Глупые страхи. Тут побывали роботы и зафиксировали координаты Т-230 с абсолютной точностью. Экипаж «Феникса» — опытные, отборные люди. Сам «Феникс» проверен — пять лет возил торговые грузы, пока его не переоборудовали для монтажа космической станции у Т-230, а ООН не стала бы тратить миллиарды на второсортное оборудование или на команду, с которой станется обронить свой корабль на звезду.
Господи, ну не может вся суета там наверху быть из-за падения! Слишком уж мала вероятность.
Он мог разобрать на части толкач или шахтосудно и собрать снова. Большинство неисправностей, которые появляются на внутрисистемном горнодобывающем планетолете, механик умеет устранить с помощью отвертки и здравого смысла; но что может стрястись с межзвездным приводом, с этими громадными машинами, генерирующими какие-то эффекты в гиперпространстве, это полностью выходило за пределы его знаний и понимания.
Мигающая надпись «ЖДИТЕ» внезапно исчезла. На экране возникло звездное небо, и по залу пронесся общий вздох облегчения, слегка охлажденный испуганным ропотом в группе техников, которые сбились кучкой в центре салона. Рука Миюме сильнее сжала пальцы Камерона, да и он напрягся, слыша, как техники перебрасываются фразами вроде «Это еще что такое?» и «Куда нас занесло, черт побери?»
Белое сияние для него выглядело как звезда. Возможно, и для Миюме тоже. Но техники покачивали головой. А кроме того, в поле зрения светилось еще что-то красное, этого он уже совсем не понимал.
— Это не G5, - сказал кто-то. — Это двойная звезда, будь она проклята!
А когда какой-то обыкновенный работяга беспокойно поинтересовался, о чем это он толкует, техник рявкнул на него:
— Осел глупый, мы не там, где должны быть!
«О чем они говорят?» — спрашивал себя Нилл. Услышанные слова ничего для него не значили, а Миюме явно испугалась. Техники пытались успокоить людей, призывали не распускать панических слухов, но тот техник, который заявил, что они попали не туда, заорал, перекрывая все голоса:
— Да говорю вам, никакая это не G5, черт вас раздери!
— Так где же мы? — спросила Миюме — это были ее первые слова.
Она спрашивала у Нилла, у кого угодно, а Нилл не знал, что ответить, непонятно, как они могли промахнуться мимо Т-230, если все же вышли к какой-то звезде… Из того, что он знал, чему его учили, следовало, что корабль продолжает движение в заданном направлении, это фундаментальный закон физики… так ведь? Нацеливаешься в нужную точку, создаешь поле, трогаешься, и если у тебя хватит горючего, то попадаешь туда, куда целился.
А тем временем его привычные к железкам мозги подкидывали новые мысли: «А не мог получиться перелет, как у снаряда? Как далеко мы могли залететь на своем запасе топлива?»
— Говорит капитан Лафарж…
Капитан обращался ко всем на борту, и люди нетерпеливо закричали: «Тихо! Тихо!»
— …неблагоприятные обстоятельства…
Это было все, что прорвалось сквозь шум, что удалось расслышать Ниллу — а ведь абсолютно необходимо услышать, что говорит капитан! Ногти Миюме впились ему в руку, люди вокруг снова заговорили все разом, и Миюме закричала во всю глотку: «Молчите!» — как многие другие вокруг нее.
— …проблема с определением нашего места, — так звучала следующая разборчивая фраза. А потом еще кусок: — …что не подвергает корабль никакой сиюминутной опасности…
— Да ведь это же голубой гигант! — воскликнул какой-то техник. — Что он там плетет?!
Кто-то заткнул глотку этому дураку. Другие шикали на соседей, которым не терпелось задать вопросы.
— …прошу всех заняться обычными делами, — говорил Лафарж, — и оказывать помощь техническим службам, пока мы пытаемся установить свою позицию. Мы будем искать в этой системе возможности для дозаправки топливом. Мы прекрасно оснащены для подобной ситуации. Это все. Сохраняйте спокойствие.
Слова «установить позицию» звучали успокоительно. «Дозаправка топливом» — еще более обнадеживающе. «Мы прекрасно оснащены для подобной ситуации» можно было понять так, словно экипаж уже имеет план действий. Нилл старался держаться за эту часть речи капитана, но где-то на заднем плане сознания неслись бешеные мысли: «Не могло такое с нами случиться, с кем угодно, только не с нами… Этот корабль никак не мог попасть в беду, приняты все меры, соблюдены все предосторожности, все продумано…»
Всех их просвечивали насквозь, экзаменовали, проверяли профессиональный уровень, они должны были предъявлять горы рекомендаций, чтоб хотя бы приблизиться к этой работе. Всякую бестолочь не берут на корабль, на котором держится все распроклятая колониальная программа Земли, такую важную экспедицию просто не может постичь катастрофа. Ее так долго планировали. Так старательно все продумывали и предусматривали. И до сих пор все шло как по маслу…
— Установить позицию, — повторил слова капитана какой-то техник. Что-то мне не нравится это «установить позицию». Что, разговор идет о падении на звезду?
— Нет, — ответил техник постарше. — Разговор идет о том, где мы находимся. А это определенно означает, что мы не там, где должны быть.
— Дозаправка, дьявол, — пробормотал другой техник. — Там, снаружи, радиоактивный ад.
«У буксира-толкача совершенно недостаточная защита для работы в таких условиях, — подумал Нилл, и ему внезапно стало тошно, когда он уяснил последовательность дальнейших действий. — Даже возле Юпитера рискованно работать из-за радиации. А эта штуковина, это двойное солнце… от одного света камеры полыхают и дают искажения…»
Шахтопилотам не выжить на этой работе. Долго они не выдержат. Шахтеры не смогут подолгу оставаться снаружи без неизбежных потерь, регистрирующие облучение пленки будут засвечиваться все сильнее с каждым часом. Защита толкачей рассчитана на условия, в которых они должны были работать, условия в системе мирной и приветливой звезды подкласса G5.
Но вслух он всего этого не говорил. Миюме и так напугана. Да и он сам, наверное. «Цифры начали складываться» — в смысле, «наш номер вот-вот выпадет», так говорят пилоты, когда дела оборачиваются неважно: компания может врать, и капитан, нанятый компанией, может отказаться отвечать на твои вопросы, но цифры тебя не обманут, что бы ни случилось.
Они складываются, и результат какой есть, такой и будет — не может он оказаться другим. А желания людей в счет не идут.
Появился силуэт Макдоно, завис над креслом Тейлора и сообщил, что ошибки не было. Тейлор обработал эти данные — хоть что-то в затянувшемся информационном вакууме. События развивались мучительно медленно или вообще стояли на месте. Другие вводы из окружающей его среды были несущественны. Мозг отказывался отвлекаться на обыденность. На все — кроме штурмана, которому он уделял все внимание… Он попытался спросить, хотя потребовалось невероятно замедлить работу мозга, чтобы издать один-единственный сложный звук:
