– Лучше б набрал таблеток побольше – корил себя Дэн – Это ж сто пятьдесят таблеток, чёрт подери.
Так он и жил, день за днём, одинаково, тускло, с безразличным взглядом, но с надеждой где-то в глубине мозга. А может и не мозга, а сердца, например. Или той древней непонятной субстанции в которую когда-то верили люди. Душа, что ли?
Дэн покупал билеты всегда в одном и том же месте, в нижнем максимаркете своей гиперэтажки. В пищевом отделе, в правом, дальнем углу, там, где полная, вечно чем-то недовольная продавщица смотрела на него как на придурка, кривя рот в безобразной ухмылке. Он старался не смотреть ей в лицо, чтобы не сорваться, не послать её на плутоновые рудники, и потому лица её почти не помнил. Что-то такое смутное, круглое.
Он ждал, пока продавщица доставала имеющиеся в наличии билеты, и разлаживала их на стеклоботовом прилавке. Тогда он переводил взгляд со своих ног на билеты и несколько секунд молча смотрел на них. Цветастые, размером с двадцатигеоновую купюру, виденную Дэном только по визиону, из тонкой бумаги, на которую игровая индустрия не скупилась, утверждая, что так было с самого начала и так будет вечно. Эту фразу всегда повторяла красивая девушка из рекламы «гео-спринта», безупречно улыбаясь. А усатый, холёный мужчина из «галактик-лото» утверждал, что выплата выигрыша и соблюдение традиций для них самое святое. Дэн знал наизусть все перлы из лотерейных рекламных роликов. Он повторял их вслед за всеми этими безупречными девушками, холёными перцами в дорогих костюмах, повторял, когда включал визион висящий на стенке и замирал с билетом в руке. После розыгрыша он перепроверял билет ещё раз на линксе, а затем просто падал на спину и долго смотрел в потолок. Его мозг отключался, чтобы не перегореть от тяжёлого напряжения и в эти минуты Дэн не видел и не чувствовал ничего. Перед ним и внутри него была пустота, и он проваливался в неё всё глубже и глубже, пока не погружался в сон.
Просыпался он примерно через пару часов. Организм сбрасывал напряжение, всю эту многотонную обиду на несправедливость, на вечное невезение, на саму жизнь и Дэну было легче. В голове появлялись привычные мысли, что это ничего, что в следующий раз обязательно повезёт, ведь не может же не везти вечно. Он тихо смеялся, несколько раз приседал возле кровати, глубоко дышал.
– Довыделываешься ты, Дэн – говорил он себе, шутя – Вот выиграешь джек-пот и будет тебе куча проблем. Затаскают туда-сюда. Все эти журналисты, все эти переоформления на первый уровень, или, не дай бог, в «галактике» сорвёшь куш…
Дэн знал, что сумма в сто тысяч геонов позволяет перейти на первый уровень, и даже самый грязный работяга с пятого уровня заимев эту сотню мог, забив на кордоны защитных корпусов, вальяжной походкой направиться в престижные районы, и, наверное, мог даже плюнуть в какого-нибудь корпусного офицера не опасаясь ни за свою жизнь, ни даже за своё здоровье. Все офицеры имеют статус второго уровня и обучают их первым делом становиться по стойке смирно перед теми, кто выше них, а уж потом отгораживать одни районы от других. Единственно он не понимал, откуда этот работяга мог взять такую сумму, и зачем тогда все эти инкубаторы, все эти тесты на айкью, если, в конце концов, всё решают деньги.
Так же Дэн знал, что в «галактик-лото» сумма джек-пота давно уже перевалила за миллион, слишком сложной была система угадывания, и учредители стали серьёзно поговаривать, что выигравший может получить даже небольшую планету вместо денег, в «гео-спринте» насобиралось что-то около восьмидесяти тысяч, в остальных поменьше конечно, но на роскошную жизнь хватило бы без проблем. О планете Дэн даже не помышлял, это было сверх его уразумения, и он даже жалел того, кто выиграет её.
– Точно с ума сойдёт. Это же непостижимо просто, целая планета, да тут на месте от счастья умрёшь. А может, врут? Кто ж это целую планету тебе даст? Врут, конечно же.
Именно об этом думал Дэн в день своего тридцатилетия, пялясь на разноцветные билеты.
– Слушай, тебе не надоело играть? – спросила полная продавщица, и он вздрогнул от неожиданности. Продавщица никогда не заговаривала с ним. Ни разу за шесть лет, которые она здесь работала, а он покупал у неё билеты. Дэн судорожно проглотил слюну и поднял взгляд. Ему было немного не по себе. Нарушалась давняя, спокойная традиция – он подходит, смотрит на свои ноги, она достаёт билеты и раскладывает, он берёт, платит и уходит. И всё это молча, ни слова, ни даже лёгкого покашливания, абсолютная тишина. Дэн почувствовал, как быстро скачет сердце.
Лицо продавщицы было некрасивым, расплывшимся. Он удивлённо уставился в это полное лицо, не зная, что ответить на неожиданный вопрос.
– Сколько ты денег тратишь на всю эту ерунду? Десять геонов, пятнадцать? – продавщица привычно скривила рот.
– Двадцать – глупо ответил Дэн и перевёл взгляд на свою правую руку, которая судорожно комкала билетик «галактик-лото».
– Эй, ты чё это билет портишь? – вскрикнула продавщица и, привстав, потянулась пухлыми ручками вперёд.
Дэн по-детски спрятал руку с билетом за спиной.
– Я его покупаю – смущённо проговорил он – Я же всегда покупаю. Зачем кричать?
– Попробуй не купи, помял уже весь – грубо просипела продавщица и снова бухнулась на металлический стульчик.
Дэн положил на стеклобот четверть геона, и резко развернувшись, заспешил к лифту.
– Дура – шевелилось в мозгу – Я шесть лет у неё покупаю, а она… Хм, не вызываю я симпатий у женского пола. Даже эта уродина на меня зашипела, как транспортник при посадке.
Дэн с кислинкой ухмыльнулся.
– И билет взял не выбрав. Не, ну не дура? Молчала шесть лет, и вдруг на тебе. И в такой день.
Дэн снова задумался о своём тридцатилетии. Полжизни были за спиной, может, конечно, не точно половина, но лучшая её часть осталась где-то там. Это уж точно. До шестидесяти он дотянет работая, потом либо полуголодная пенсия в двенадцать геонов, либо… Большинство через пару лет выбирают безболезненную смерть в центре контроля за численностью населения. Хороший обед напоследок, приятная музыка, укол, и сон, переходящий в вечное ничто.
Дэн тряхнул головой, пытаясь выбросить из неё мрачные мысли, и протиснулся в как всегда набитый людьми лифт.
Измятый билет он положил в миниатюрную тумбочку, единственный предмет мебели в его комнатушке, если не считать кровати. Потом проглотил пищевую таблетку и заметил, что руки до сих пор дрожат. Слишком давно он не общался с женщинами, так давно, что даже от этой полной продавщицы организм напрягся не на шутку. Дэн пару минут поприседал возле кровати и ему стало немного легче. Он проглотил ещё одну таблетку, мысленно поздравив себя с тридцатилетием, и почувствовал в желудке приятную истому. Улыбнувшись, он повалился на кровать, и стал вспоминать годы жизни в инкубаторах, сначала в общем, потом в раздельном. Он делал так каждый свой день рождения.
