глуповатым видом упрекнул его Кинкейд. — Такое легкомыслие не подобает двум учёным, собирающимся сделать самое грандиозное изобретение века.
Они достали один из тяжёлых свинцовых цилиндров, используемых для перевозки урана, и тщательно наполнили его порошкообразным висмутом. Затем, на машине Кинкейда, они радостно поехали к большой электростанции.
Охранники на контрольно-пропускном пункте знали их обоих, поскольку для людей из проекта «Посредник» привоз урана на станцию не был чем-то новым. Они пропустили их, и машина покатила по прямой бетонной дороге.
Массивные здания без окон, в которых располагались огромные запасы урана, были в миле от них. Но никто и близко не подходил к этим здоровенным складам радиоактивных материалов. Всё, что в них находилось, должно было управляться с помощью дистанционного управления теми немногими техниками в здании штаб-квартиры, которые поддерживали его в рабочем состоянии.
— Март, не странно ли, что до сих пор никто не додумался использовать висмут вместо урана? — спросил слегка раскрасневшийся Норрис.
— В том-то и беда, что учёные слишком консервативны, — мудро ответил Кинкейд. Его голос возвысился. — Мы собираемся начать новую эпоху! Больше не стоит беспокоиться из-за нехватки урана! Больше никаких политиков мешающих проекту!
— И я смогу починить старый добрый М-Пятьдесят и снова управлять им, — добавил Дуг Норрис. Он снова поперхнулся. — Когда я думаю о том Посреднике, который стал мне братом, лежащем в той одинокой расщелине, а Радиоактивчики злорадно ликуют над ним…
— Не думайте об этом, Дуг, — взмолился Кинкейд, внезапно проникшись к нему нежным сочувствием. — Как только мы заменим эти атомные блоки, мы вернёмся и восстановим старый добрый М-Пятьдесят и сделаем его как новенький.
Это обещание ободрило скорбящий разум Норриса. Он вышел из машины и помог Кинкейду отнести тяжёлый свинцовый цилиндр в здание штаб-квартиры.
Техники в нижних помещениях, мимо которых они проходили, не нашли ничего удивительного в том, что два человека из Проекта, пошатываясь, тащат тяжёлый цилиндр. Петерсен и Торп тоже не нашли ничего удивительного.
Петерсен и Торп были двумя дежурными техниками в большом, самом сокровенном зале управления. Отсюда открывался вид на все части далёкой, могучей атомной громады— массивные свинцовые башни, которые окружали графитовые и урановые решётки, газовые трубы, которые вели к гигантским тепловым турбинам, датчики и счётчики. А расположенные здесь массивные рычаги позволяли переключать эти решётки, вносить любые желаемые изменения в блоки без необходимости присутствия человека в зоне опасного излучения.
Когда Петерсен приветствовал двух учёных, на его умном очкастом лице отразилось удивление.
— Я не знал, что у вас есть для нас ещё одна партия урана, — сказал он.
Кинкейд помог Норрису поместить свинцовый цилиндр в казённую часть трубы, которая должна была автоматически доставить его к дальнему реактору.
— Это не уран, это лучше, чем уран, — эффектно сообщил Кинкейд.
— Что значит «лучше, чем уран»? — озадаченно спросил Петерсен. Он открыл крышку свинцового цилиндра. — Да это же висмут! Это что, безумная шутка?
Молодой Торп пристально смотрел на Кинкейда и Норриса.
— Они оба надрались! — вырвалось у него.
Кинкейд неуверенно выпрямился, изображая оскорблённое достоинство.
— Вот какую благодарность мы получаем, — глухо пожаловался он Дугу. — Мы пришли сюда, чтобы значительно улучшить ваши проклятые старые атомные реакторы, а нас ещё и оскорбляют.
— Торп, — с отвращением сказал Петерсен, — убери их отсюда и… Берегись!
