Как можно бесшумнее он двинулся по темному коридору к полуоткрытой двери, из-за которой раздавался голос. В комнате горел свет. Рэгл подкрался и заглянул внутрь.
Миссис Кессельман была в халате и шлепанцах, на голове красовался ночной чепец. Она сидела на корточках и кормила из стоявшей на полу миски маленькую черную собачку. И миссис Кессельман, и собачка с удивлением посмотрели на внезапно распахнувшего дверь Рэгла. Собачка отскочила назад и зло залаяла.
— Как вы меня испугали, — сказала миссис Кессельман. В руках она держала коробку с печеньем, которым кормила собачку. — Вам что-нибудь нужно?
— В моей комнате, внизу, стоит радиоприемник, — выдохнул Рэгл.
— Да, — удивленно согласилась миссис Кессельман.
— С его помощью они связываются с вами, — нервно сказал Рэгл.
— Кто?
— Они! Я их не знаю, но они повсюду вокруг меня. Они меня постоянно преследуют.
«А вы, — подумал Рэгл, — вы, и ваш сын, тоже из их компании. Вы почти поймали меня. Только вот забыли припрятать приемник. Может, просто не успели».
Из коридора появился Гэррет.
— Что-нибудь случилось? — заботливо спросил он.
— Закрой, пожалуйста, дверь, — сказала ему миссис Кессельман. — Мне надо поговорить с мистером Гаммом.
— Нет, он останется здесь, — заявил Рэгл, направляясь к Гэррету. Гэррет испуганно заморгал и дернулся назад. Руки его беспомощно повисли.
Рэгл подтолкнул его в комнату, закрыл дверь и сказал:
— Я не знаю, успели ли вы позвонить им и сказать, что я здесь. Но я хочу застраховаться на будущее.
«В любом случае, — подумал он, — идти мне некуда. И уж во всяком случае не ночью».
— Объясните, что все это значит? — сказала миссис Кессельман. Она наклонилась и начала снова кормить собачку. Собачка еще несколько раз тявкнула на Рэгла и принялась есть. — Вас преследуют какие-то люди, — спокойно говорила миссис Кессельман, — и вы считаете, что мы с ними в сговоре. Значит, всю эту историю с самоубийством вы просто придумали?
— Просто придумал, — подтвердил Рэгл.
— А почему за вами гонятся? — спросил Гэррет.
— Потому что я — центр вселенной. Во всяком случае, я делаю такой вывод из их поведения. Они действуют именно так, словно я — центр. И мне приходится принимать их правила игры. Они прилагают огромные усилия, чтобы создать вокруг меня искусственный мир. Они считают, что он сможет сохранить мой внутренний покой. Дома, машины… целый город. Все выглядит как настоящее. А в действительности — фикция. Но вот чего я не могу понять — это конкурс.
— В котором вы участвуете? — переспросила миссис Кессельман.
— Для них он явно является чем-то жизненно необходимым, — продолжал Рэгл. — И это сбивает меня с толку. Вы знаете что-нибудь об этом?
— Естественно, меньше, чем вы, — сказала миссис Кессельман. — Мы знаем, слышали, что все эти большие конкурсы всегда прибегают к подтасовкам… Но кроме обычных слухов…
— Я спрашиваю о другом, — прервал ее Рэгл. — Вы знаете, что такое этот конкурс в действительности?
Кессельманы не ответили. Миссис Кессельман повернулась спиной к Рэглу и продолжала кормить собачку. Гэррет уселся на стул нога на ногу и откинулся на спинку, заложив за голову сцепленные замком руки. Он очень старался выглядеть как можно более спокойным.
— Так знаете вы или нет, чем я в действительности занимаюсь каждый день? — настаивал Рэгл. — Когда я решаю головоломку, куда двинется Зеленый Человечек дальше? Своими ответами я разрешаю какую-то другую проблему. Но я не знаю, какую. А они знают.
Кессельманы хранили молчание.
— Вы уже звонили им.
Гэррет смущенно поежился. Миссис Кессельман казалась тоже не в своей тарелке. Но она упорно продолжала кормить собачку.
— Могу я осмотреть дом? — спросил Рэгл.
— Конечно, — сказала миссис Кессельман, выпрямляясь. — Послушайте, мистер Гамм. Мы стараемся делать все, чтобы вы чувствовали себя хорошо в нашем доме. Но… — Она внезапно повысила тон. — Я вам честно скажу, вы настолько вывели нас из равновесия, что мы с трудом понимаем, что должны делать. Мы никогда раньше вас не видели. Вы что, в самом деле сумасшедший? Похоже на то. По крайней мере, ведете вы себя как сумасшедший. Очень жаль, что вы попали к нам. Было бы лучше… — она на секунду задумалась, — да-да, было бы лучше, если бы вы кувырнулись вместе со своей машиной. Это просто непорядочно — так вести себя.
— Совершенно верно, — пробормотал Гэррет.
«Неужто я ошибаюсь?» — подумал Рэгл.
— Тогда объясните, откуда там радиоприемник?
— Объяснять нечего, — пожала плечами миссис Кессельман. — Обычный пятиламповый приемник. Мы купили его еще до Второй мировой войны. Он стоит там уже много лет. Я даже не знаю, работает ли он. Радиоприемники есть в каждом доме. И не по одному, а по два, по три.
Миссис Кессельман, казалось, рассердилась не на шутку. Руки ее дрожали, а лицо стало хищным.
Рэгл открыл по очереди все двери столовой. Одна из них вела в чулан, заставленный полками и ларями.
— Я хочу осмотреть дом, — повторил он. — Заходите в чулан. Я хочу осмотреть все спокойно и не думать, чем вы тут без меня занимаетесь.
Ключ был в дверном замке.
— Но послушайте, — еле слышно пробормотала миссис Кессельман, не спуская глаз с Рэгла.
— Всего на несколько минут, — успокоил ее Рэгл.
Их взгляды встретились. Миссис Кессельман безнадежно махнула рукой и вместе с сыном вошла в чулан. Рэгл запер дверь и задвинул засов. Ключ он положил в карман.
Теперь он чувствовал себя свободнее.
Собачка сидела возле миски на полу и внимательно следила за Рэглом. «Что она на меня так смотрит?» — подумал Рэгл. И сразу же успокоился: миска собачки была пуста, и она надеялась, что Рэгл положит туда еще что-нибудь. Пачка печенья, которым кормила собачку миссис Кессельман, лежала на прежнем месте — на длинном обеденном столе. Рэгл накрошил несколько печений в миску, и собачка жадно принялась есть.
Из чулана явственно доносился голос Гэррета:
— …пойми ты, он же псих.
— Я не псих, — заметил Рэгл. — Просто я наблюдал, как развиваются события. И понемногу кое-что понял.
— Мистер Гамм, — проговорила из-за закрытой двери миссис Кессельман, — мы не сомневаемся, — вы верите в то, что говорите. Но как вы не понимаете, что своими поступками восстанавливаете людей против себя?
— Как теперь нас, — пробурчал Гэррет.
«В чем-то они правы», — подумал Рэгл. А вслух произнес:
— К сожалению, я не вижу другой возможности.
— Надо доверять людям, — убежденно сказала миссис Кессельман. — Иначе нельзя жить.
