Не мешайтесь в ее жизнь, а лучше посоветуйте этой строптивице смиренно принять долю, уготованную ей небесами, и подчиниться мужу, как того требует долг. Может статься, кротостью своего поведения она подаст супругу благодатный пример, ' и тот вернется на праведный путь, сделавшись добропорядочным семьянином...
... Полагаю, наряды, в каких я щеголяю, порядочно устарели. Но тут мне некому подсказать, как одеться, чтобы не оконфузить Мадлен. Покорно прошу вас взять на себя этот труд и высылаю мерки, сделанные моим портным. Передайте их хорошему мастеру и прикажите ему сшить для меня по крайней мере один парадный костюм. Я готов заплатить сколько запросят, лишь бы работу сделали к сроку и хорошо. Но заклинаю вас, дорогая сестра: хотя нынче и отдают предпочтение ярким цветам - не увлекайтесь. Я человек угрюмый, так что коричневый шелковый камзол с бархатными отворотами мне вполне подойдет. Пожалуйста, никаких лилий и персиков, ибо это все не мое. Если коричневое вы сочтете совсем неприемлемым, оставляю выбор за вами, однако учтите: мои симпатии на стороне спокойных тонов. Думаю, у меня найдутся подходящие кремовые сорочки и кружева. Заранее благодарен за помощь. Понимаю, что заняты вы сейчас чрезвычайно, но завезти мерки к портному может ведь и посыльный, а потому надеюсь, что моя просьба не очень вас затруднит.
В ожидании скорой встречи еще раз сердечно благодарю вас за теплый прием, оказанный моей дочери, равно как и за сестринскую любовь, которой дышит ваше письмо. Засим остаюсь вашим преданным братом,
Робер Марсель Ив Этьен Паскаль, маркиз де Монталье".
ГЛАВА 4
Неуклюже опираясь на костыли, Эркюль с трудом чистил щеткой копыта лошади и сквозь зубы бранился. Слишком стара эта кобылка, чтобы бегать в упряжке, слишком стара! Однако работа спорилась, и лошадь стояла спокойно.
- Вижу, дело идет!
Эркюль вскинулся от неожиданности и непременно упал бы, если бы его не поддержала чья-то рука.
- А чтоб тебя! - в сердцах выкрикнул бывший кучер.- Убирайся, бездельник!
Ему показалось, что под руку сунулся отирающийся возле конюшни слуга.
- Ну, если вы настаиваете,- спокойно произнес Сен-Жермен и отступил.
- О, господин, простите. Мне не следовало так говорить,- пробормотал Эркюль в замешательстве, пряча глаза
- Я сам напросился. Не извиняйтесь.
- Но хозяин-то здесь вы.
Хозяин! Надменная улыбка... длинная трость, воздетая для удара... Эркюль задрожал.
- Вы чего-то боитесь?
- Нет... ничего...- Калека принялся выбираться из стойла. Давалось ему это с трудом- Вам надо показать ее коновалу.
- Покажу,- кивнул Сен-Жермен.- Вы, похоже, скучаете по своему занятию?
- Скучаю? - переспросил Эркюль. Он окинул конюшню взглядом, и глаза его замигали.- Да. Наверное. Если бы у меня выпали все зубы, я, кажется, меньше бы тосковал.
- Кое-что еще можно вернуть,- заметил Сен-Жермен. Негромко, почти безразлично.
- Что тут можно вернуть? - заскрипел зубами Эркюль.- Злодей погубил меня, уничтожил. Лучше бы он швырнул меня под копыта коней. Но это было бы просто.- Кучер вконец помрачнел.- Это бы не доставило удовольствия барону Клотэру де Сен-Себастьяну. Будь моя воля...
- Ну-ну, друг мой,- увещевающе проговорил Сен-Жермен, но кучер лишь отмахнулся.
- Он просто чудовище, вот что я вам скажу. Я многое видел, я знаю. И если бы кто-то задумал его раздавить, я бы... я бы молился на этого человека...
