чуть слышно.
Не ругаешь дождь с бездомных крыш. — Поддержали песню остальные.
Почувствовалась усталость, ноги Ильи и Кирилла стали ватными. Под конец песни они уже сидели на своих кроватях. Тягучая мелодия успокоила и отрезвила головы. Даже Ваня присоединился на третьей строчке. И почти сразу все уснули крепким сном. После бессонной ночи и ярких впечатлений нужно хорошо выспаться, чтобы нервная система восстановилась. В этот раз события, произошедшие на глазах свободных, оказались слишком переломными и критическими. Жители квартиры уснули навсегда. Очередная яркая вспышка уже не разбудила хозяев. Был удар. Бетон посыпался с потолка огромными кусками, накрывая покрывалом с головой замерзших людей. Затем последовал свет. Взрыв. Огонь.
* * *
Наташа лежала абсолютно голой на грязном льду с вмерзшей черной землей. Рядом совсем поникли итак почти безлистные кусты смородины, потерявшие согревающую крышу. Девушку прикрывал металлический обломок. Рядом копошился Илья, ее близнец. Он пытался оттащить тяжелый кусок, но ничего не выходило. Сцену освещал слабый синий свет.
— На нас что ли атака? — Смеялась Наташа, не чувствуя холода и привыкшая к безопасной боли. Девушка находила смешной озабоченность брата.
— Уснули или притворяются. Этот дед у них храпит, здесь слышу. Как бы ударить их электрошокером. — Ворчал Илья, крутясь вокруг обломка, дергая его с разных сторон.
— Подожди, может, их еще с города скинем. Ааа! — Голая попыталась проползти спиной, но в бедро намертво врезался кусок железа. В момент движения девушки он прорезал бедро на несколько миллиметров и вызвал резкую боль. Вновь осознав, что эта боль не опасна, девушка смирилась и перестала уделять ей внимание. — Они проснутся, помогут.
— Да, теперь их очередь бояться. Вот они и притворяются. Надоело! Попробуй еще проползи. — Илья сел на подтаявший от горячих обломков лед и посмотрел в сторону Воронежа. Ничего не было видно.
— Давай подождем! Все-таки больновато. — Смеялась Наташа.
— Думаешь, это действительно из-за нас?
— Да.
— Третья сбежала первый раз за всю историю мира. Ты права.
— Да, такого еще не было.
— И зачем нам возвращаться?
— Я соскучилась по родителям.
— А я по Андрею.
— Думаю, тебе он не будет так рад.
— Зато я буду рад!
— Ха-ха-ха и в жопу Гнев!
— Мне нравится, как ты стала говорить.
— Ты же всегда об этом думал. А теперь можно все.
— Да! В жопу Андрея!
— А потом этих лучевых!
Близнецы легли на лед и любовались вспышками бомб в темноте мусорного кольца. Удары казались музыкой. Это марш победы двуединого против всех. Чем сильнее атака, тем страшнее замысел ответа. Город даже не подозревает, что за перемены подготовило для них меньшинство. Несмотря на металлическую ловушку, казалось, что все мучения позади, теперь началась жизнь.
Через пару минут пробрался солнечный свет. Летящие искры уже было не рассмотреть, зато хорошо стал виден черный дым в округе. Точно кольцо окутало живое и не хочет отпускать. Мощный звук напугал близнецов, затем потемнело и в одном сантиметре от Ильи, между молодым человеком и входом в убежище свалилась горячая громадина. Наташа видела, как вход в квартиру сначала выломало, а потом занесло тяжелыми обрывками металла. От удара обломок на Наташе перекатнулся, и она освободилась. На обломке красовалась часть надписи: «НЕЖ 2400». Близнецы подошли к черному дыму. Никто не мог выжить. Вместо двери появилась новая табличка «ТАМБ». Она напомнила Наташе и Илье когда-то решившую их судьбу надпись «Утилизация». Старая история закончилась, пора открывать новую страницу, менять таблички в городе.
Глава 16
Слабое освещение прятавшегося солнечного света прятало искусственное уродство Земли, выставляя напоказ ее природную красоту, декорированную ползущими и бегущими существами с вросшей в кожу одеждой. Люди навсегда спрятались в огромные бункеры, которые запутывают зеркальными отражениями наблюдателя, сливаясь с окружающей средой. Можно найти парочку человек, если хорошо присмотреться. Они бегут в свои убежища, завершая все солнечные работы. Есть и еще двое уродцев, отражающихся в одном из городов, кажется, что их четверо. Абсолютно голые, прикрытые только бурой кровью, они сидят на рассыпавшихся осколках и мусоре, откинув руки назад.
— Солнце заходит.
— Да, придется здесь ночевать.
— Может, попробуем еще.
— Еще раз падать с такой высоты. Мне хватило, когда я у лучевых лежала.
— Посмотри, ведь ни царапинки!
— Нет. В темноте еще не видно, за что цепляться.
— Точно не полезем?
— Точно-точно! Давай выспимся, там уже не до этого будет.
— Давай. Но если что, я готов.
В этот день мусорная дыра расширилась в разы. Солнечный свет окутывал окрестности Воронежа несколько часов. Близнецы не торопились к городу, поскольку не знали, как часто бывает светло и как долго. Они подошли только через час, потратили еще много времени, чтобы обойти один угол города. Поняв, что вход вряд ли будет похож на классическую дверь, они стали искать другие способы попасть внутрь замаскированного бункера. Решение пришло неожиданно. Отражение сухих веток напомнило Илье лестницу. Тогда молодой человек предложил сестре забираться, цепляясь за разбитые и отклеивающиеся зеркала. Способ оказался довольно простым, вот только высота представлялась недостижимой. После нескольких падений со ста метров энтузиазм близнецов поубавился.
— А помнишь, я ходила в кино на фильм про атаку лучевых?
— Да, они были со стрелами, а наши их обстреливали с пулеметов.
— Лучевые выкрикивали какую-то брань.
— А теперь мы стали теми антигероями.
— Да, только пулеметами теперь не отделаются.
— Топтунья тогда была единственной, кто раскритиковал фильм.
— А мне и сейчас нравится. И нравится, что мы на другой стороне.
— Мне тоже.
— Кстати Топтунья. Я не видела ни ее, ни коляски. Мы ведь точно должны были пройти это место.
— Может место закрыли.
— И убрали труп?
— Убрали труп. Ты права, для этого надо спуститься и подняться.
— Получается, они умеют это делать.
— И Топтунья что-то про это знала.
— А я ее почти и не знала, выходит.
— Я так хотела умереть, чтобы все закончилось.
