Ознакомительная версия.
Обычно я приходил к дверям кабинетов за пять минут до назначенного срока. Совесть должна быть чиста.
Андрей Васильевич Дробышев оказался высоким худощавым мужчиной с блеклыми, редеющими, зачесанными назад волосами, с маленьким ртом, о таких ртах говорят — сжат в куриную гузку. Однако чувствовалось воспитание, чувствовалась раз и навсегда привитая выправка. Я знал, что он из старой офицерской семьи, что окончил суворовское училище — а там и вальс Штрауса танцевать учат не хуже, чем в оперетте.
Он был в штатском. А термин «…и два искусствоведа в штатском» как раз был популярен в годы моей молодости.
— Добрый день, Борис Петрович, — сказал он, сам открыв дверь кабинета ровно в три. — Заходите.
Я сполз с кресла, взгромоздился на костыли (получилось довольно ловко, как в молодости) и прошел в распахнутую дверь. Там встал перед гостевым стулом, соображая, смогу ли на него взобраться.
Он, все поняв, взял меня под локоть и подсадил. Сам сел напротив — за пустой стол.
— Чем обязаны, Борис Петрович?
Доброжелательность у него была вполне профессиональная.
— Меня к вам направил полковник Кабанов, — сказал я. — Мы с Кабановым знакомы целую вечность, если он что-то советует, то обычно за свои слова отвечает. Так вот, Андрей Васильевич, я вам расскажу про одну экспедицию, чтобы вы поняли, насколько я владею информацией.
— Когда вы записались на прием, Борис Петрович, я навел справки. Если это экспедиция в Атлантиду, или по следам зеленых человечков, или поиски птеродактилей в лесах средней полосы, то тут я ничем не могу помочь.
— Это — экспедиция, которая направилась неделю назад на Семеновские болота. Знаете, под Протасовом?
— Протасов — это где?
Глядя на него, действительно можно было подумать, будто не знает. Ну что же — всегда приятно пообщаться с профессионалом. Я взял с пола свой «дипломат», положил на колени и достал заранее приготовленную карту местности.
— Вот тут, Андрей Васильевич. Видите — от Москвы ночь пути.
Он честно изучил карту.
— Я вас слушаю, — сказал спокойно. — Итак, экспедиция на Семеновские болота.
— Туда отправились человек — известный исследователь Александр Фоменко, публикуется под дурацким псевдонимом «Новодевичий», это, извините, моя заслуга, так получилось. Еще — программист Алексей Золотухин, бизнесмен Владимир Куренной. С ними были журналист Виктор Костомаров и его невеста Марианна Древлянская. Я поехать не мог — сами понимаете. Экспедиция собралась совершенно спонтанно, потому что Костомарова очень заинтересовала аномальная зона на Семеновских болотах, белое туманное пятно. Когда через два дня от ребят не поступило ни одного звонка, я забеспокоился. Потом в мои руки попала информация — и я понял, что к пропаже экспедиции имеет непосредственное отношение ваше ведомство. Вот я к вам и пришел.
— И что же это за информация? — спросил Дробышев.
— Информация такая — когда экспедиция проводила эксперименты с пятном, на нее внезапно напали люди в камуфляжных комбинезонах. Началась стрельба. Особенный интерес эти люди проявляли к рюкзаку, в котором был рабочий ноутбук Золотухина. А в ноутбуке Золотухина — недоработанная программа, которую сам он называл «Маршрут». Это программа, позволяющая рассчитать появление и дрейф межвременных проколов и петель. Вам это что-то говорит?
— Я иногда читаю научно-популярные журналы, — ровным голосом ответил Дробышев. — То есть, программа позволяет рассчитать место, куда нужно войти, чтобы попасть в прошлое.
— Не только попасть. Она рассчитывает точку в прошлом, куда нужно войти, чтобы выйти в нашем времени. Силами четырех человек было сделано то, ради чего вложены бешеные деньги в проект «Янус».
Я назвал слово, которое должно было вызвать хотя бы тревожный взгляд. Но он помедлил с ответом — и мне этого было достаточно.
— Вы про ту сумасшедшую затею? — спросил Дробышев. — Про ту аферу? Неужели вы, взрослый человек, принимаете ее всерьез? По-моему, больше смысла в этих ваших маршрутах. Но и тогда я не совсем понимаю, почему вы обратились в наше ведомство. Путешествия во времени — не наша, так сказать, епархия. Я могу направить вас к человеку, который в этом разбирается лучше меня.
— Речь идет о путешествии во времени, которое против своей воли совершили ваши коллеги в камуфле и с полным боекомплектом.
— Почему вы решили, что это обязательно мои коллеги? — Дробышев позволил себе усмехнуться.
— Я не имею доступа к секретной информации, — сказал я. — Вы можете легко проверить — и никогда не имел. Только к общедоступным публикациям. Но я аналитик. Я — историк, понимаете? А история — это как идти по болоту. Видишь несколько кочек — и по их расположению догадывайся, где топко, где сухо. Это как сплавляться по реке. Дна не видишь, подводных камней и мелей не видишь, но вот легонькая рябь — и по ней ты точно скажешь, где мель. Мне не нужно было секретной информации — доступной вполне хватило. Хватило знать, что на экспедицию было совершено нападение, чтобы догадаться, откуда тут ноги растут. Хотите знать, что я понял?
— Любопытно, — холодно произнес он.
— Думаю, что не удивлю вас, если скажу, что проект «Янус» под угрозой срыва. И этот срыв запланирован. Тот, кто с самого начала держал руку на пульсе, сделал ставку на самое надежное, что только может быть в мире, на жажду наших господ предпринимателей обвести партнера вокруг пальца, прокрутить кредитные деньги, для того не предназначенные, затерять их в бумагах и вообще прикарманить. Если завтра объявят конец света, сегодня они еще будут прокручивать свои миллионы…
— На том стоят, — подтвердил Дробышев.
— Когда я увидел, что вы вмешались в это дело…
— Я?..
— Ваши коллеги, простите. Многое стало на свои места. Банк готов прекратить финансирование, потому что эксперты наконец-то доказали нелепость проекта. Сказки для моей младшей внучки! Просто независимая экспертиза, которую заказал банк, была более чем зависимой. Проект «Янус» не безнадежен. Он опасен — но не безнадежен! Но ваше ведомство ограничено в средствах. Вы не можете вложить в проект столько, сколько могут буржуи. Вам было проще позволить довести его до той стадии, когда основные средства вложены, и дис-кре-ди-ти-ро-вать!
— Интересная версия. Я бы еще только хотел понять, для чего нам — нам! машина времени.
— А потом, когда банки попытаются вернуть хоть часть кредитов, начать игру. Настанет день, когда все стороны пойдут на мировую, чтобы хоть какие-то деньги вернулись. И тогда недостроенный объект будет куплен подставными фирмами за символическую сумму и работы на нем возобновятся. Но уже в обстановке глубочайшей секретности.
Ознакомительная версия.
