— Пошла вон, старая ведьма! — хрипло закричал Веске. Лицо его судорожно перекосилось. — Твое место на кухне!
Фрау Бункер попятилась.
— Это еще не все, милейшая фрау Бункер. Поговорим о ваших соседях. Вы что же это, заговор за моей спиной затеяли с Айкельсонами?
У фрау Бункер забегали мурашки по спине. Язык отказывался ей повиноваться.
— Помилуйте, господин Веске...
— Ничему не поверю, пока не получу донесение о том, где скрывается Айкельсон. Ясно? Пошла! — заорал Веске и захлопнул дверь, ударив ею фрау Бункер по ногам.
Фрау Бункер недолго оставалась в доме. «Спасаться! Бежать от изверга! Ведь уморит... уморит...» Она сняла с гвоздя свою кошелку и вышла на улицу. На другой стороне стоял мальчишка и, ухмыляясь, на нее смотрел.
— Чего зубы скалишь? — огрызнулась фрау Бункер.
— Есть дело, тетка, — подмигнул мальчишка.
«Да это же поваренок Руди из ресторана! Помощник того Трассена, которого выслеживает Веске. Что ему здесь нужно?»
Фрау Бункер с достоинством перешла на другую сторону.
— Поговорим, тетя, — нагло предложил мальчишка.
— Какая я тебе тетя? Смотри, не попасть бы тебе куда следует!
— Есть билет на экспресс, — шепнул Руди.
— Врешь! — так же шепотом ответила вдова.
«Эх, уехать бы из Гаммельна и возвратиться, когда все уляжется. А главное — бежать от Веске! — размечталась вдова. Но откуда у мальчишки билет? Только от Трассена! Он же сейчас главный физик».
— Покажи билет, — отрывисто сказа-да фрау Бункер. Отличить фальшивый бланк от настоящего она-то умела.
Руди вытащил из внутреннего кармана куртки глянцевую карточку. Фрау Бункер впилась в нее глазами. Номер поезда. «Совершенно секретно». Таблица для пересчета времени поезда на время Гаммельна. Она посмотрела на свет перфорированные дырочки. Все правильно. Указано время отправления, номер вагона.
— Сколько просишь?
— Договоримся, тетенька.
— Да что ты заладил: тетя, тетя!
Руди пристально на нее Посмотрел.
— А потому, тетя, что я приехал к вам погостить из пригорода, помочь по хозяйству. Если надо — услужить самому господину Веске!
«Вот оно что!» — фрау Бункер сделала вид, что рассматривает билет, и взвешивала в уме: что опаснее — служить ли Веске или быть союзницей его врагов. «Пожалуй, лучше смыться», — решила она и, посмотрев еще раз на драгоценный билет, равнодушно сказала:
— Ну что ж! Живи у меня, если хочешь, племянник. А я поеду по этому билету.
— Вот и отлично, тетенька! — обрадовался «племянник».
— К билету бы еще марок двести на дорогу. Поиздержалась я со своим постояльцем.
— Деньги потом, — отрезал Руди.
«Когда это потом? — хотела спросить фрау Бункер, но прикусила язык. — Пусть делают что хотят. Мое дело сторона». Национал-социализм ее больше не привлекал.
Фрау Бункер повернула к дому и в сопровождении «племянника» отправилась в погреб за продуктами для ужина. Потом они начали готовить рагу из потрохов, в этом деле поваренок был большой мастер, и вдова с удовольствием отметила выгоды своего перехода в другой политический лагерь.
Однако когда вечером Веске вернулся с вокзала домой, фрау Бункер обуял такой страх, что она в сильнейшем ознобе улеглась под перину, положив к ногам грелку, а билет для поездки в иное время спрятала под подушку. Ужин постояльцу понес «племянник».
Веске явился разъяренный. День снова окончился безрезультатно. Трассен исчез. Его видели в городе, но не успели задержать. Завтра Веске приступит к облаве. Медлить нельзя. Он отстегнул кобуру с револьвером и положил ее в тумбочку у изголовья. Тут дверь отворилась, и в комнату вошел мальчишка с подносом в руках.
— Извините, господин Веско, я без стука...
— Кто такой?
— Я племянник фрау Бункер. Тетя заболела, и я принес дам ужин.
— Поставь на стол и убирайся.
Но мальчишка угодливо взмахнул крахмальной салфеткой и начал старательно накрывать на стол, не забыв при этом поставить пепельницу на тумбочку.
— Я сказал: убирайся! — повторил Веске и резко задвинул ящик тумбочки, в котором лежал револьвер.
Словно не замечая раздражения Веске, Руди снял металлическую крышку с горячего блюда и, полюбовавшись своей работой, неторопливо удалился.
Веске сел за стол и принялся ужинать, рассеянно поглядывая в окно. В вечерней тишине стукнула калитка. Мимо дома медленно прошел человек. Веске застыл от изумления, потом вскочил, толкнул ногой дверь и выскочил из дому.
Услышав стук калитки, к окну прильнула и фрау Бункер. Она увидела, как ее постоялец в черном железнодорожно-эсэсовском мундире выбежал на улицу. Господин Веске за кем-то гнался! Фрау Бункер показалось, что его сужающаяся на бегу фигура превращается в черного таракана с паучьими лапами. Кого же он догоняет? Ага! Так и знала! Бывшего повара из ресторана Трассена! Тот тоже сужается — значит, убегает!
Но тут Веске что-то крикнул Трассену, и тот остановился. Никак драться будут? Фрау Бункер охватило сладкое чувство ужаса, и она от души пожелала своему руководителю в национал-социализме скорейшей смерти. Но драки не произошло. Веске начал с Трассеном разговор. Трассен что-то ответил, потом только слушал и кивал, соглашаясь. Веске посмотрел на свои часы, показал на них Трассену. Трассен снова кивнул, и они расстались. Фрау Бункер уныло сползла с подоконника и поплелась на кухню.
Шестизарядный револьвер Веске был передан Трассену «племянником» фрау Бункер еще до рассвета. Лео и Руди встретились на окраине города около той самой часовой мастерской, где Трассен когда-то нанимался на работу.
— Ты успел положить в кобуру камень вместо револьвера, Руди?
— Да.
— Я старался задержать Веске на улице подольше. Он гнался за мной до поворота.
— Фрау Бункер догадывается, что я был в комнате Веске.
— Билет на экспресс она взяла?
— Да. Сначала не поверила, что он настоящий.
— Не показывайся, Руди, в городе до вечера.
— А вечером собираемся у вокзала?
— Только не на самой площади, а в переулках. Радиус действия оружия мне еще неизвестен.
Руди коснулся револьвера, лежащего на ладони Трассена.
— А что будет, когда эта штука заработает?
— Я еще сам не знаю, Руди... Расчет должен сделать профессор Айкельсон. Прощай, Руди. Надо торопиться.
Трассен вышел из города через редкий лесок. В руке он нес самое страшное оружие в условиях Гаммельна.
Он постучал три раза в дверь домика лесничего.
— Это ты, Лео?
