приятного мало. Люди могут вымереть или превратиться в полуроботов. А может, наконец-то достигнут мира.
Но ты ответствен. Не увиливай. Ты создал Риджли. Что будешь делать?
– Я… Должно быть какое-то решение.
Должно быть решение.
– Должно быть решение.
Должно быть решение!
Должно быть решение!
Должно быть решение должно быть решение должно быть…
Дюбро сел в пневмомобиль, пристегнул ремни и дождался, когда в глазах привычно потемнеет. Как только зрение вернулось, он откинулся в кресле и просидел так пятнадцать минут, пока машина мчалась к Нижнему Чикаго. Но его разум не отдыхал.
За прошедший месяц Бен Дюбро изменился. Он стал выглядеть старше своих тридцати лет, во многом потому, что взгляд его голубых глаз стал увереннее, а нижняя губа больше не отвисала. После гибели Сета Пелла он стал главным претендентом на кресло директора Департамента психометрии, а кронпринцу положено осознавать ответственность. Прежде Дюбро чувствовал, что Кэмерон с Пеллом защищают его, как бамперы. Он был не то чтобы пятым колесом, а скорее запаской. Теперь Пелл мертв, а Кэмерон продемонстрировал, что небезотказен. Рано или поздно на Дюбро свалится важная работа, и нужно быть к этому готовым. Гораздо лучше готовым, чем месяц назад.
Он изменился. Его горизонты расширились. Этому в значительной мере поспособствовали диалоги с Илаем Вудом и изучение общих концепций переменной логики. Он стал старше, способнее и даже мудрее. Например, теперь он понимал, почему не отменили предосторожности, введенные в военное время. Фалангисты побеждены, но местонахождение Нижнего Чикаго и других военных городов остается строжайшей тайной.
Безусловно, нужно быть готовым ко всему. Однако Дюбро не верил, что будет еще одна война. Он подумал о звездах. О мутанте ван Нессе и Риджли.
В эпоху Дэниела Риджли люди не путешествовали между планетами. Они были вовлечены в глобальный конфликт, длившийся неизвестно сколько лет. В их истории были завоевания и отступления, войны на истощение, пирровы победы и досадные неудачи. Все это тянулось с войны между Америкой и фалангистами и даже с более ранних времен. Это был путь, приведший к появлению Риджли и его удивительной, но бессмысленной культуры.
Один путь из многих. Немудрено, что Риджли выбрал не ту сторону, когда прибыл сюда из будущего. Неужели он считал, что фалангисты одержали победу? Или… вообще ничего не знал?
Предположим, не знал. Или знал, но решил, что его высокотехнологичные подарки сдвинут баланс сил в выбранном им направлении.
Но была и другая версия. Перемещение Риджли сквозь время и его последующие действия повлияли на само время. Перевели будущее на новый путь. Переменные будущие…
Дюбро снова вспомнил мутанта и то, что услышал от ван Несса о мире, которому теперь не суждено существовать. Ведь тот мир был порождением войны, многовековой непрерывной битвы, качели победы в которой раскачивались в сторону то одной, то другой нации. Война ускоряет технический прогресс, но в строго определенных областях науки. Ракетное топливо, орбитальные солнечные зеркала, антигравитация – все это работает против врага, но не против звезд.
Дюбро подумал, что все беды начались с Эдемского сада. Потом Каин убил Авеля. В любом раю случались конфликты. Но на холодных полюсах, в Сахаре и прочих негостеприимных краях, где человеку приходится завоевывать право на жизнь, существует товарищество, единство в борьбе против врага, что древнее самого человечества – против самой Вселенной.
А сейчас? На Земле, пусть ненадолго, воцарился мир. Оружие, топливо, технологические чудеса, предназначенные для разрушения, перестали применяться – но такие вещи не могут долго лежать без дела. В небе горят звезды, и далекие, но уже не кажущиеся недостижимыми планеты хранят свои секреты. Пока шла война, никто даже не пытался полететь в космос. Всеобщие усилия были направлены на достижение победы, а не на легкомысленные эксперименты.
Теперь все инструменты под рукой. Страны, достигшие высочайшей производственной эффективности, не могут сидеть сложа руки и ржаветь в невыносимой психологической летаргии. Им всегда нужен враг.
Не фалангисты. Враг стоит у врат небесных, бросая молчаливый вызов человеку с тех самых пор, как тот поднял глаза к небу. Появятся новые корабли, думал Дюбро в радостном волнении, от которого хотелось петь, – новые изобретения вроде этого пневмомобиля, но они не будут ползать под землей как кроты, а полетят к другим планетам.
Враг там. Враждебная Вселенная всегда заставляла людей объединяться. Вовне лежит будущее, которому предстоит стереть бессмысленную трагическую культуру Риджли, ведь будущее теперь идет по новому пути, не к фатальному глобальному конфликту, а к освоению всей Солнечной системы – да что там, всей Галактики!
До этого может пройти тысяча лет. Или десять тысяч. Но все равно Риджли не родится. Засушливая земля, создавшая его культуру, теперь обогащена питательными веществами, из которых взрастут такие достижения, о которых Риджли не мог и мечтать.
Мостик к звездам стоит уже много лет.
Но теперь человек может им воспользоваться. Может добраться до этих звезд.
Они были врагами, эти далекие, манящие, таинственные звезды. Они будут завоеваны. Но победа дастся дорогой ценой.
«Уходит старое и уступает путь новому» [87], – подумал Дюбро.
Пневмомобиль остановился. Дюбро вышел в Нижнем Чикаго.
«Нужно рассказать шефу, – подумал он, ступая на Путь. – Хотя… наверное, он и сам уже додумался».
Но шеф не додумался. Не мог додуматься. Роберт Кэмерон слишком долго сражался, и его битва требовала огромного нервного напряжения.
Когда такое напряжение вдруг спадает с тебя, результат может быть опасен.
Шеф был крайне уязвим.
Уязвим для фантомов.
…Должно быть решение должно быть решение должно быть…
Хватит.
Он не желал останавливаться. Даже в этой зацикленной мысли он находил своего рода убежище от непосильного груза ответственности, который, впрочем, представлялся ему справедливым наказанием. Виновные должны быть покараны. Он должен быть покаран. Он, Кэмерон, – военный преступник, в сравнении с которым Риджли невинен, как танк или самолет. Нельзя останавливаться. Не важно, найдет Кэмерон решение или нет, останавливаться нельзя. У него долг перед живущими, а не перед неизвестным будущим.
Так ли? Так ли? Он не просил, чтобы на него взваливали эту ответственность. Но незнание законов не освобождает от ответственности. Справедливость… справедливость… «Если же правый глаз твой соблазняет тебя…»
«Если же правый глаз твой соблазняет тебя…»
Да, решение есть. Не лучшее, но единственное. Нужно лишь обернуться.
Он обернулся.
Его рука машинально закрыла окно.
Стекло не съежилось от его прикосновения. Металлическая рама осталась твердой и холодной, как и положено металлу. Контруравнение, эта защитная скорлупа, все еще закрывало Кэмерона от любых врагов. Он это знал. Даже если кто-то из недоброжелателей выжил, он не сможет достать
