– Привет, Рикошет, – ласково сказала она заднице.
Рома заглянул через плечо Вики, чтобы выяснить причину неожиданной остановки. Парень нес не только свои вещи, но и Викин рюкзачок, да и сзади подпирали музыканты из «Экклезиаста», тоже грузившиеся в «газон».
– Рикошет, убери жопу, – проворчал Рома. – Не пройти, не проехать.
Гитарист выпрямился и отошел назад. Его зеленые глаза блестели на солнце, как осколки бутылочного стекла. В руках его была баклаха пива. Очевидно, ее музыкант и искал в своей сумке.
– А я тебя сегодня видела во сне, – сказала Вика, мечтательно глядя ему в лицо. – Ты лежал с простреленной грудью в каком-то ангаре…Или гараже, не знаю. Береги себя, смотри.
Брови музыканта приподнялись, и Вика механически подумала, что это удивительно просто – иметь такие черные брови при таких светлых волосах. Девушка обошла Витька. За ней последовал Грин, задев парня краем плотно набитой сумки. Что-то звякнуло.
– «Клавдия Ивановна видела сны. Ей снились девушки в кушаках, дворники, играющие на арфах», – язвительно сказал Рикошет вслед парочке. – «Гитаристы в ангарах с пробитыми головами и вязальные спицы, сами собой прыгающие по комнате. Пустая старуха была Клавдия Ивановна!»
Губы Вики дрогнули. Основная часть кожаного дивана была занята гитарами в чехлах и разобранными барабанами. Грину стоило немалого труда пристроить туда же их с Вичкой сумки. Но все же ему это удалось. Ребятам из «Экклезиаста» после этого ничего не оставалось, как сложить свои вещи прямо на полу по центру салона. Рома облегченно вздохнул. Повернувшись к девушке, он увидел, что Вика плачет.
– Ну чего ты? Не обращай внимания, – сказал Рома, обнимая Вику. Девушка всхлипнула. Парень достал из кармана носовой платок весьма сомнительной чистоты и неуклюже завозил по лицу Вики. – Рикошет, он такой…
– Перестань, тушь размажется, – мокрым голосом сказала Вика. Взяв платок у Ромы, она громко высморкалась. – Я ведь как лучше хотела, а он…
– Ну, ему же хуже, – сказал Грин. – Пойдем, пива выпьем.
Вика отрицательно покачала головой. Она была равнодушна к спиртному. К тому же, после хамского пассажа Рикошета Вике совсем не хотелось с ним пить. В любом случае, до Хиришей было три часа езды, и девушка полагала, что уж что-то, а выпить пива с музыкантами она еще успеет.
– Я пока книжку почитаю, – сказала она. – Вот там сяду в уголке, у окна, там еще место есть.
Рома замялся.
– А ты иди, конечно, – сказала Вика, поняв причину заминки. – Посиди с ребятами.
Грин благодарно чмокнул ее в щеку и вернулся в центр салона. «Акафист» разместился на длинном ряду сидений вдоль правой стенки автобуса, «Экклезиаст» уже устраивался у противоположной. Катя раскладывала нехитрую закуску. Сергей открывал окно. Катя как раз доставала из сумки стаканчики, когда Рома подошел к ней. Подтянулся и Рикошет.
– Ну зачем ты так с Вичкой, – сердито сказал ему Грин. – Классика, это, конечно, замечательно. Но только вот тут ей приснилось, что я к ней с забинтованной головой пришел. А через пару дней, когда я в техникум шел, какой-то чудак на букву «м» с пятого этажа горшок бросил. Прямо у моих ног разбился. Шел бы я чуть быстрее, и все, готово.
– С цветами горшок-то? – спросил Витек. – Или ночной?
Рома поморщился.
– Это правда, кстати, – вмешался в беседу Сергей. Он уже справился с тугой рамой, плюхнулся на кожаное сиденье и закурил. – Есть у Вики связь с небесами. Кто-то там докладывает ей… Вика мне тоже как-то раз сказала, что я ей приснился, весь черный.
– Синий было бы больше по теме, – заметил Рикошет. – Еще и трясущийся…
– А на следующий день меня гопники избили.
– С ума сойти, – сказал Витек непримиримо. – Прямо Ванга и Кашпировский в одном лице! Ничего, что я с вами в одном автобусе еду?
– Язва ты все-таки, Рикошет, – сказал Грин.
– Перестаньте, мальчики, – сказала Катя. – Садитесь уже.
Ваня, солист «Экклезиаста», прибежавший последним, захлопнул дверь автобуса и крикнул Саше:
– Трогай!
Газон зарычал, задрожал и тронулся.
* * *
Вика подняла глаза на Сергея. Тот улыбнулся.
– Вот ты где, – сказал парень. – А я уж подумал, что ты не поехала. А меня послали за гитарой. Будем репетипитировать.
Вика усмехнулась.
– Вот уж послали так послали.
Сергей заметил в руках Вики книгу. На обложке в весьма вольной позе расположилась девица в огромной шляпе с распутными глазами. Парень решил, что это какой-нибудь модный дамский роман.
– Что за книжка? – спросил он, осторожно вытаскивая гитару в потрепанном кожаном чехле из-под чьей-то сумки.
– «Записки дрянной девчонки».
– Ух ты… Должно быть интересно.
– Да не очень, – пренебрежительно ответила Вика. – Мне такое не нравится.
– Тогда зачем ты ее читаешь? – совершенно логично спросил Сергей.
– Чтобы знать, какой не быть, – ответила Вика, глядя на него ясными глазами. – Метод от противного.
Сергей расстегнул змейку, вытащил гитару из чехла.
– И как, узнала?
– В общем, да.
– Пойдем тогда выпьем с нами, – предложил он. – Пива чуть-чуть дерябнешь.
Он чуть склонил голову набок и показал пальцами это чуть-чуть.
– Ну, только если совсем чуть-чуть, – сказала Вика и отложила книжку.
