— Весьма сожалею… Не понял.
— Налейте мне воды, Марк, — попросил старик. — И переведите ему, — проворчал он, беря стакан.
— Профессор спрашивает, когда можно будет начать работы в лаборатории сверхвысоких энергий. — Марк чеканил слова, глядя поверх головы полковника.
— Виноват, какие работы? Лаборатория повреждена…
— Вот именно, — подтвердил Марк. — Работы по ее восстановлению.
Старик кивнул.
— А, работы по восстановлению! — Полковник опять вытащил носовой платок и принялся вытирать шею под воротником форменной рубашки. — Это мы взяли на себя.
— Каким образом? — прищурился старик.
— Институт получит лабораторию на ходу.
— На ходу?… Уж не собираетесь ли вы вывозить ее отсюда?
— Сожалею… Не понял.
— Помогите, Марк.
— Вы собираетесь погрузить нашу лабораторию на военные грузовики и — т-р-р-р — увезти ее куда-нибудь подальше?
— С какой целью? — вытаращил глаза полковник.
— Вот и профессор тоже думает: с какой?…
— Виноват… Вы не поняли. Подразумевал восстановление лаборатории.
— Восстановление лаборатории? — От изумления старик снял очки и, подслеповато моргая, уставился на полковника. — Вы собираетесь восстанавливать нашу лабораторию сверхвысоких энергий… Вы?…
— Уже начали, — подтвердил полковник, отирая платком лысину.
— Вы говорите серьезно?
— Так точно.
— Нет, у меня голова начинает идти кругом, Марк. — Профессор отбросил очки, потом схватил их, надел и, наклонившись к полковнику, спросил не столько с возмущением, сколько с испугом: — Я не ослышался?
— Виноват… Не понял.
— Профессор спрашивает: как понимать вашу фразу о восстановлении лаборатории? — вставил Марк.
— Как понимать? Так и понимать. Восстановление идет полным ходом.
— Черт меня побери… — задыхаясь, начал старик.
— Успокойтесь, шеф, выпейте воды. — Марк протянул стакан.
— К черту! — закричал старик, отталкивая руку Марка и выплескивая воду на стол и на брюки полковника. — Все к черту! Кто-то из нас сошел с ума.
— Виноват… Не понял… — начал полковник, пытаясь промокнуть носовым платком мокрые пятна на коленях.
— Профессор хотел сказать, что для восстановления такой лаборатории нужны опытные специалисты, которых, как он полагает, у вас нет, — объяснил Марк, снова наполняя стакан водой.
— Так точно… Нам помогает доктор Лоу… — Полковник вдруг поперхнулся, и им овладел приступ кашля.
— Норт? — в один голос воскликнули старик и Марк, ошеломленно глядя друг на друга.
— Как же так? Он уехал в Управление космических исследований согласовать работы на спутнике?…
— Он сам написал мне об этом в той записке, которую я показывал вам, — подтвердил Марк.
— Ничего не понимаю, — бормотал старик. — И давно доктор Норт Лоу работает с вами, полковник? Когда он вернулся? Почему я ничего не знаю об этом?
— Затрудняюсь сказать… Весьма сожалею… — Пот градом катил по лицу полковника, и он уже не пытался вытирать его. — Имею конфиденциальные указания… Не разглашать… Виноват, не располагаю больше временем. — Полковник торопливо поднялся. — Честь… — Он покинул кабинет старика почти бегом.
* * *
Спустя несколько дней Марк и старик прогуливались по тенистым аллеям институтского парка.
— Я специально вызвал тебя сюда, — тихо говорил старик, мне начало казаться, что за мной постоянно следят, подслушивают разговоры… Боюсь, даже в моем кабинете заложили подслушивающие устройства.
— Вы устали, и у вас пошаливают нервы, шеф. По-моему, мы их мало интересуем сейчас. Все они торчат там… — Марк указал на просвечивающую за желтыми стволами сосен бетонную стену, за которой находились корпуса лаборатории сверхвысоких энергий.
— Тебе не удалось узнать ничего нового, Марк?
— Почти… Ворота постоянно закрыты, возле них дежурят «гориллы». Они пропускают только людей Кроббса и то по каким-то особым пропускам. Я уж думал, не махнуть ли через стену, но проволока наверху под высоким напряжением. Я собственными глазами видел, как вспыхивали белки, перескакивающие с ветвей на эту проволоку. Под стеной уже валяются десятки их полусожженных трупиков.
— А Норт?
— С ним поговорить не удалось. Вероятно, он там и ночует.
— Но ты видел его?
— Издали… Вчера перед вечером я забрался на одну из сосен, что растет близко от стены в дальнем конце парка. Оттуда виден главный корпус лаборатории. Мне показалось, что он уже полностью восстановлен… Я просидел на сосне довольно долго, но в конце концов все-таки увидел Норта. Он вышел из главного корпуса и пошел в энергетический блок. Когда он находился ближе всего от меня, я запустил в него камнем. К камню была привязана записка. Он остановился, стал озираться, но меня не заметил. Я уже хотел крикнуть, но тут подошли офицеры Кроббса, и вместе с ними он прошел к энергетикам. До темноты он больше не появлялся. Не знаю, поднял он потом камень с запиской или нет…
— Какой позор!.. В наше время пытаться устанавливать связь, швыряя камни…
— А что делать? Я уже перепробовал и многое другое.
— Я не о тебе, Марк. Это обо всем в целом.
— Знаю, шеф.
— Так все-таки пленник он у них или действует по своему желанию?
— По-моему, и то и другое.
— Что же делать?
— А если попытаться еще раз поговорить с Кроббсом?
Старик махнул рукой.
— Созвать заседание ученого совета и пригласить на него Кроббса? Скорее всего, он не явится. А если и явится, будет только потеть и твердить, что от него ничего не зависит.
— Пусть по крайней мере еще раз убедится, что все осуждают линию его поведения. Можно принять соответствующую резолюцию с обращением к министру.
— Боюсь, Марк, что министр в курсе дела… Я уже несколько раз пытался связаться с ним и все безуспешно. То он на приеме, то уехал отдыхать. Мне кажется, он просто избегает разговора со мной.
— А если обратиться еще выше?
— Разве только с прошением об отставке…
— Что вы, шеф, — испугался Марк. — Вот этого делать никак нельзя. Ведь это полная капитуляция. Надо продолжать борьбу.
— Но как?
— В крайнем случае, обратиться в прессу, выступить по телевидению. Привлечь общественное мнение.
— Чтобы меня обвинили в разглашении государственной тайны? Кроббс только этого и ждет.
— Вы сегодня не страдаете избытком оптимизма, шеф.
— Я давно перестал быть оптимистом, Марк. Просто все еще пытаюсь плыть против течения… Хотя мне, по-видимому, пора причаливать и вылезать на берег… Все это, конечно, вздор! Я упомянул об отставке не потому, что хочу выходить из игры. Я еще достаточно упрям… Но может быть, угрожая отставкой, я заставлю кое-кого призадуматься?… Как ты полагаешь?