Синдзё поднесла пальцы правой руки к губам.
— Саяма-кун, ты пришел потому, что слышал мой крик?..
— Я оставлю это на волю твоего воображения. Лес, в который я вошел, окружала странная стена. Внутри оказался непонятный монстр, который мог быть разновидностью медведя. И там же оказалась и ты. И ты мне сказала, что в этом месте драгоценные металлы наделены силой.
Синдзё кивнула. Она и вправду об этом упомянула.
Когда Саяма увидел ее кивок, он склонил голову в ответ.
— Я не знаю, как работало твое оружие, но мои шариковые ручки и часы получили силу от драгоценных металлов. Если все это было подставой, то поистине великолепной. Вам бы потребовалось поместить порох или какой-то химикат на этом монстре. Однако…
— Однако?
Саяма стиснул рукой подбородок, и его лицо приобрело серьёзное выражение.
— Синдзё-кун, твое выражение лица не врало. Страх и напряжение не походили на заготовленную игру.
— Ты уверен? А что если этот страх и все остальное до сих пор были просто постановкой?
— Я заранее извиняюсь за то, что скажу, но ты не из тех актеров, что могут по желанию вспотеть и ускорить сердцебиение. И это был холодный пот, вызванный не физической нагрузкой. Ты также способна свободно воспроизводить тонкие слезы, вызванные скорее страхом, чем грустью?
— Н-ну…
Щеки Синдзё покраснели, и она слегка напряглась. Он мог все это видеть.
Понимая или нет, что она чувствовала в эту минуту, Саяма глянул вниз, выдавая многозначительный кивок.
— Да. Пот на твоей открытой груди был настоящим.
— Э?!
— И когда я отдыхал у тебя на коленях, твой прекрасной формы пупок двигался в такт твоему немного сбитому дыханию. Подобное вряд ли кто-нибудь сможет подделать. В особенности напряжение, видимое в отблесках твоей груди, через зазоры, которые твои руки не могли полностью… А! А!
— Замолчи!!
Когда в его сторону рефлекторно метнулось колено, Саяма отступил.
— Ч-то ты делаешь? Ты определенно неожиданная личность.
— Это мои слова! Чего ты вдруг начал все это рассказывать?..
— Я всего лишь перечислял улики в противовес твоему заявлению, что ты могла притворяться.
— Оу? Так ваши отношения уже на таком уровне. Это определенно все ускорит, — вмешался Ооширо.
— Вот так-то, Синдзё-кун. Я предполагаю, как раз тут ты должна произнести «Тэстамент».
— Я даже не знаю, с какого места начать тебя поправлять…
Саяма не обратил на это внимания, и повернулся к Ооширо.
— Так или иначе, я уже прочувствовал правду на себе. Если те загадочные явления и странный монстр были обманом, я бы мог их использовать для опровержения, но в данный момент я склоняюсь к тому, что все это было по-настоящему. С другой стороны, — Саяма выпрямил правую руку. Он указал ей на Ооширо, зашуршав рукавом рубашки, — я признаю, что произошло нечто странное, но это не значит, что я приму всё, что ты только что сказал. Как странные явления, так и монстр напрямую не связаны с существованием альтернативных миров. Даже если бы на них было выгравировали «сделано в альтернативном мире». Мы можем доказать существование нашего мира, потому что можем наблюдать его существование… Ты можешь доказать существование этих десяти альтернативных миров?
— Технически говоря — нет. Те альтернативные миры больше не существуют, — ответил Ооширо. — Но, я уверен, ты сможешь понять одну вещь: с каким бы феноменом ты не столкнулся, наступает момент, когда вполне естественно будет предположить, что это не обман. То же самое можно сказать и об идее альтернативных миров. Едва ты пересечешь определенную черту, ты осознаешь, что есть нечто не из нашего мира. И я тебе это покажу.
Вслед за словами Ооширо, ставни с обеих сторон коридора открылись.
Все произошло без шума. Едва те беззвучные ставни приподнялись, справа показался офисный этаж , и слева открылся громадный, трех ярусный ремонтный ангар.
Синдзё наблюдала, как Саяма переводил взгляд слева направо, через смотровое стекло.
«Как все пройдет?»,- интересовалась она. «Что он решит об этом мире?»
●
Перед глазами Саямы открылся мир, без четкого определения верха и низа.
Как офисный этаж справа, так и громадный ангар слева полнились столами, оборудованием, и рабочими на этаже. Но дело в том, что было кое-что еще.
— Они и на стенах, и на потолке…
Там находились люди и оборудование. Работа шла своим ходом.
Но слева и права потолок использовался, как еще один пол.
Словно зеркальное отражение пола, на потолке офиса выстроились столы. Порой местами даже виднелись декоративные растения.
Единственным отличием от нормального офиса было то, проход по центру был сделан из крытых огней, освещавших противоположную сторону. Потолок освещал пол, и пол освещал потолок.
На потолке, люди одетые в офисные костюмы взирали на мониторы и печатали на клавиатурах, ходили туда-сюда со стопками бумаг, и толкали телеги, полные документов.
Саяма изучал людей на потолке.
Хотя они стояли вверх ногами, их волосы не стояли дыбом, и их стопы не крепились к поверхности.
Неожиданно женщина с документами в руках задела бедром край стола.
Ко всеобщему удивлению, несколько листков разлетелось по воздуху. В развернутом состоянии они «упали» на потолок.
Она лихорадочно начала их собирать, и мужчина на полу под ней спросил, всё ли у нее в порядке.
Саяма за всем этим наблюдал.
Он продолжал молчать, когда Ооширо приблизился к одному из окон со стороны офисного этажа и его открыл. Люди на полу и потолке повернулись в его сторону.
— Ооширо-сан! — воскликнул голос.
Он кивнул в ответ, и спросил:
— У вас всё хорошо?
— Тэстамент!
Услышав это, Ооширо отошел от окна. Когда сотрудники вернулись к своим делам, Саяма, наконец, решился заговорить.
— Что это такое?
— Именно то, на что это похоже… Теперь взгляни налево.
Саяма проигнорировал то, как Ооширо снова поднял большой палец, и, послушавшись, посмотрел налево.
Там был трехъярусный ремонтный ангар. Коридор, где он стоял, был на уровне второго яруса, так что ангар разворачивался ярусом выше и ниже.
Обширный этаж окружал бетон. Люди работали там не только на потолке, но и на стенах тоже. Все четыре стены, пол и потолок освещались большими софитами, защищенными решетками по углам поверхностей и вдоль проходов.
В центре пространства располагался огромный объект. Это была бронированная человекоподобная машина размером около восьми метров.
Более того, он легко поднял обе руки и, стоя на цыпочках правой ноги, вращался.
