Радости моей не было предела - так хотелось размазать эту мразь по стенке, но времени было в обрез и я поступил слишком мягко - засунул скользкую клешню ему в рот, только задом наперед, чтобы трудно было вытащить. Испуганный Мося даже не дернулся. Да и все в зале словно в ступор впали - не решались приблизиться. То ли вид у меня был настолько свирепый, то ли разумно решили поберечь собственное здоровье.
Веня торопит меня - может нагрянуть милиция.
- Где Долорес? Эн? - я пожалел, что поторопился с клешней: Альперт мычит и машет ручкой.
- Вперед! - взъяреный голос мой как сирена.
Мы чешем за ним в одну из бесчисленных комнатушек, где и нашли несчастных. Хорошо хоть Эн способен, хотя и прихрамывая, двигаться подобно слепому кроту. Хуже с Долорес - ее придется нести на руках. Но предварительно я заехал Мосе по его шнобелю, чтобы помнил Козьму. Не знаю, что там у него посыпалось изо рта, когда он свалился - размолотые клешни или зубы, а может и то и другое мне это уже было не интересно.
Пока никто не был способен нас остановить и мы в безопасности. Припаркованный в тени джип, теперь оказался под самым пеклом и из распахнутых дверей на нас пахнуло горячим воздухом смешанным с винными парами - только спичку подноси.
Вдвоем с доктором мы штабелями уложили всех на заднее сиденье, а Долорес я заботливо устроил на самом верху.
- Веня, машину водить умеешь? - я сомневался, что смогу вести машину после того, как разделался с Мосей рука словно отсохла.
- Очень плохо.
- Ничего. Садись. Едем в сторону залива, где сдаются коттеджи, знаешь?
Очень плохо - это невероятно мягко сказано. Такое впечатление, что его учили ездить в Англии или Японии: так и тянет на левую половину дороги, - так что по шоссе мы двигались зигзагами, как тяжелый крейсер, пробираясь сквозь буруны из встречных машин, и я не уставал молить бога, чтобы мы добрались до места невредимыми.
Веня не смог вписаться ни в один в поворот и каждый раз срезал угол, заскакивая при этом на тротуар и только чудом оставляя в живых прохожих. Уже и не сосчитать, сколько мы испортили газонов и сломали чужих оград.
Наконец мы на месте. Трясущимися руками Венедикт уже еле вращает руль. Снова срезав угол, теперь он окончательно промахнулся мимо улицы и машина, пробив огромный рекламный щит скатилась прямо в воду. Мотор зачихал и, громко пукнув, заглох.
- Ну ты даешь! - я открыл дверь и упал в воду по самую грудь. Холодная, она привела в порядок мои нервы.
Людей было очень мало - только три рыбака на причале для катеров. Они посмотрели на нас, ничуть не удивлясь нашему появлению, а, скорее, рассердясь произведенному при этом шуму.
- Пошли.
Домик распорядителя, по сравнению с самими коттеджами, более походил на старый сортир с окнами. Сам распорядитель валялся на топчане без ножек, уткнувшись слюнявой мордой в грязный пол. На мои тычки он отреагировал загробным смехом, так и не раскрыв глаз.
- Падла, уже вечер, а устраиваться негде. Не до утра же ждать.
- Я знаю, что делать.
Веня вынул из кармана пузырек нашатыря и приблизил его к носу распорядителя. Тот поморщился, капризно захныкал во сне, требуя убрать "каку", потом, с треском, расползлись веки сначала одного глаза, затем другого.
- Свободные места есть?
Повторить пришлось раз пять, причем в последний - я уже потерял терпение и заорал ему в ухо:
- Я спрашиваю: свободные места есть?
- Зачем так орать? - только и ответил он, потянувшись за лежавшим на столике ключом.
Сунув его мне в руки, он снова впал в коматозное состояние.
- А номер какой? - я тщетно затряс его.
Рассмотрев как следует ключ, я нашел на нем нацарапанную цифру.
- Седьмой номер.
Вернувшись к джипу, мы обнаружили, что успели вовремя, потому что начавшийся прилив едва не лишил моих товарищей жизни: лежавший снизу Хулейкин уже начал пускать пузыри. Недюжинная сила понадобилась, чтобы в несколько секунд, вырвать его из рук смерти. Потом взялись за перетаскивание на берег остальных и еще долго сидели, приводя дыхание в порядок, во мраке наступившей ночи.
Я ощутил невероятный эмоциональный подъем, видя с собой рядом Долорес и уже так не беспокоясь за нее, как несколько часов назад. Физические силы же находились на пределе - страшно хотелось спать, но перед этим еще предстояла нелегкая работенка.
Каждого приходилось нести вдвоем: за руки и за ноги, почти сто метров до нашего домика. Когда и с этим было покончено, еще примерно двадцать минут ушло на то, чтобы ключ в трясущихся руках нашел скважину - не удивительно, что очутившись в зале, я валился с ног.
- Веня, ты меня извини - я должен привязать тебя.
- Твое право, - очевидно ему уже было глубоко наплевать, что я с ним стану делать - сил не было.
Не найдя ничего, что бы сгодилось на роль пут, я оставил эту затею и помог ему добраться до кровати.
- Завтра они будут как огурчики, клянусь, - сквозь зевоту пообещал Веня.
Я тоже хлюпнулся в пузатое кресло - на вторую кровать я устроил мою киску - и тут же уснул.
Глава 14.
Самый изумительный голосок разбудил меня.
- Кузенька, - мягкие пальчики погладили мою небритую морду.
- Долорес, - я сладко потянулся, схватил ее за руку и прижал к себе.
- Подожди, дорогой, - у меня завтрак подгорит.
Признаться ее отказ поразил меня, и я почувствовал, что еще больше завожусь.
- Здесь же люди. Не удобно. - она деликатно отвела мою ладонь, когда я погладил ее чуть выше колена.
Я был в шоке. Я не узнавал Долорес.
- Где Веня?
- На улице.
Я выскочил на мокрую от росы лужайку, где Веня тяжко швыркал носом, принимая воздушные ванны.
- Ты что с ней сделал?
- А что? - спросил он равнодушно, начиная приседания.
- Я ее не узнаю. Она не такая.
- А какая? Лучше или хуже?
Я задумался.
- Мне кажется - я хочу жениться на ней. Она просто чудо!
Он наконец оторвался от упражнений и прощупав собственный пульс, завалилися на скамейку, знаком приглашая меня сесть рядом.
- Значит моя задача удалась. Извини, я проявил излишнюю самостоятельность, не посоветовавшись с тобой. Я нашел, что ее разъедает неуемная страсть к мужчинам и по собственной инициативе я решил подсократить ее сексуальные запросы - хватит тебя одного.
- Ты уверен?
- Фирма веников не вяжет!
- А с остальными ты ничего не сделал лишнего?
- Нет, только восстановил прежнюю структуру. Они даже не просыпались.
Только сейчас я понял каким подозрительным стал. Видимо мои мысли не ускользнули от Вени.
- Мне ни к чему хитрить.
- А, черт с тобой.
Даже если он и продолжает работать на Амбулатория, уже все свершилось. В самом деле - я ничего не в силах предпринять. Только как быть дальше - а вдруг, в самый ответственный момент, мои друзья по указке Амбулатория или того же Вени пойдут против меня? Могу ли я верить им до конца? И к Долорес я еще долго не смогу привыкнуть, хотя нравится мне она стала больше.
