Найсмит уставился на нее.
— А ты положила?
— Может быть. — Ее глаза светились весельем. — Если я положила, то теперь противоядие ты сможешь получить только от меня. Поэтому если я позднее попрошу об одолжении, то тебе лучше захотеть сделать его, а не попытаться рискнуть.
— Какого рода одолжение? — спросил Найсмит. Он взглянул на еду и положил ее на пол.
— Ешь, ешь. Если яд там, то ты уже достаточно принял и дальше никакой разницы не будет.
Найсмит мрачно посмотрел на нее, кивнул и откусил следующий кусок плитки.
— И все-таки, какое одолжение? — повторил он вопрос.
— Я не знаю, — безразличным тоном ответила она. — Когда я уходила, все немножко усложнялось. Барьер теперь уже очень близок. В подобные времена не повредит иметь друзей.
Сам того не желая, Найсмит улыбнулся.
— Это твое представление о друге? Человек, который должен делать то, что ты скажешь, потому что ты отравила его?
— Пожалуйста, не будь занудой, — проговорила она с гримасой неудовольствия. — В конце концов, нам с тобой еще находиться в этом транспорте десять минут.
— А что потом?
— Я передам тебя Кругу, — равнодушно сказала она и тут же вытянула вперед руку, самодовольно разглядывая перламутровый фиалковый цвет своих ногтей. — Тебе нравится этот цвет?
— Довольно мило. А Круг… что они хотят от меня?
— Они полагают, что ты можешь убить зуга и ужасно волнуются по этому поводу.
— Значит, частично все это было правдой?
— О зуге? Ну, да. Знаешь, что вот это — общедоступная одежда? — Она начала по очереди касаться изогнутых и украшенных орнаментом металлических пластинок, которые держались на ее теле. Каждая из них на короткий промежуток времени исчезала, постепенно высвобождая после этого сначала руку, потом грудь с довольно удивительным фиолетовым соском, потом бедро, бок.
Найсмит ощутил сильное моментальное возбуждение от этой предлагаемой плоти, но тут же подавил его.
— Какая фракция сейчас главенствует в Кругу?
Девушка нахмурилась.
— Ну и зануда ты! Вы, шефты, действительно… — Она еще раз зевнула и вытянулась вдоль криволинейной стены из голубоватого тумана. — Думаю, мне стоит отдохнуть. — Ее глаза закрылись.
Найсмит в раздражении посмотрел на нее, но прежде чем собрался заговорить, его внимание привлек какой-то новый объект в небе. Это была масса призрачных голубых шаров, неподвижно висящих на уровне глаз; мгновение тому назад их не было.
— Что это?
Девушка на короткое время открыла глаза.
— Город, — проговорила она.
Сначала ее слова показались относящимися к чему-то другому. Но потом тело Найсмита потряс шок.
— Ты хочешь сказать, что вот это — Город?
Она уселась, широко открыв глаза.
— Что с тобой?
Найсмит не ответил. Его псевдовоспоминания о Городе содержали только картины гигантских комнат, коридоров, плавающих в воздухе форм и толп людей.
Теперь, когда он задал себе вопрос, оказалось, что он и раньше это знал. Но до сих пор ему просто в голову не приходило, что Город находится не на Земле.
Внутри него росло возбуждение. Именно тут скрывалась опасность, а не в детских угрозах Лисс-яни.
Его познания о существенных вещах были неполными, плохо организованными и трудно извлекаемыми. Какие еще промахи он не имеет права сделать в критический момент?.. И сколько еще ему надо было готовить себя?
Снаружи при их приближении начало поворачиваться вокруг оси огромное сложное сооружение. В поле зрения появилась картина причальной мишени, которая с их подходом перемещалась в центр и становилась все больше и больше в размерах. Внутренний круг раскрылся и проглотил их. Они оказались внутри.
Через стены машины времени Найсмит разглядывал огромное круглое помещение, которое представляло собой пустотелый бледно-зеленый шар с нанесенными на его поверхность через равные интервалы метками, в котором парила беспорядочная масса объектов.
Держа руки на пульте управления, Лисс-яни искоса улыбнулась ему.
— Ты готов?
Он посмотрел на нее в ответ, но промолчал.
Улыбаясь, она что-то сделала на пульте, и машина времени, мигнув, перестала существовать.
В тот же самый момент что-то темное и невероятно быстрое понеслось в его направлении и окружило. Инстинктивно защищаясь, Найсмит выставил вперед руки, но потом расслабился. Где-то звонил колокол.
— Что это?
— Предосторожность, — сказала она, наслаждаясь его реакцией. — Что если бы мы были Уродливыми?
Сквозь темную прозрачную оболочку вокруг него Найсмит смутно различал движение в огромном шаре. Подплыли ближе угловатые машины, линзы которых светились зловещим красным светом, как угольки в середине костра. Немного выше их двигался другой объект; Найсмит вдруг сообразил, что это человек. Что-то не так было с его ногами, однако Найсмит различил бочкоподобные руки, голову, мерцание устремленных на него глаз.
Звучание колокола резко оборвалось и темнота исчезла. Они парили в середине зеленой сферы, окруженные машинами, в линзах которых постепенно затухало красное свечение. Ближе к ним подплывал тот, которого раньше видел Найсмит: его тело располагалось под углом по отношению к ним, руки сложены как у китайского мандарина. На нем была была надета фантастически пышная и состоящая из одних складок одежда в желтую и белую полоски, верхняя часть которой представляла собой нечто похожее на фуфайку с короткими рукавами, а нижняя — трубу, закрывающую обе ноги и внизу завязанную желтым бантом. Его лицо было худым и похожим на лицо гномика, на котором держалось одновременно и ироническое выражение и выражение страдания. Глаза его сверкали; широкий рот скривился, и он произнес:
— Я вижу, ты его поймала.
— Да, вот он, Прелл.
— Он опасен?
Девушка развернулась в воздухе и окинула Найсмита взглядом.
— Не уверена, — задумчиво сказала она.
— Ладно, на данный момент пусть его постерегут автоматы. Позже на него наденут воротник.
Прелл развернулся в воздухе и резко произнес одно-единственное краткое слово.
Из кучи объектов, висящих в огромном пространстве, один подплыл к ним поближе: это был миниатюрный саркофаг с нарисованной на нем композицией в голубых и желтых тонах. Рисунок представлял собой грубый набросок молодой девушки с желтыми волосами — глаза закрыты, на губах сдержанная улыбка, руки сложены на груди.
— Скажи Высокорожденной, — проговорил Прелл, — что попытка удалась. Шефт у нас.
Саркофаг звякнул, зажужжал и отплыл снова назад.
— Вероятно, пройдет какое-то время, прежде чем удастся привлечь ее внимание, — сказал Прелл. — Тем временем не хочешь ли ты посмотреть на работу?
