никого, кроме случайного полицейского, который пристально разглядывал его, стоя под фонарями на углу. Затем, через несколько мгновений, до его ноздрей донеслись дуновения свежего солёного воздуха, и он, проходя между последними огромными зданиями, миновал нависающие над улицей рельсы надземки и оказался в тихом маленьком парке.
Как рассказывает Уорли, он прошёл половину пути по тёмному парку, направляясь к южной ограде набережной, прежде чем почувствовал, что перед ним находится что-то необычное. Сверкающие воды, уходящие в темноту, скользящие по ним тут и там огоньки небольших судов, другие далёкие мигающие огни Бруклина и городов Джерси, разбросанные слева и справа — вот и всё, что привлекло его внимание в те первые мгновения. Затем, приблизившись на несколько ярдов к южному ограждению, он резко остановился. Внезапно он увидел перед собой огромную блестящую мокрую массу, которая лежала на краю волнолома и, казалось, медленно двигалась.
— Это было так, — говорит он, — словно кто-то высыпал на край парка огромную массу блестящего желатина, мокрого и поблёскивающего в свете нескольких фонарей, разбросанных по окрестностям. По всему краю парка, вдоль его набережной, простиралась некая блестящая масса, свисая со стены в плещущиеся морские воды, и, поскольку казалось, что она медленно движется, я подумал, что в этот момент она стекает в море. Затем, стоя там и глядя на это плавное движение блестящей массы, я увидел нечто, заставившее меня в изумлении протереть глаза. Я увидел, что блестящие массы вовсе не стекали в море, а поднимались из него!
На мгновение Уорли застыл в полном изумлении, глядя на это вещество. Серая, блестящая масса медленно и плавно перетекала через край стены из плещущегося внизу моря, неуклонно растекаясь по территории парка и соединяясь с огромной, блестящей массой вещества, уже лежавшего по всей набережной парка! Это было беспрецедентно, это было невероятно, и мгновение, показавшееся Уорли бесконечным, он разглядывал блестящие, слипающиеся желеобразные массы, которые текли, изгибались и колыхались в нескольких футах перед ним. И вдруг из скользящей массы выдвинулся огромный, толстый отросток блестящего желе — огромная рука — и устремился прямо к нему!
Именно это окончательно разрушило оцепенение, охватившее Уорли, и, когда огромная рука потянулась к нему, он отшатнулся от неё, издав бессознательный пронзительный крик. По его словам, в этот момент крайнего ужаса, по какой-то странной прихоти разума, в его мозгу промелькнуло воспоминание о слабо шевелящейся прозрачной слизи, которую в последние дни находили на пляже и волнорезах, но эта мимолётная мысль мгновенно растворилась в абсолютном ужасе, охватившем его в тот момент. Ещё одна огромная изогнутая рука протянулась рядом с первой, плавно и быстро удлиняясь по направлению к нему, в то время как скользящие, желеобразные массы, из которых они исходили, текли к нему по траве и тротуару — огромные блестящие, аморфные громады высотой в целый ярд, которые с каждым мгновением становились всё больше и больше, массы, которые поднимались из воды над оградой парка, добавляясь к уже находящимся на суше. Уорли, однако, успел окинуть всё это всего лишь одним ошеломлённым взглядом, потому что, когда вторая рука метнулась к нему, он снова, вскрикнув, отшатнулся назад, а затем побежал к северному концу парка.
Из-под нависающих надземных путей, навстречу ему выскочили две фигуры в синих мундирах, у одного из них в руке поблёскивал пистолет, и при виде полицейских, которых привлекли его крики, Уорли от пережитого ужаса утратил возможность связно изъясняться.
— Выходит из воды в парке! — только и смог хрипло сказать он, указывая на южную его оконечность. — Серое желеобразное вещество — протоплазма, как писали в газетах — выходит наружу…
Двое полисменов с сомнением посмотрели на него, затем, вглядываясь в темноту дальней части парка, начали медленно продвигаться в том направлении, держа оружие наготове. С бешено колотящимся сердцем Уорли наблюдал, как они исчезают в темноте. На мгновение воцарилась тишина, в которой грохотом показался шум поезда, идущего где-то далеко на севере. Затем он услышал внезапный резкий возглас, донёсшийся из темноты, и в следующее мгновение тьму разорвали вспышки пламени и оглушительный грохот выстрелов. Затем, на фоне мерцающих отблесками огней вод вдали, он увидел огромные руки, взметнувшиеся вверх, как тёмные, могучие щупальца, и когда они снова опустились, выстрелы прекратились и раздались резкие крики, внезапно оборвавшиеся, а затем снова наступила тишина. Уорли, дрожа, всё ещё вглядывался в маленький парк, и через мгновение заметил там что-то медленно приближающееся к нему. Наконец оно оказалось в лучах ближайших огней, и он увидел, что это были огромные, блестящие, серые массы, плавно перетекающие по парку в его сторону, так же плавно, как они поднимались из окружающих вод, и что в прозрачной, желеобразной массе, скользящей к нему, как мухи в янтаре, находятся тёмные, скрюченные тела двух мужчин!
При виде этого зрелища Уорли вновь охватил ужас. Он смутно сознавал, что нетвёрдой походкой бежит на север от парка по тёмным, безмолвным улицам, что откуда-то сзади доносятся другие крики, на этот раз женские, и что откуда-то издалека, с востока, внезапно раздаются слабые, полные муки вопли. Он услышал, вроде как с большого расстояния, внезапную какофонию из криков и визга, которая прокатилась по окраинам огромного города, подобно распространяющемуся пламени, услышал, как внезапно зазвенели колокола, добавляя к этому гомону ещё больше шума. К тому времени он, спотыкаясь, направился на восток, в район своего собственного жилья, движимый бессознательной привычкой, но когда он шёл по одной из этих узких улочек на восток, внезапный шум, поднявшийся в нескольких кварталах впереди, заставил его остановиться. Затем, когда первый клубящийся туман ужаса рассеялся в его мозгу, он посмотрел вперёд, вдоль узкой улицы.
На всей её протяжённости сначала ему были видны только округлые пятна света на перекрёстках, но потом он увидел, как в эти освещённые области устремляется толпа полуодетых людей, которые, дико размахивая руками и издавая хриплые крики животного страха, высыпали на улицу из соседних зданий. Далеко внизу по улице, почти у самой набережной в восточном направлении, Уорли видел, как растущая толпа устремляется к нему, а затем он увидел и то, что было позади них и от чего они так быстро бежали. Потому что с восточного конца узкой улицы к нему плавно катилась вслед за этими убегающими фигурами огромная, блестящая серая волна, высотой по пояс, скользящая масса блестящего желеобразного вещества, которая растянулась по всей ширине улицы и без усилий устремлялась за беглецами, образуя огромные извивающиеся руки, тянущиеся вперёд, чтобы, поймав убегающих от неё людей, втянуть их в свои сверкающие массы, плавно текущие вперёд!
В этот
