Поэтому я заставлял себя плыть все дальше и дальше, пока в глазах не заплясали красные искры, а в голове не помутнело. Наверное, я оставался под водой минуты три. Когда я вынырнул на этот раз, ничего не произошло, и я перевел дух, жадно дыша. Я добрался до левого берега реки и уцепился за прибрежные корни. Потом огляделся вокруг.
Деревьев здесь почти не было и огонь сюда не дошел. Оба берега казались пустынными, но и на реке ничего и никого не было видно. Могло ли быть, что я остался единственным выжившим в этом аду? Это казалось маловероятным. В конце концов, нас было слишком много, когда мы начинали поход.
Я был полумертв от усталости и все тело у меня болело и жгло. Каждый кусочек моей кожи, казалось, был как в огне, но вода была настолько холодной, что я весь дрожал и, вероятно, был синий от холода. Если я вообще хотел остаться в живых, мне придется выйти из реки. Но сначала я решил проплыть под водой еще несколько раз, прежде чем выбраться на берег. Не знаю, как мне удалось нырнуть и проплыть под водой еще четыре раза, и я почувствовал, что если я нырну в пятый, то уже не вынырну. Поэтому я уцепился за прибрежный булыжник, немного передохнул и выполз на сушу.
Я перекатился на спину и огляделся вокруг. Я не узнавал местности. Пожар, однако, сюда еще не достиг. Справа от меня рос густой кустарник, и я пополз к нему, вполз в него и свалился лицом на землю и заснул.
Когда я проснулся, первой моей мыслью было, что я напрасно это сделал. У меня не было места, которое бы не болело, да и к тому же меня тошнило. Я пролежал так несколько часов в полубессознательном состоянии и в конце концов с трудом дополз до реки, где с жадностью напился. Затем я опять вполз в кустарник и заснул.
Когда я пришел в себя во второй раз, мне все еще было плохо, но я чувствовал себя намного сильнее. Я дошел обратно до реки и с помощью карты Блейза обнаружил, что он жив.
— Где ты? — спросил он, когда мы вступили в контакт.
— Понятия не имею. Мне повезло, что я вообще где-то. По-моему, я недалеко от моря. Я слышу плеск волн и узнаю запах.
— Ты рядом с рекой? На каком берегу?
— На левом, если смотреть по направлению к морю.
— Тогда оставайся на месте, и я пошлю за тобой. Я собираю войско.
— Хорошо, — ответил я, остался на месте и заснул.
Я услышал, как кто-то продирается сквозь кусты и тут же притаился. Раздвинув несколько веток, я посмотрел вперед. Это были три высоких солдата с красной кожей.
Так что я выпрямился, почистил одежду, пригладил рукой волосы, сделал несколько глубоких вдохов, так как меня чуть покачивало, и выступил вперед.
— Я здесь, — объявил я.
Услышав мой голос, двое из них выхватили шпаги и заняли оборонительную позицию. Но они быстро оправились, улыбнулись, отдали мне честь и проводили в лагерь. Он был в двух милях. Я дошел до него, умудрившись не согнуть спины по дороге.
Появился Блейз и сообщил мне:
— У нас уже более трех тысяч.
Затем он опять позвал военного врача, чтобы тот обо мне позаботился.
Ночь прошла спокойно, никто на нас не нападал, и всю ночь и весь следующий день присоединялись к нам остатки нашего войска. Их уже было пять тысяч. В отдалении виднелся Амбер.
Мы спали всю следующую ночь и отправились в путь наутро. К полудню мы проделали около пятнадцати миль. Мы маршировали вдоль берега, и нигде не было видно ни признака войск Джулиана.
Моя боль от ожогов начала проходить. Бедро я почти не чувствовал, но плечо и рука давали о себе знать, причем иногда было так больно, что хотелось кричать во все горло.
Мы продолжали идти вперед и скоро оказались в сорока милях от Амбера. Погода оставалась устойчиво хорошей, а лес слева от нас был весь выжжен и стоял черный, как деготь. Огонь уничтожил почти весь кустарник в долине, а это было нам на руку. Ни Джулиан, ни кто другой теперь не мог устроить засады. Мы бы увидели их за милю. До захода солнца мы прошли еще десять миль и расположились на отдых на берегу.
На следующий день я вспомнил, что вскоре должна состояться коронация Эрика, и напомнил об этом Блейзу. Мы почти потеряли счет дням, но, подсчитав, поняли, что несколько дней у нас еще осталось. Мы сделали маршбросок до полудня, а потом отдыхали. К этому времени мы находились в двадцати пяти милях от подножья Колвира. В сумерки это расстояние сократилось до десяти миль.
И мы продолжали идти вперед. Только в полночь мы сделали привал. Теперь я уже чувствовал себя относительно неплохо. Я сделал несколько выпадов шпагой, и у меня при эом ничего не заболело. На следующий день мне стало еще лучше.
Мы дошли до подножья Колвира, где нас встретило все войско Джулиана вместе с матросами Каина, которые теперь сражались в сухопутных войсках.
Блейз стоял как на параде, и мы победили их.
У нас осталось примерно три тысячи солдат, когда мы прикончили все отряды, которые бросал против нас Джулиан. Сам он, конечно, исчез. Но мы выиграли. В ту ночь мы праздновали это событие.
Но я был испуган. И я сказал о том, что боюсь, Блейзу. Три тысячи солдат против Колвира.
Я потерял флот, а Блейз потерял более девяноста восьми процентов своего войска. Я не мог смотреть на это сквозь пальцы.
Мне это не нравилось.
Но на следующий день мы начали подъем. На Колвир шла огромная лестница, позволяющая людям находиться на ней не более двух в ряд. Однако вскоре она сузится, и мы вынуждены будем идти гуськом друг за другом.
Мы шли по лестнице вверх: сначала сто ярдов, потом двести, триста… Затем с моря подул ураганный ветер, и мы прижались к камню и стали идти осторожнее. Потом мы недосчитались двух-трех сотен людей.
Мы продолжали подниматься, и пошел дождь. Путь наверх стал круче, камень был скользким.
Поднявшись на четверть высоты Колвира, мы встретили колонну спускавшихся вооруженных людей. Первый из наступающих обменялся ударами с нашим авангардом, и двое людей упали мертвыми. Мы выиграли две ступеньки, и еще один был убит.
Так продолжалось более часа, и к тому времени мы поднялись на треть высоты Колвира, а наша линия продолжала укорачиваться, подходя все ближе к Блейзу и ко мне. Хорощо хоть, что наши большие краснокожие солдаты были сильнее, чем солдаты Эрика. Раздавалось бряцание оружия, короткий крик, и человек пролетал мимо нас. Иногда это был краснокожий, иногда лохматый, но чаще всего он был одет в форму эриковских войск.
Мы дошли до половины лестницы, сражаясь за каждую ступеньку. Когда мы дойдем до вершины, перед нами окажется широкая лестница, по отражению которой я спускался в Рэмбу. Эта лестница приведет нас к Большой Арке, являющейся восточными воротами в Амбер. От идущих впереди солдат осталось человек пятьдесят, потом сорок, тридцать, двадцать, дюжина…
