- Разумеется, я обратил на это внимание. Но если вы все-таки готовы рискнуть, я попытаюсь вас освободить.
- Новая ловушка? - поинтересовался Хокмун. - Вы ее с Мелиадусом придумали?
- Хокмун, вы меня оскорбляете. Что заставляет вас так думать?
- Вы предали нас. Выдали Мелиадусу. Видимо, вы заранее подстроили ловушку, еще в карпатском городишке, когда повстречали там Волков. Через них вы передали весть своему хозяину, а сами повели нас в лагерь, зная, что там с нами легко справиться.
- Вы рассуждаете логично, - согласился д'Аверк, - но можно допустить и такое: Волки узнали меня и поехали за нами следом, а их гонец нас опередил. В лагере я услышал от солдат, что Мелиадус вот-вот схватит вас, и решил опередить события, сказав Мелиадусу, что я заманил вас в ловушку. Ведь это позволило одному из нас остаться на свободе. Что вы на это скажете?
- Скажу, что врать вы мастер.
- Не стану с вами спорить. Времени у нас мало, так что разрешите, я попытаюсь снять с вас цепи, не причинив вам вреда. Или вы предпочитаете остаться здесь, чтобы понаблюдать за ходом сражения?
- Снимите с меня эти проклятые кандалы, - разрешил Хокмун. - Чтобы я мог придушить вас, если вы лжете.
Направив огненное копье под углом к скованным рукам Хокмуна, д'Аверк нажал кнопку на рукоятке. Из ствола ударил тонкий луч. Почувствовав острую боль, Хокмун сжал зубы, но боль становилась все нестерпимее, и он чуть было не застонал. Наконец одно из звеньев со звоном отскочило и упало на дно фургона, и боль сразу отпустила. Правая рука была свободна. Он вытер пот со лба и едва не вскрикнул, задев ожог.
- Быстрее, - шепнул д'Аверк. - Оттяните рукой эту цепь. Теперь будет легче.
Сбросив цепи, Хокмун помог д'Аверку освободить Иссольду и Оладана. Заканчивая работу, д'Аверк заметно нервничал.
- Здесь неподалеку ваши мечи и кони, а также новые маски, - сказал он. - Ступайте за мной. Поторопитесь - с минуты на минуту вернется барон Мелиадус.
В темноте они пробрались к своим коням, надели шлемы, пристегнули к поясу мечи и уселись в седла.
Внезапно послышался конский топот - по дороге на холм поднимались несколько десятков всадников. Затем раздались возгласы изумления и яростный рев - Мелиадус и его свита узнали о бегстве пленников.
- Поехали! - прошипел д'Аверк. - В Камарг!
Кони бешеным галопом понесли их туда, где шел бой.
- Дорогу! - кричал д'Аверк. - Дорогу резервному отряду!
Солдаты разбегались по сторонам, осыпая проклятиями четырех всадников, несущихся по лагерю во весь опор.
- Дорогу! Пропустите герольдов командующего! - повернув голову к Хокмуну, он пояснил:
- Неинтересно повторять одно и то же. - Пришпорив коня, снова заорал во весь голос:
- В лагере чума! Пропустите лекарей!
Позади стучали копыта и вопили всадники. Впереди шел бой, но уже не такой яростный, как прежде.
- Дорогу! - ревел д'Аверк. - Дорогу барону Мелиадусу!
Кони перепрыгивали через головы людей, огибали боевые машины, неслись под огнем к башням Камарга. Вскоре беглецы достигли поля боя и поскакали вперед по трупам, оставив позади главные силы гранбретанцев.
- Поднимите маски! - крикнул д'Аверк. - Если камаргцы не узнают Хокмуна или Иссольду, они изжарят нас заживо...
В этот миг из темноты ударило огненное копье. Его луч едва не задел д'Аверка. Следующий луч попал в отряд Мелиадуса. Хокмун судорожно дергал ремешки шлема. Стащив, наконец, шлем с головы, он швырнул его на дорогу.
- Стойте! - кричал им вслед Мелиадус. - Вас убьют свои же! Стойте, глупцы!
Впереди засверкали вспышки: навстречу всадникам, разгоняя мрак, потянулось множество огненных лучей. Д'Аверк опустил голову к лошадиной шее, Иссольда и Оладан тоже пригнулись, но Хокмун выхватил меч и, размахивая им, закричал:
- Воины Камарга! Это я, Хокмун! Я вернулся!
В них по-прежнему стреляли, но башни были уже близко.
Д'Аверк выпрямился в седле.
- Камаргцы! С нами Хокмун, он... - в этот миг по нему хлестнуло пламенем. Вскрикнув, француз покачнулся и упал бы, не подхвати его Хокмун. Доспехи д'Аверка были раскалены докрасна, а кое-где даже расплавились, но француз был еще жив. С губ, мгновенно покрывшихся волдырями, сорвался тихий смех.
- Как все-таки с моей стороны неосторожно было, герцог, связать с вами судьбу...
Оладан и Иссольда остановились и обернулись; напуганные кони гарцевали под ними. Барон Мелиадус и его свита быстро приближались.
- Оладан, возьми его поводья, - велел Хокмун другу. - Я буду его поддерживать. Надо поближе подобраться к башне.
Снова к ним метнулось пламя, на этот раз со стороны гранбретанцев.
- Хокмун, остановись!
Хокмун пришпорил коня и поехал дальше, поддерживая д'Аверка. Кругом бушевала огненная смерть.
Когда из самой высокой башни ударил широкий луч, он закричал:
- Воины Камарга! Это я, Хокмун! Со мной Иссольда, дочь графа Брасса!
Луч угас. Воины Мелиадуса были уже совсем близко. Иссольда покачнулась в седле - она была на грани обморока от усталости. Хокмун повернул коня навстречу Мелиадусу и его Волкам.
Но тут со стороны башен показалось несколько десятков гвардейцев-латников на белых рогатых конях. Спустившись с холма, они окружили беглецов.
Один из них всмотрелся в лицо Хокмуна, и его глаза радостно заблестели.
- Это же милорд Хокмун! И с ним леди Иссольда! Ну, теперь удача нам улыбнется!
Воины Мелиадуса остановились невдалеке. Помедлив, они повернули коней и исчезли во тьме.
В замок графа Брасса беглецы приехали утром, когда на озера с топкими берегами падали бледные солнечные лучи. Дикие буйволы на водопое поднимали головы и провожали их долгим взглядом. Дул сильный ветер, и по камышу, как по водной глади, бежали волны. В садах, на склоне холма, что высился над городом, зрел виноград и другие фрукты. На вершине холма стоял замок графа Брасса - прочная старая крепость, похоже, ничуть не пострадавшая от войн, бушевавших на границах провинции. Они поднялись по петляющей белой дороге во двор замка, где их встретили обрадованные слуги. Им помогли спешиться и пригласили в зал, обильно украшенный трофеями графа Брасса. В зале царили необычный холод и тишина. У камина в одиночестве стоял мудрый сэр Богенталь, поэт и философ.
Он улыбался, но в глазах его застыл страх, а лицо с тех пор, как Хокмун видел его в последний раз, очень постарело и осунулось.
Богенталь обнял Иссольду и пожал руку Хокмуну.
- Как здоровье графа Брасса? - спросил Хокмун.
- Рана зажила, но он утратил волю к жизни. - Богенталь жестом велел слугам поднять д'Аверка. - Перенесите его в северную башню. Скоро я туда приду. Пойдемте, - сказал он Хокмуну и Иссольде. - Сами увидите...