Дуг Норрис непринуждённо снял тяжёлую металлическую ручку с одного из больших рычагов. Он стукнул им Торпа по голове как раз в тот момент, когда Петерсен издал предупреждающий крик. Молодой техник упал.
Петерсен, внезапно побледнев, бросился к кнопке тревоги на своём столе. Но прежде чем он успел дотянуться до неё, импровизированная дубинка Норриса ударила по черепу и его. И Петерсен тоже осел на пол.
Норрис торжествующе посмотрел на Кинкейда, испытывая тёплое чувство праведной добродетели.
— Теперь они нас не побеспокоят, Март. Я просто избавился от них ненадолго, не причинив им особого вреда.
— Вы быстро соображаете, Дуг! — Кинкейд горячо одобрил его действия. — Нельзя позволять реакционерам препятствовать научному прогрессу. Нам лучше связать их на случай, если они придут в себя слишком рано.
Норрис помог шефу связать двух мужчин, находившихся без сознания, отрезками запасного кабеля. Затем они с Кинкейдом, слегка покачиваясь, осмотрели приборы управления мощными атомными реакторами.
Норрис неплохо разбирался в них. Он бывал здесь много раз, а Петерсен и другие техники любили с ним поболтать. Проблема была в том, что сейчас все его мысли казались немного затуманенными.
— Что нам нужно сделать, — веско сказал Кинкейд, — так это изменить схему работы атомного реактора, чтобы он мог потреблять висмут вместо урана. Верно?
— Правильно! — с энтузиазмом одобрил идею шефа Норрис. — Это прямо самая суть проблемы, старина!
Кинкейд, казалось, покраснел от смущения.
— О, у меня просто порядок в голове. Теперь первое, что нужно сделать — это извлечь урановые решётки из реактора.
Он положил руки на несколько рычагов, один за другим. Откуда-то донеслось тихое жужжание механизмов.
В отдалённом высоком сооружении решётки, загруженные ураном, механически опускались в шахты под ним. Но в комнате управления, казалось, ничего не происходило, кроме перемигивания огоньков на панели индикаторов.
В этот момент Петерсен пришёл в себя. Привязанный к стенной опоре, он напрягся и вытаращил на них глаза.
— Эй вы, двое, вы что делаете? — закричал он. — Вы же отключаете электричество, вытаскивая эти решётки!
— Только временно, — заверил его Норрис. — Мы задвинем пустые решётки обратно, только загрузим в них висмут.
Петерсен издал вопль агонии.
— Вы, маньяки, испортите всё, если попытаетесь выкинуть подобный трюк! Ради бога, протрезвейте и подумайте, что вы делаете!
— Мы пытаемся думать, — строго сказал Кинкейд. — Но как мы можем сосредоточиться, когда вы на нас так кричите?
Петерсен перешёл от яростных приказов к мучительным просьбам, а затем и к слезливым мольбам. Эти двое полностью игнорировали его.
— Давайте посмотрим, — сказал Кинкейд, часто моргая. — В конце концов, мы оставим урановую решётку номер один. Нам понадобятся её нейтроны, чтобы запустить расширяющуюся серию графитовых и висмутовых решёток.
— Нам понадобятся две урановые решётки, — хрипло поправил Дуг Норрис. — Одна, чтобы запустить первое действие, вторая, чтобы обеспечить непрерывный запуск нейтронов, который повысит атомный номер висмута с восьмидесяти трёх до девяноста четырёх, прямо от нептуния к плутонию.
— Вы правы, — согласился Кинкейд, слегка икая. — Я на минуту забыл о второй решётке. Наверное, из-за всего этого шума здесь.
Петерсен и в самом деле продолжал издавать «этот шум». Он стал орать ещё громче и неистовее, когда увидел, как они вынимают урановые решётки и неловко заменяют их пустыми решётчатыми рамами.
— С 1945 года десять тысяч учёных работают над тем, чтобы найти способ использовать обычные элементы
