Я услышал в себе голос Сигурда-Омеги:
— Свободный, я ожидаю тебя!
Мягкий воздушный поток поднес меня вплотную к капитанскому креслу. А спустя миг рядом оказались трое молодых воинов.
«А четвертый?» — вырвался у меня молчаливый вопрос.
— Замкнул Кольцо, — без чувства ответил Сигурд-Омега. — Выходи из Третьих Врат закрыт. — В его мысле-голосе я впервые слышал ноты тревоги. — Полагаю, что гунны уже отсекли часть третьего канала. Мы вернемся и рискнем войти через четвертые Врата… Готовность «ноль»!
Воины мгновенно приняли позы изготовившихся к рывку бегунов. Я последовал их примеру.
— Свободный, закрой глаза… и открой!
Я закрыл и услышал, как эхо:
— Четвёртые Врата!
Был легкий хлопок в ушах. Я открыл глаза, и все мы понеслись по каким-то темным и сырым катакомбам, в каменных кишках какой-то иной вселенной… Казалось, длится, теперь уж провалившись в метафизическую пропасть, все тот же манчжурский гон.
Сильные лучи света, исходившие из шлемов-«арен», пронзали мрак на полсотни шагов вперед, мазали белизной по стенам, по низкому, сверкавшему стальными каплями свету… Поворот за поворотом…
Вдруг черная масса с мерзким соломенным хрустом кинулась на нас, блеснула стальными белками множества паучьих глаз. Огненная стрела, выпущенная из боевой перчатки атланта поразила ее, разорвала вспышка на части… И началось! Какие-то монстры, подобные всем мыслимым чудовищам земли — от тигров до косматых горилл, от огромного паука до Голема, — кидались на нас с быстротой вращения велоциклетных спиц… Всё налетало, взвизгивало, кувыркалось. Молодые воины во главе с атлантом уничтожали всю эту нечисть с быстротой, неуловимой моим земным взором. «Мытарства!» — осенило меня. А что если это и есть прохождение сквозь мытарства, столкновения с демонами! Ангелов-хранителей уже нет здесь после Суда, остались одни демоны… и несчастные осужденные души вновь и вновь проносятся по мытарствам, получив толику ангельской силы — своей волей, своим оружием поражать и отгонять прочь всю эту вечную нечисть преисподней!
Извергая боевыми «клешнями» сгустки огня и снопы стрел, Сигурд-Омега пробивал путь в какие-то боковые, более узкие ответвления, на лестницы, тянувшие нас то вверх, то вниз, через залы, полные где по пояс, а где и по шейку холодной воды. Молодым воинам позади нас тоже, наверно, хватало доблести — они отбивались от какой-то истошно рычащей погони.
— Провал!
Атлант сделал короткий прыжок, я повторил за ним — не глядя под ноги и запоздало представив себе, что пролетел над здонной ловушкой.
За новым поворотом прямо перед нами рухнул свод. Огромные обломки породы, песок — все густо валилось вниз, образуя в тоннеле глухой тромб. Распихивая обломки, Сигурд-Омега быстро вскарабкался на растущую насыпь и, изогнувшись, сквозь поток песка и пыли протянул мне свою оклешнённую руку. Я схватился за его запястье. Он швырнул меня, как мешок, через груду породы и остался помогать молодым воинам… но, оказалось, — всего одному, последнему из живых. Крупный обломок ударил атланта по спине, другой — по плечу. Вверху затрещало и рухнуло сплошной массой. Атлант рванулся назад, пытаясь перебросить молодого воина через завал, но не успел — ноги молодого воина завалило, заклинило пудовыми обломками. Воин издал глухой стон. Сигурд-Омега вцепился клешнями в один из обломков и, явно надрываясь, потянул в сторону.
Я было кинулся помочь, но атлант оттолкнул меня.
— Уходи, высший! — вдруг услышал я в глубине мозга голос молодого воина, обращенный явно к Сигуду. — Я один… Остальные замкнули Кольцо. В тоннеле змея зари. Уже близко. Уходи!
Сигурд-Омега замер на миг:
— Ты видел ее? — вопросил он воина.
— Да. Близко. Замкни мое Кольцо, высший. Быстрее!
Казалось, атлант колеблется.
— Зов Инкарнаполиса? — вопросил он.
— Кольцо, — теряя силы, попросил воин. — Не медли, высший.
Сигурд-Омега легко спустился с завала, повел огромной рукой, как шлагбаумом, отстраняя меня:
— Отступи, Свободный. Не для твоих глаз.
Я отступил, но отвернуться не смог.
— Счастливого начала, — обратился атлант к умиравшему воину. — Да будет твой путь в Валхаллу прям и тверд, как меч Одина.
То был истинный пафос викинга.
— Твое слово, высший! — слабеющим эхом откликнулся воин.
Сгустки огня ударили в вершину насыпи, уже слипшуюся со сводом… Вниз сквозь просвеченное шлемом-«ареной» облако сажи и пыли, скатилось что-то… какой-то комок.
Шею свело, я был не в силах опустить взгляд, догадавшись, съежившись, зябко вспотев от ужаса… Это почерневшим от сажи и пыли комком скатился мне под ноги большой череп.
…И вновь тяжелый топот то настигал нас, то перегонял, и я изредка догадывался, что топот — наш, собственной… Длились бессмысленные мытарства… мои ли, чьи ли…
— Стой, Свободный! — услышал я громовой глас, и на этот раз сам налетел на руку атланта, как на шлагбаум. — Еще немного усилия и терпения — и наступит отдых.
В глазах влажно туманилось, в коленках вязко расплывалось. Я протолкнул в легкие комок воздуха и привалился лопатками к тверди неровной стены — стены бесконечного тоннеля-лабиринта, созданного явно не людьми, а какими-то лишенными светлого воображения богами… или демонами…
Луч плотного света, испускаемый шлемом-«ареной» атланта погас.
Оказалось, что мы остановились, уже переступив порог огромного пустого зала.
Было сумрачно, однако нас ярко, отчетливо, как прожектор под куполом цирка, освещала небесная голубизна. В высокой пирамидальной дали, куда вела циклопическая лестница, дневной свет проникал в каменную пустоту сквозь мощно зарешеченный прямоугольный вырез в купольной тверди. Ступени лестницы сизовато, обледенело искрились, и я заметил, что в зале по-зимнему холодно, даже морозно. Пар вырывался из легких короткими мутными сияниями.
— Ни шагу дальше, Свободный! — в бесчувственном напряжении предупредил Сигурд-Омега. — Под ногами лёд. Ожидай знака. На лестнице тоже скользко. Во Врата следует прыгать, не оглядываясь. С закрытыми глазами. Как в воду.
Он тронул меня «клешнёй», будто проверяя, хорошо ли я прилажен к стене и не съеду, и двинулся вглубь холодного объема.
Короткая молния бледно сверкнула из его клешни — и застыла, как меч…
Плавными напряженно-тягучими шагами атлант удалялся по направлению к лестнице.
Плавность его поступи по ртутной поверхности необычного льда пресеклась на миг порывом теней, легким и звонким лязгом оружия, глухим падением тел… Воин Высшего Круга неведомой вселенной ступил на лестницу, уходившую в зарешеченные небеса… И вновь замелькали тени, клинки, какие-то крючковатые алебарды, какие-то уродливые шлемы. Танец тел-теней и призрачно-смертельных клинков кружил на сверкающем искрами катке ступеней, тела валились вниз, погромыхивая латами. Звеня, распадаясь, осыпаясь, клубок докатился доверху и там рассыпался весь, оставив стержень — неповерженного атланта.
