Свенск и оператор челнока поочередно обыгрывали друг друга в какую-то сложную топологическую игру, Силла развлекался тем, что учил компьютер читать стихи, Имрай делался все молчаливее и подолгу сидел у себя в каюте. Иногда он громко спорил с кем-нибудь из членов экипажа. Квент незаметно изучал корабельную проводку и сумел за все время не разозлить Моргана. Жизнь вроде бы налаживалась.
На Дальней базе это ощущение только укрепилось. Они удивительно быстро обменялись почтой и выгрузили челнок. Помрой даже сменил рубашку. Он с другими членами экипажа отправился в гости на другой пэка, «Джаспер Бэнкс», который возвращался с дальнего патрулирования. Мисс Эпплби ушла к начальнику склада, который обещал набор чунгских перламутровых бокалов для нее и ящик икры для кают-компанейского стола. Квента не тянуло гулять по убогой маленькой станции. Он решил выйти и проверить внешние антенны.
Он одевался, когда услышал, что остальные возвращаются на борт, и, поднявшись в рубку, увидел, что они готовятся к отлету.
— Зовите Эпплби, — буркнул Имрай. — Мы стартуем сей минут.
Следующий отрезок пути включал периферийные колонии Прииск, Тунецу и Сопвич. За время старта офицеры обменялись лишь несколькими словами; как только вошли в режим тяги, Имрай удалился из рубки.
Короткий перелет до Прииска прошел в сгущающемся молчании. Имрай не выходил из каюты. Остальные были на взводе. Только Помрой сделался разговорчивее обычного — он постоянно требовал у Эпплби отчетов о капитанском здоровье.
— Говорит, сердце беспокоит, но не позволяет мне принести меданализатор, — сообщила та. — Кушает, правда, хорошо.
— Ему скоро на пенсию, — покачал головой связист.
На Прииске Имрай в рубку не вышел. По пути к Тунеце он вызвал Квента к себе в каюту.
— Дела мои плох, — хрипло произнес он, когда Квент просунул голову в эластичный клапан. Урсиноидная морда выглядела осунувшейся, шерсть стояла дыбом. — Принимай командование, сынок.
Он слабо повел рукой и уронил пустой поднос.
— Сэр, думаю, вы должны позволить мисс Эпплби принести аптечку.
Имрай застонал:
— От старости лечений нет. Маленький таблетки я пробован. Польза нулевой.
— Мы вернемся на Дальнюю базу, там есть больница.
— Что там делай? Только мучай меня, я знаю. Мой народ — кончай быстро. Ты капитан. Я сказал Моргану тебя слушать.
— Вы приказываете мне занять должность и. о. капитана?
Имрай кивнул. Его взгляд лихорадочно блуждал.
— Но…
— Никакой «но». Ты капитан.
Имрай закрыл глаза и шумно задышал.
Квент разглядывал его, кривя губы.
— Есть, сэр, — произнес он наконец. — Я поручу Моргану занести ваш приказ в бортовой журнал.
Квент спустился в шахту «Розенкранц». Его первое командование. Все желваки на его лице, которые вроде бы разгладились, теперь вернулись, еще более жесткие, чем прежде.
Остальные приняли новость молча, и только Силла теперь ехидно обращался к нему исключительно «и. о. капитана». Морган честно исполнял обещание Имрая: он по-прежнему не отвечал, но во время маневров на орбите Тунецы энергию подавал безупречно. Квент хмурился все больше.
Он завел привычку бродить по кораблю в неурочное время, спал мало и плохо. Теперь они были на самом дальнем отрезке маршрут шли по периферии сектора к Сопвичу. По правому борту от них лежала непатрулируемая и по большей части неизведанная галактика. Квент часами просиживал за сканерами. Прежде он видел дикий космос из рубки мощной и практически неуязвимой «Адастры». На сканерах пэка с четырьмя крохотными ракетами и единственным метеоритным щитом космос выглядел значительно более диким.
Ему приснилась нуклонная буря, и он встал заново проверить сенсоры.
Toujours j’entends la mer qui fait du bruit,
Triste comme l’oiseau seule… [28]
Квент застонал и натянул капюшон кокона на уши, чтобы не слушать механический бубнеж из рубки. Силла учил компьютер переводить стихи на его родной терра-французский. Затем бубнеж сменился неразборчивой перебранкой.
Квент вздохнул и вылез из кокона. Приближалась его вахта, и скоро им предстояло выйти на орбиту Сопвича.
Помрой, с «грушей» в руке, вылезал из каюты Имрая.
— Как он, мистер Помрой?
Связист затряс головой, заморгал мутными глазами, но ничего не сказал.
В кают-компании мисс Эпплби раскладывала по тарелкам копченый окорок, который выторговала на Тунеце.
— Только кофе, спасибо, — сказал ей Квент.
Она сочувственно улыбнулась, глядя на морщину между его бровями, и упорхнула на свой склад.
Квент взял кофе в рубку, сменил Свенска и Силлу, устало включил кассету с данными. Помрой уселся на свое место и начал клевать носом. В кают-компании спор между двумя лейтенантами то вспыхивал, то затухал.
Внезапно Помрой выпрямился в кресле:
— Сопвич, сэр. Кажись, у них там нехорошо.
— Что именно нехорошо, мистер Помрой?
— Пока трудно сказать. Все больше помехи.
Сопвич был негуманоидной аффилированной планетой, которая на местном языке звалась Щольфуильда. Коренных жителей описывали как маленьких, робких, розовокожих, двуногих, вероятно, обоеполых с ткацко-гончарной технологией. Там был человеческий хабитат, но не было людей.
— Похоже, на них напала орда грабителей-чудовищ, — доложил Помрой. — Говорят, прибыли на небесной ладье… минутку, сэр. — Он сощурился, прислушался. — Насчет чудовищ, сэр. Похоже, это люди.
— Люди?
— По тому, как эти обосеки их описывают, сэр. Вроде нас.
— А что они делают с обо… с сопвичанами?
— Как я понял, едят их, сэр.
— Едят их, мистер Помрой?
Связист кивнул. Квент нагнулся над шахтой и позвал Свенска. Когда показалась голова ящера, Квент спросил:
— Какие межзвездники-гомосапиенсы могли высадиться здесь с целью напасть на местных и… э… употребить их в пищу?
Свенск задумчиво приподнял глазные мембраны:
— Вы, наверное, о кондорах?
— Кто такие кондоры?
— Кондоры, как они себя называют, предположительно сокращение от «конкистадоры» или «кондотьеры», банда людей, численность неизвестна, база неизвестна, владеют по меньшей мере пятью звездолетами, — проскрипел Свенск. — Наблюдавшиеся до недавнего времени лишь в Десятом секторе, они…
— Одна из маленьких проблем нашего сектора, — ухмыльнулся Силла. Он запрыгнул на свое место и начал точить когти. — Недостойная внимания Академии.
— Штурман, разведочную орбиту, пожалуйста. Мистер Свенск, давайте попробуем как можно скорее определить координаты их корабля. Мистер Помрой, спросите, где небесная ладья, насколько она велика, сколько нападающих и как они вооружены.
Сопвичский связист полагал, что «ладья» села где-то к северо-востоку от портового города. Она была больше и ярче солнца, и чудищ на ней — по меньшей мере пять раз число пальцев на руке. Они изрыгают бесшумные сжигающие
