— А здесь что, загробный мир? — спросил он погодя, все еще не глядя на нас.
— По-моему, можно и так сказать, — откликнулся я.
— А тут можно еще раз умереть?
— Наверное, — сказал я.
— А это что? — он вдруг опустил глаза и я проследил, куда он смотрит. Возле нас на льду что-то лежало. Я шагнул туда.
— Рука, — ответил я. — Похоже, человеческая.
— Что она тут делает? — спросил Юрт, который подошел и пнул ее.
То, как рука шевельнулась, показало, что она не просто лежит, а, скорее, высовывается изо льда. Фактически, она дернулась, и после того, как Юрт лягнул ее, еще несколько секунд продолжала судорожно сгибаться. Потом чуть поодаль я заметил еще что-то, похожее на ногу дальше — плечо с предплечьем, кисть руки…
— Какой-то каннибальский морозильник, — предположил я.
Юрт хихикнул.
— Тогда и вы мертвые, — заявил Борель.
— Не-а, — ответил я. — Я настоящий. Просто иду мимо, направляясь в местечко получше этого.
— А Юрт?
— Юрт и физически, и теологически представляет собой интересную проблему, — объяснил я. — Он наслаждается тем, что находится в двух местах одновременно.
— Не сказал бы, что наслаждаюсь этим, — заметил Юрт. — Но, учитывая, какова альтернатива, наверное, я рад, что я здесь.
— Вот пример оптимистического мышления, которое за многие годы дало Двору столько чудес, — объявил я.
Юрт снова хихикнул.
Раздался тот похожий на вздох металлический звук, который нелегко забыть. Я знал, что, скорее всего, не успею вытащить меч и вовремя отбить удар, если Борель захочет проткнуть меня сзади. С другой стороны; если дело касалось человекоубийства, он соблюдал все мелочи и очень этим гордился. Борель всегда вел честную игру, потому что был так чертовски хорош, что все равно никогда не проигрывал. А может, он стремился иметь хорошую репутацию. Я немедленно поднял обе руки, чтобы вывести его из себя, сделав вид, будто он угрожает мне с тыла.
— Оставайся невидимым, фракир. Когда я обернусь и хлопну по запястью вперед. Достанешь до него, прижмешься потеснее и доберешься до горла. А там знаешь, что делать.
— ИДЕТ, БОСС, — ответил он.
— Мерль, обнажи меч и обернись.
— По-моему, это звучит не слишком-то по спортивному, Борель, — ответил я.
— Ты смеешь обвинять меня в нарушении приличий? — сказал он.
— Пока я не знаю, что у тебя на уме, сказать трудно, — ответил я.
— Тогда обнажи меч и обернись.
— Оборачиваюсь, — сказал я, — но не притрагиваюсь к мечу.
Я быстро обернулся, хлопнув себя по левому запястью, и почувствовал, как Фракир покидает его. При этом мои ноги скользнули вперед — от слишком быстрого поворота на очень гладком ледяном пятачке. Удержавшись на ногах, я почувствовал, как передо мной появилась тень. Подняв глаза, дюймах в шести от своего правого глаза я увидел острие меча Бореля.
— Медленно поднимись, — сказал он, и я повиновался.
— Теперь вытаскивай меч, — сказал Борель.
— А если я откажусь? — спросил я, пробуя выиграть время.
— То докажешь, что недостоин считаться джентльменом, а я поступлю соответственно этому.
— То есть все равно нападешь? — спросил я.
— Правила это разрешают.
— Пошел ты со своими правилами, — ответил я, убирая правую ногу за левую и отпрыгивая назад, потом вытащил меч и занял оборонительную позицию.
Борель мигом кинулся на меня. Я продолжал отступать, задним ходом миновав большую ледяную глыбу, из-за которой он появился. Не было никакого желания останавливаться и обмениваться с ним ударами, особенно теперь, когда стало ясно, с какой скоростью он атакует. Пока я отступал, парировать удары было куда легче. Но с моим мечем что-то не так. Быстро осмотрев его, я понял, в чем дело. Меч был НЕ МОЙ.
В сверкающем свете, исходящем от дорожки и отражающемся ото льда, на клинке виднелась инкрустированная спираль. Мне был известен лишь один такой меч, и совсем недавно я видел его в руках того, кто мог оказаться моим отцом. Передо мной мелькал Грейсвандир. Я почувствовал, что улыбаюсь иронии ситуации. Настоящего лорда Бореля убили именно эти мечом.
— Улыбаешься собственной трусости? — спросил он. — Остановись и прими бой, ублюдок!
Словно в ответ на его предложение я ощутил, что мое отступление в тыл приостановилось. Бросив вниз быстрый взгляд, я не был пронзен насквозь, а по выражению лица нападавшего понял, что нечто подобное произошло и с ним.
Несколько торчавших изо льда рук ухватили нас за лодыжки и крепко держали на одном месте. Теперь настала очередь Бореля улыбаться, потому что, хотя он и не мог сделать выпад, отступать я больше не мог.
Его клинок мелькнул передо мной, как молния, я парировал «ин кварте» и атаковал «ин сиксте». Он отбил удар и сделал отвлекающий выпад. Потом снова «ин кварте» и новая атака. Ответный удар. Он отбил «ин сиксте»… Нет, это было обманное движение. Еще одно. Удар…
Что-то белое и твердое вылетело у него из-за плеча и ударило меня в лоб. Я отлетел назад, хотя цеплявшиеся руки не дали упасть. На самом деле отклонился я удачно, иначе Борель, сделав выпад, проткнул бы мне печень. Когда колени у меня подогнулись, я непроизвольно выбросил руку вперед, — а может, это волшебство, обитающее, по слухам в Грейсвандире, дернуло ее туда. Даже не глядя в ту сторону, я почувствовал, что клинок во что-то попал и услышал, как Борель удивленно замычал, а потом пробормотал ругательство. Тогда стало слышно, что и Юрт выругался. Его я не видел.
Потом, только я согнул ноги, восстанавливая равновесие, и начал подниматься, держась за рану в голове, что-то яркое вспыхнуло. Тут я увидел, что сумел отрубить Борелю руку, и из раны фонтаном бьет пламя. Его тело засветилось, а контуры снизу начали размываться.
— Ты превзошел меня мастерством! — выкрикнул он.
Я пожал плечами.
— Но это ведь не зимние Олимпийские Игры, — сказал я.
Он перехватил меч, швырнул в меня, и тут же растворился, превратившись в столб искорок, унесся наверх и там исчез.
Я отбил меч, тот прошел слева от меня, воткнулся в лед и торчал там, дрожа, как какая-то скандинавская версия легенд об Артуре. Юрт рванулся ко мне, пинками отбросил державшие меня за щиколотки руки, и глядя на мой лоб, прищурился.
Я почувствовал, как на меня что-то упало.
— ИЗВИНИ, БОСС. Я ПОПАЛ ЕМУ В КОЛЕНО. К ТОМУ ВРЕМЕНИ, КАК Я ДОБРАЛСЯ ДО ГОРЛА, ОН УЖЕ ГОРЕЛ, — сказал Фракир.
— Все хорошо, что хорошо кончается, — ответил я. — Ты не обжегся, нет?
— Я ДАЖЕ НЕ ПОЧУВСТВОВАЛ ЖАРА.
— Я попал в тебя куском льда, извини, — сказал Юрт. — Я целился в Бореля.
Я пошел прочь от усеянной руками равнины, держа путь обратно к тропинке.
