Рената повела речь о будущем - большие шумные города на этой планете, электропоезда, морские лайнеры. Но Эола слушала ее вполуха, все ее внимание сейчас поглощало маленькое теплое тельце на руках, она прислушивалась к тому, как ребенок сосал, и постепенно охватывало ее впервые изведанное и ни с чем не сравнимое блаженство. Как мечтала она стать матерью! В долгие годы космического полета, годы, которым, казалось, никогда не будет конца, нечего было и думать о материнстве, но трепетная эта мечта никогда не покидала ее.
Это был зов жизни, его ничем невозможно заглушить, жизни, которая жаждет своего продолжения, отклик того волшебного процесса, который, собственно говоря, и составляет суть и пространства, и времени. И вот она - мать... Неужели это не сон, а реальность?
Подушечками пальцев нежно, осторожно, робко едва коснулась головушки сына, редких волосиков, словно хотела убедиться, что он и на самом деле существует. А рядом и дочурка шевелит губенками. Погоди, погоди, сейчас и тебя накормлю...
Однако Гордей - заядлый космонавт. Неужели нельзя прервать программу исследований хоть на один день? Мог бы спуститься с орбиты...
- Наши дети о Земле узнают из кинофильмов, картин, фотографий. - Рената забрала у Эолы сына и подала ей дочь. - А увидеть уже не увидят...
Эола вздохнула:
- Будем надеяться, что Гантель для них станет такой же прекрасной, как для нас была Земля.
- Наверно, так и будет. Сравнивать им не с чем будет, так что ничего другого не останется, как полюбить свою планету.
- Ты права, - согласилась Эола. - А наши все мысли - о Земле... Как там наши родные? Не забыли ли друзья?
На лице Ренаты появилось странное выражение, и Эола не могла понять: то ли она хочет засмеяться, то ли заплакать.
- Не надо об этом. Хотя бы сейчас, - сказала Рената.
До аппаратной от больницы - рукой подать, но Эоле это расстояние казалось значительным. Вот она идет и никак не дойдет. Может быть, потому, что ослабли ноги, а возможно, потому, что так бьется сердце. "Послушай, - мысленно обращается она к себе, - ты ведь невропатолог, советуешь пациентам дисциплинировать свои нервы, а сама не можешь справится с волнением. Не волнение, а тревога? Ну и что? Тем более необходимо самообладание..."
Поселение (одни называли его Временным, другие - Пионерским) состояло всего из нескольких сооружений, довольно странных в архитектурном отношении. Расположилось оно у подножия невысоких гор, целиком заросших лесом. Если не считать антенны, установленной на горном плато, то всех строений четыре. Камень шел только на фундаменты, стены и потолки соорудили из дерева, а сверху надставили мощные пластиковые купола на алюминиевых каркасах. Главный корпус, состоящий из жилых комнат, похожих на каюты космического корабля, только немного просторнее, построили метрах в двухстах от подножия гор. К нему с одной стороны примыкало помещение для кухни и столовой, с другой - медицинский сектор. Для складов (продуктового и технического), а также для гаража Самсон и Далила пробили туннели в соседних горах. Аппаратную построили в ложбине под горой, на которой высилась антенна.
Выйдя из клиники, Эола словно попала в баню. Это ощущалось особенно резко, потому что в помещения воздух подавался сквозь фильтры, а снаружи было жарко и влажно. На лице Эолы сразу же появились мелкие капельки пота. Свернула за угол, и до слуха донесся шум невидимой, но где-то рядом текущей реки. Что же она скажет своему Нескубе? Нести близнецов ей не посоветовали, покажет их папочке потом. А сейчас... Хотелось и поругать, и приголубить Гордея... Аппаратная как будто отодвигается... А пульс учащается, кровь ударяет в виски. Ну, погоди, космический волк, я задам тебе, задам!
Светило поднималось к зениту, но вокруг доминировали все те же два основных цвета - красноватый и темный в тени. Картина, похожая на зимние сумерки, и Эола вздохнула, подумав об этом. Окна аппаратной - голубоватые с красноватыми отблесками, словно сполохи далекого пожара. Это почему-то еще больше встревожило Эолу. Подошла к аппаратной тяжело дыша, словно взобралась на высокую гору.
Переступив порог, попала в совершенно иной мир. Лампы по-земному дневного света. Жужжание аппаратуры, зеленые волны на экранах осциллографов.
- Что вы сказали? Повторите! - кричал оператор, наклоняясь к небольшому экрану. - Следы цивилизации?
Эола подошла ближе, чтобы через его плечо взглянуть на экран. Оттуда какой-то заросший человек сыпал словами:
- Скалы эти нависают над широкой рекой, каждая из них скульптура, одноглазые, понимаешь, головы...
Эола никак не могла понять, кто это такой - небритый, нестриженый...
- А не Полифем ли это со своей семейкой? - ехидно спросил оператор. - Будь осмотрительным, Алк.
"Так это Алк! И как я сразу не узнала! Такие сердитые глаза только у него..."
- Ты опять иронизируешь, - возмущался с экрана ботаник, а я утверждаю: природа этого не умеет...
- Ну это уже наглость! - в том же духе продолжал оператор. - От тебя, друга природы, я такого не ожидал. Если уж природа смогла создать такого, как ты...
Они, наверно, долго еще разговаривали бы, если бы Эола не подошла к оператору так близко, что он заметил ее.
- Ну хватит, Алк, эту твою информацию мы обсудим. Фотографируй, записывай. Интересных тебе гербариев!
- Всем привет, - успел сказать Алк перед тем, как растаял в экранной мгле.
Оператор встал как-то странно, выжидательно глядя на Эолу.
- Я хотела бы... Нельзя ли вызвать "Викинг"?
Уже по тому, как передернулось его лицо, почувствовала: что-то неладно.
- Гм... Разве вам не сказали?..
- Никто ничего мне не говорил.
- Да, собственно, ничего особенного, это бывает, - произнес оператор запинаясь. - Небольшие технические неполадки...
- Да скажите же, ради бога, что случилось?
- Я и говорю: связь - это тоненькая ниточка...
- Ну?
- Вот она и рвется. Именно это и произошло вчера: связь с "Викингом" прервалась. Но я надеюсь... Да вы не волнуйтесь капитан Нескуба и Лойо Майо живы и здоровы. А связь...
Эола уже не слушала, что он говорил о восстановлении связи, - взгляд ее упал на узенькую ленту, которая лежала на панели экрана. Там было напечатано:
Я рад, Эола, что мечта твоя осуществилась и ты стала матерью! Расти наших ребятишек, вернемся - прижму их к сердцу. Навсегда твой Гордей Нескуба.
Гантель - Земля.
Эола зарделась, губы ее задрожали, но она ничего не сказала, зажала ленту в кулаке и медленно пошла к выходу, исполненная непонятной оператору гордости.
На семнадцатом году монотонного блуждания по космосу исследовательский корабль "Орбис" наткнулся на какой-то странный объект. Первым заметил непонятную точку старший экипажа Анте-Эо и, хотя не придал этому факту особого значения, решил на всякий случай свериться с картами. Он и его помощник Кон-Тиро просмотрели все изображения, хранившиеся в памяти электронного мозга корабля, но этой точки не .обнаружили. Тогда стали присматриваться внимательнее, и выяснилось, что светимость объекта на определенном отрезке времени изменяется в больших пределах, что это продолговатое тело, вращающееся вокруг поперечной оси.
