– Может, вы так и думаете. Я даже уверена, что так думаете, – со вздохом отозвалась Женечка. – Но разве для вас самого с приездом госпожи Брунгильды крепость не стала темницей? Стоит вам пойти не в ту сторону, сделать что-то по своему усмотрению, ваша сестра тут же натягивает поводья. Можно надеть золотой венец кесаря, но все это будет впустую, если до того не снять узду.
Взор майордома метнул вполне ощутимые молнии.
– Благородная Дама Ойген, это легко сделать лишь на словах. На деле же…
– Как бывает на деле, можно узнать, лишь сделав это дело, – голос девушки обрел неожиданную твердость. Пипин жалел, что дал втянуть себя в этот разговор.
– Я только хотела бы знать, желаете ли вы и далее оставаться под пятой госпожи Брунгильды, или все же скоро эти земли обретут нового повелителя. Извольте понять – повелителя, а не куклу-марионетку!
– А что я могу сделать? – обиженно буркнул майордом.
– Я слышала, госпожу Брунгильду чрезвычайно огорчило известие, что драконий ловчий потерял след, и она готова сама пуститься в погоню.
– Да, она говорила, – нехотя кивнул Пипин, досадуя, что ясноокой красавице известно чересчур много. – Сестрице не следовало так орать.
– Как вам известно, я выросла среди драконов и хорошо знаю их повадки.
– Ну и что с того? – майордом остановил коня.
– Если один из них пустился спасать малыша, он будет делать это, не жалея ни других, ни себя. Этот зверь ранен и, вероятно, все, что он может, – постараться утащить преследователей за собой. Значит, и принц, и его матушка направятся в другую сторону. Скорее всего, прямо в противоположную. Если Брунгильда пустится вслед за драконом, кто-то должен поймать беглецов.
– Один раз нам это уже удалось. Не думаю, чтобы повторить быль чересчур сложно.
– Скорее всего, так и есть, – согласилась Евгения. – Но в таком случае вы снова окажетесь слишком близко от Брунгильды, чтобы поступить по своей воле. Как мне представляется, ей эти двое нужны совсем не для того же, для чего вам.
– Ну и что? Говорите толком.
– Все очень просто. Я удивлена, что такая мысль еще не пришла в вашу голову. Впрочем, быть может, пришла, и вы просто испытываете меня? – Женя вопросительно поглядела на майордома.
– Говорите, я жду.
Благородная Дама Ойген посмотрела на собеседника долгим многообещающим взглядом. От ясной синевы ее глаз у Пипина вдруг часто заколотилось сердце.
– Тебе надо оказаться подальше от Брунгильды и сделать так, как решил ты, не дав ей ни малейшей возможности разрушить твои планы. У тебя должны быть время и возможность хорошо подготовиться к новой встрече. Никто не смеет диктовать тебе условия! Что сделать для этого? То же, что делают бритты, охотясь на лис, – преследуй, но не догоняй! Изматывай. Дыши в спину беглецам, не упускай их из виду. Но до поры до времени не торопись захлопнуть ловушку.
Пипин смерил Женечку долгим настороженным взглядом. План, который она предлагала, действительно был прост, хотя, конечно, оставались кое-какие детали, но, пожалуй, слишком прост…
– Все это звучит красиво, но как бы не упустить беглецов? Ведь чем ближе к Луаре, тем больше у них шансов.
– Я подумала об этом. Подумала в первую очередь. Для того чтобы не потерять их след, достаточно, чтобы рядом с принцем и его матерью постоянно находились верные люди.
– Но разве это может пойти на пользу?
– Когда я говорю «верные», то подразумеваю – «верные мне». Если намекнуть доблестному герцогу Нурсии, что моя жизнь и свобода будут зависеть от того, отыщет ли он юного Дагоберта, Жант найдет его даже под хвостом у врага рода человеческого. Уж можете не сомневаться. Он храбрец, каких мало, доблестный воин и, главное, безумно влюблен в меня. Если для моего спасения понадобится свернуть горы – в вашей стране не останется гор! Поверьте, до поры до времени ни один волос не упадет с головы Дагоберта. Ну и, конечно, его матери.
– Ты прекрасна, как ангел, но коварна, как змея! – восхитился Пипин Геристальский.
– Ах, к чему пустые слова? – кокетливо отмахнулась Женечка. – Я лишь хочу вернуться домой. Не забывай, злобный маг похитил нас с герцогом почти из-под венца. И я, признаться, совершенно недовольна этим.
– Но сейчас-то, – в голосе майордома звучала властная уверенность, – ты со мной?
– Я же тут, к чему спрашивать? – дернула плечиком красавица. – Позволь мне взять одного из твоих людей, чтоб послать гонца принцу.
– Да, конечно. Хоть десяток.
– Одного будет достаточно.
– Молодец, Евгения Тимуровна, заслужила шоколадку. Вербовочный подход – как по нотам! Пять баллов.
Для того, кто не знает, куда плыть, не бывает попутного ветра.
Сенека
Лис возлежал на «больничной койке», не забывая картинно страдать, мученически закатывая глаза и оглашая комнату столь жалостливыми стонами, что даже привидения, если таковые водились в стенах обители, могли бы прослезиться от сострадания. Между тем, в голове его, на время перекрыв беседы поисковой группы, звучал голос лорда Джорджа Баренса:
– …Нелегко приходится в новой должности? – вопрошал голос.
– Ой, та вы шо? Это ж не жизнь, а просто разлюли моя черешня. Лежу, плюю в потолок, между прочим уже достиг немалых высот. Мальчики поплыли рыбачить, девочка шашни крутит, в общем, жизнь идет, и мы с ней, нога в ногу. Воздух чудесный, лес замечательный, посреди флоры копошится фауна, короче, не задание – санаторий. Так всем институтским упырям, надеявшимся меня обломать, и передайте. Эту песню в моем лице, в смысле, моем горле, не задушишь, не убьешь.
– А если серьезно, не для упырей?
– А если серьезно, – Лис печально вздохнул, – публика зеленая, хоть в светофор вкручивай. На фоне леса не разглядишь. Я не знаю, чему их там в высших увечных заведениях учат. Мы бы с Вальдаром с таким поручением уже б дома чаи попивали.
– Полагаешь, слишком мало сложностей? – не скрывая интереса, уточнил лорд Джордж.
– Ну, так, маленько есть, но только шоб не заскучать, – с демонстративной ленцой отозвался Сергей.
– Хорошо, я приму во внимание твои замечания.
– Але, але! Не так быстро! Чуть шо, так сразу и приму! Это ж мнение почти сплошь израненного, помятого мотузяной жизнью человека. Как там: «В лежанке, бледен, недвижим, страдая раной, я явился». Его ж ни один трезвомыслящий человек к делу не подошьет! Да ну, было бы с чего! Шо вы так волнуетесь? Всему научатся, не боги горшки об… Ну, в общем, не пользуются боги горшками.
Тяжелый вздох на канале закрытой связи недвусмысленно обозначил отношение корифея институтского отдела разработки к балабольству неисправимого и порой невыносимого, однако чертовски умелого оперативника.