Эркюль отвернулся, смахнув ладонью слезу. Маленькая, затянутая в перчатку рука легла на плечо калеки.
- Предположим, такой человек есть. Вы согласились бы оказать ему помощь?
- Оказать помощь? - повторил Эркюль, пытаясь постичь смысл вопроса. Ему вдруг стало трудно дышать.- Но как?
Сен-Жермен ответил вопросом:
- Вы могли бы править каретой?
- Я?
- Да, вы.
- О, господин! Да лишь бы меня подсадили на козлы! Бог мой, чтобы управиться с лошадьми нужны ведь не ноги, а руки. А руки у меня в полном порядке. Вот только на козлы не влезть. Я пробовал, да не вышло...
Подбородок кучера задрожал.
- Вам помогут взобраться,- ровным голосом сказал Сен-Жермен.- Вам дадут в руки волоки, но там уж - не подведите. От вашего умения многое будет зависеть. Сен-Себастьян жесток.
- Что вы хотите этим сказать?
Страх ледяной рукой вдруг сжал сердце Эркюля.
- Есть люди, которых надо выручить из беды. Есть, например, женщина, угодившая в сети этого негодяя. Сен-Себастьян полагает, что она полностью в его власти. Потому что ее предал муж, потому что у нее нет друзей. Так думает Сен-Себастьян. Но он ошибается.
Последняя фраза прозвучала неожиданно жестко.
- Но...- Эркюль попытался шагнуть вперед, однако костыли помешали, и он лишь переступил на месте.
- Еще мне надо, чтобы вы кое за кем понаблюдали,- продолжал Сен-Жермен, не обращая внимания на эту возню.- Риска почти никакого. Вы, правда, будете на виду, с этим ничего не поделаешь, однако...
- Но мои ноги...- возразил было Эркюль.
- Ноги не помешают. В любом случае они будут укрыты. Даю слово, никто ничего не поймет.
Глаза графа во мраке конюшни светились, как темный янтарь.
Эркюль навалился на брус, ограждающий стойло.
- Я кучер. Этого ведь не спрячешь в карман.
- Мы вас загримируем,- сказал Сен-Жермен. Он изучал Эркюля, пытаясь понять, можно ли на него положиться.
- А если меня раскроют? - голос кучера дрогнул.
Сен-Жермен покачал головой.
- Вряд ли. Впрочем, даже если вас и узнают, делу это не повредит.
- Граф! - воскликнул Эркюль и умолк.
- Что? - спросил Сен-Жермен.- Вас что-то волнует? Лучше скажите об этом сейчас. Я не могу рисковать. Расставим все точки.
- Граф,- Эркюлю было тяжело говорить, страх удавкой стянул его горло.Что, если Сен-Себастьян... ну, это... заявит права на меня? Я ведь служил у него, вдруг он захочет... ну... чтобы я возвратился.
Сен-Жермен холодно улыбнулся.
- Пусть попытается. Он останется с носом. Спросите у Роджера, можно ли мне доверять?
- Он ваш слуга, он скажет, что вы велите,- возразил Эркюль. Смятение его нарастало.
- Плохо же вы его знаете. Роджер не лжет. Сен-Жермен наклонился, придвинув к калеке лицо.
- Вы ведь хотите отомстить своему бывшему господину?
- Святые видят!
Кучер оттолкнулся от бруса и ухватился за костыли.
- Но вы колеблетесь,- мягко сказал Сен-Жермен.- Почему?
- Я...- скривился Эркюль, избегая смотреть графу в глаза,- я боюсь. Если что-то у вас не заладится, страшно помыслить, что станется с нами. Сен-Себастьян убьет и меня, и вас.
- Он ничего не сделает ни вам, ни мне,- сказал Сен-Жермен тоном, не допускающим возражений. Странно было слышать эти решительные слова от невысокого человека в черном атласе, с бриллиантовыми пряжками на туфлях.Возможно, он попытается. Но у него не получится. Так обстоят дела.
