- У меня нет денег, - сказал Типтик.
- Нет денег? - Дядя Ловушка зло взглянул на Типтика. - Тогда не лезь. С нищими не разговариваем!
- Ишь какой богатый выискался! - вступились за Типтика ребята. - А вот мы вас, дяденька, поймаем и тоже в клетку без воды посадим. Хорошо вам будет, а?
- Нет у нас такого закона, чтобы мучить птиц! Великолепная Бабушка от волнения сделала два глубоких вдоха и решительно сказала:
- Не имеете права! Выпустите птиц на волю!
- Но-но!.. - закричал Дядя Ловушка. - Мои пташки!
- Нет! - сказал Типтик. - Птицы не ваши. Птицы - для всех. Птицы должны жить на воле!
- Пррра-пррравильно! - раздался резкий скрипучий голос - как будто гвоздем по консервной банке чиркнули.
Глава седьмая
Воронуша
Это еще что такое?!.
Клетчатый пиджак Дяди Ловушки оттопырился, и оттуда высунулся длинный черный клюв. А вслед за клювом показались круглые карие глазки.
- Галка! - сказал какой-то мальчишка.
- Грач, - сказал другой.
- Нет! - обрадовался Типтик. - Ничего вы не понимаете. Это не галка и не грач, не сорока и не ворона... Бабушка, смотри: ведь это же необыкновенный ворон! Я тебе рассказывал!..
- Сказочно-красивая птица! - воскликнула Бабушка.
- Пррра-пррравильно! - четко произнес ворон. - Воронуша кррра-крррасавчик!.. Пить давай! Все ахнули:
- Говорящий!
- По-человечески умеет!
- Он продается? - спросила Бабушка. - Какая цена?
- Ишь чего захотели! - прищурил свой единственный глаз Дядя Ловушка. - Не продается Воронуша. Ни за что не продается. Нет, ни за что! Самому нужен.
- Пррро-пррродавай! - каркнул Ворон. - Ррразбойник! Воррр! Пррродавай!.. Пить Воронуше, пить!
- Он водички хочет... - голос у Типтика дрогнул. - Я... Ну, я очень вас прошу, дяденька Ловушка!.. Пожалуйста, будьте так добры - Я очень... Бабушка, ну что же ты: попроси, пусть продаст... Ну пожалуйста!
Ворон совсем выбрался из-под клетчатого пиджака. Замахал крыльями, хотел вспорхнуть, да не смог: его крепко держала за ногу короткая стальная цепочка.
- Пусти! Воррр! Ррразбойник! - сердито щелкнул клювом Воронуша.
Дядя Ловушка ударил его по клюву:
- Чего захотел, паразит!
- Ну; продайте - Пожалуйста!.. - прошептал Типтик.
- Сто рублей! - ехидно улыбнулся птицелов.
- Ско-олько?! - возмутилась Бабушка. - Грабеж среди бела дня. Сто рублей за птицу!
- Пташечка-то не простая, а говорящая! - подмигнул Дядя Ловушка. - Десять рублей за перья с клювом, а девяносто за разговоры.
Типтик полез в карман курточки.
- Вот... - сказал он, протягивая руку - на ладони лежали шестьдесят копеек. - Вот... на три выстрела в тире... Больше нету.
Дядя Ловушка захихикал: толстые губы растянулись до самых ушей.
- Погоди, Типтик, - сказали ребята. - Мы тебе отдадим свои деньга.
- У меня есть восемь копеек...
- У меня пятак...
- А вот целый полтинник!
- Три копейки...
- У меня денег нет, но есть перочинный ножик, почти новый, только тупой и без штопора...
Ребята сложили все в кучку перед Дядей Ловушкой. На асфальте лежали: ножичек, ошейник, рыболовное грузило, значок "Юный турист", увеличительное стеклышко, испорченный карманный фонарик, старая батарейка, кусочек жевательной резинки... А денег всего - один рубль семьдесят шесть копеек.
- Сто рублей! - хохотал Дядя Ловушка. - Ни копейки меньше!
