- Ну ладно, я пойду, пока народ действительно не нагрянул, - спохватилась Людмила, поспешая к выходу, пока совсем и бесповоротно не исчезла за дверью.
Наступило неловкое молчание, по обыкновению выразившееся в эдаком непосредственном своем проявлении, какое происходит привычно всегда, когда отлучается по той или иной надобности их общий знакомый. Но Андрей, все же, решил первым, наконец, нарушить его.
- У тебя такие же сигареты, как у моего случайного попутчика. Скажи, откуда они? - осторожно поинтересовался он.
- Оттуда, откуда и все. Просто необходимо знать номер товара. Покажу по случаю, как их правильно заказывать нужно.
- И что же, они действительно помогают? - Николай тут тоже поспешил вставить и свое слово.
- Не знаю, наверное, да. Впрочем, какая, по сути дела, разница.
Несмотря на то, что недавно говорила Людмила, у троих тут присутствующих буквально ниоткуда появилось странное и довольно навязчивое чувство, что в бар, вскоре определенно должны хлынуть толпы народа после недавно проведенного собрания, и абсолютно перевернуть все с ног на голову, предаваясь бурным несказанным эмоциям. Шум, уже заметно доносившийся с улицы, очень даже подтверждал предполагаемое. Он, все более нарастая и усиливаясь, образовывал в них весьма противоречивые чувства, становясь уже не острым и разнообразным, как выглядело в другие, обычные дни веселья, а однотонным и безграничным, даже несколько назойливым, точно большой рой насекомых желал устремиться исключительно в свой улей, в то место, где им медом было намазано.
Николай Петрович настороженно привстал из-за стола и, отодвинув недопитый стаканчик с вином в сторону, попытался разобрать в этом гаме какие-нибудь проблески отчетливых выражений или хотя бы отдельных слов. Андрей и Антон также, несколько обеспокоившись, во все глаза смотрели прямо на Николая Петровича с некоторым чувством тревоги и волнения, будто стараясь прочесть его мысли по одному только выражению лица. Они не стали дожидаться, что именно по такому поводу изречет Петрович, а проследовали к выходу и с нетерпением выглянули из-за дверей.
Толпа людей, человек около сотни или даже более того, как и подразумевалось, медленно перемещалась по направлению к бару, то ускоряясь, а то и останавливаясь вовсе, чтобы оживленно о чем-то поспорить между собой. Люди разного пола и возраста размахивали руками, как просто так, без явного умысла, так и с определенно ожидаемым действием, держа в руках различные средства самозащиты: ножи, топоры, арбалеты, а также и прочую хозяйственную утварь, однако абсолютно никоим образом не относящейся к вооружению. Кто-то даже схватил оглоблю и со всей дурости колотил ею о землю, очевидно стараясь, таким образом, отстоять излагаемую точку зрения.
- Да они сюда просто физически не войдут, как бы ни старались тут уместиться, - сквозь тень сосредоточенности, отображенной на лице, попытался пошутить Андрей, пробуя также изобразить на нем и некое подобие улыбки.
Антон совершенно серьезно и даже несколько укоризненно посмотрел на него, так ничего толком и не сказав в ответ. Шутка при данных условиях получилась весьма неудачной и слишком уж мрачноватой.
"Вовремя, однако, Людочка убежала, как будто чувствует одним своим местом, когда именно пропадать нужно, - подумал Андрей. - Поискать бы ее, предупредить, пока стало не слишком поздно, покуда весь бар действительно, по кусочкам не разнесли. Никогда еще не случалось такого оживления. Что же все-таки у них там произошло?". Но рассуждать, так или иначе, было уже некогда, так как промедление при таких обстоятельствах грозило чрезвычайно серьезными последствиями.
- Необходимо закрываться, и желательно, как можно скорее, - словно приходя в себя, прокричал Андрей, забегая обратно внутрь. - То нам явно не поздоровиться.
Он быстрее поспешил в подсобку, за дверями которой недавно пропала Людмила, дабы, вероятно, получить непосредственно уже от нее подобное распоряжение.
- Ай, да ну их, в самом деле! Будь что будет, - наплевательски рассуждал Петрович, наливая себе очередной стакан вина и махая рукой в сторону дверей. - Погром так погром. А что кричать, чего шуметь, пусть даже и конец света. И что из того? Все как с ума посходили. Наверное, все-таки нужно было посетить собрание в этот раз.
Антон, за столь мало прошедший период времени, не произнеся ни единого звука, уже, словно со стороны наблюдал за происходящим вокруг, будто данные бурные события его не касались вовсе. Он старался не обращать внимания на оживление, царившее повсюду, однако же, незаметно для собравшихся, не забывал то и дело проверять, на месте ли находятся нужные средства самообороны.
- И частенько у вас такое безобразие происходит? - проговорил он, наконец, сдавленным голосом.
- Бывает время от времени, - отвечал ему, уже порядком захмелевший Николай Петрович, прищуривая для большей убедительности сразу оба глаза. - Так, по разному поводу, да случается иногда. Надо же людям чем-нибудь заниматься. Сейчас Людмила бар закроет, а они уж там пускай сходят с ума, как хотят.
Тут из дверей выскочила испуганная Людмила, совершенно побледневшая от всех представляемых ею последствий.
- Вот же, сидят, как ни в чем не бывало! - выкрикнула она и кинулась к центральному входу. - Не видите, что происходит. Скоро от нас тут и мокрого места не останется. Ну-ка, давайте, помогите мне.
Выбежавший вслед за ней Андрей уже поднимал тяжелую задвижку, чтобы заблокировать двери, но не успел буквально совсем немного. В бар ввалился довольно грузный, моложавого вида мужчина, на скидку лет сорока пяти отроду, хотя возможно на самом деле состоящий возрастом, уже близким к годам пятидесяти или даже намного старше того. Ростом он казался, необычно для себя самого, выше положенного среднего, видевшимся таковым определенно из-за старинных кожаных сапог на каблуках, надетых, как и было нужно, с некоторым достоинством и шиком. Ввинченные массивные шпоры для поездок верхом еще больше подчеркивали весь тот бравый настрой, с коим данный гость проник в это питейное заведение, нарушая атмосферу вполне дружеского расположения. На голове великолепно красовалась шляпа с большими полями, прижатая с боков чуть заметной тесемкой, из-под которой выглядывали бывшими когда-то черными как смоль, красивые кудрявые волосы, уже почти все до основания подернутые сединой. Довольно-таки приличная кожаная куртка с толстым и, по всей видимости, очень дорогим мехом, вшитым в нее металлическим замком-молнией, прикрытым наполовину высовывающимся изнутри шерстяным вязаным шарфом неким особым образом являли всем остальным людям эту далеко не простую при здешнем жизненном укладе личность. Штаны выглядели так же, как и сама куртка, теплыми и прочными. Данное его одеяние предполагало собой еще и необычайно мощную защиту от всевозможных неожиданных нападений местных злобных хищников, как известно снующих близ поселка, словно скопище саранчи над цветущим полем.