У Типтика защипало в носу - он вот-вот готов был разреветься. - Не могу видеть, как страдает ребенок! - сказала великолепная Бабушка. - Сто рублей?.. Отлично! Сейчас же сбегаю за деньгами домой.
Она подтянула свои синие брючки, откинула назад коротко подстриженную голову и побежала легкой рысцой.
Глава восьмая
Добренький дядя
- Ладно, - сказал одноглазый. - Ладно, я ужасно добренький. Пока гражданка Бабушка летает за деньгами, я - так и быть! - разрешаю маленько поиграть с моим Воронушей... А ну, давайте-ка сюда ваши денежки - один рубль и семьдесят шесть копеек. Так и быть, на три минутки можете взять птичку в руки...
Он сделал цепочку немного подлиннее и, не отстегивая ее от пиджака, спустил Воронушу на землю. Звякнув цепочкой, Ворон немедленно вспрыгнул Типтику на плечо:
- Пить!.. Пить!..
- С-сейч-час... - от радости Типтик даже заикаться начал.
Кто-то из ребят побежал к автомату с газировкой... А где деньги? Ведь ни копеечки не осталось - все отдали Дяде Ловушке.
- Верните копеечку! - попросили у него. - Воронуша пить хочет...
- Авось, не сдохнет, - сказал птицелов, подбрасывая на ладони ребячьи медяки. - Птица - она до самой смерти выносливая: пока не помрет - будет жить!
Все-таки у кого-то из мальчишек завалялась в самом уголке кармана позеленевшая монетка. И вот целый стакан газированной воды - чистой, прохладной, с легкими воздушными пузырьками преподнесен Воронуше:
- Пей, птичка! Пей, Воронуша!
Ворон сунул клюв в стакан, потом задрал голову - проглотил воду.
- А что, Воронуша, надо сказать? - спросил Типтик.
- Давай с сиррропом! - без запинки ответил Ворон.
Все так и покатились со смеху - ну и птица! Сообразительная!
А Типтику вдруг неизвестно почему - ну, совершенно непонятно почему! вспомнилась та коробочка с красками и те странные слова, похожие на считалку. Он совершенно беззаботно, шутя произнес:
- Рази-двази...
- Тризи-мизи... - продолжил Ворон; но вдруг запнулся, словно вспомнив что-то, отшатнулся от Типтика и четко сказал:
- Дурррак! Мол-чать!
И прицелился клювом, как бы выбирая: куда бы побольнее стукнуть Типтика?
- А только посмей! Только клюнь! - раздался испуганный голос Бабушки. Да, я принесла деньги. Сто рублей. Но я не могу тратить такую огромную сумму на хулиганскую птицу. Ребенок может ослепнуть...
- Это у них, у паршивых пташек, дело обыкновенное, - проворчал Дядя Ловушка. - Раз - ив глаз!
И грязными пальцами он поправил свою повязку. А Типтик давно уже приметил, что у стальной цепочки есть маленький пружинный замочек. И в тот момент, когда Дядя Ловушка поправлял повязку на глазу, Типтик незаметно (как будто бы совершенно случайно!) нажал на пружинку; замок раскрылся, и...
Глава девятая
Милиция!..
Ребята закричали:
- Смотрите, смотрите! Летит!
- Держи его, держи!
- Счастливого пути, Воронуша!
Дядя Ловушка, растерянный, стоял посреди улицы, топал ногами и орал благим матом:
- Назад!.. Проклятая птица!.. Кому сказано - на-зад!.. Ах ты!.. Ворон, вырвавшись на волю, взмыл высоко в небо. Странно, вместо того, чтобы поскорее улететь прочь отсюда, Воронуша, немного покружившись в небе, плавно опустился на вершину высокого тополя, что стоял на самом углу Мирной улицы и Зеленого проспекта. Длинным крепким клювом он спокойно перебирал перья на животе и, поворачивая голову то вправо, то влево, наблюдал, что делается внизу.
